Константин Затулин: «Украина усовершенствовала практику депортаций»

Между Украиной и Россией очередной дипломатический скандал — 6 июня украинские власти не дали сойти с трапа самолета первому заместителю председателя комитета Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками, директору Института стран СНГ Константину Затулину, прилетевшему из Санкт-Петербурга в Крым. После двух часов, проведенных на жаре и в общении с пограничниками, у Константина Затулина подскочило давление, и его госпитализировали в республиканский диагностический центр в Симферополе. Все мои попытки пройти к нему в палату и пообщаться были безуспешны — диагностический центр был оцеплен силовиками. Поэтому на мои вопросы российский политик отвечал по Интернету, находясь в больничной палате…

— Константин Федорович, как вы прокомментируете факт вашего задержания? На этот раз я отметила следующую отличительную особенность — вам даже не дали сойти с трапа, чтобы не смогли пообщаться с прессой?

— К сожалению, вынужден констатировать, что сейчас, наверное, я стал главным экспертом по вопросам объявления персонами нон грата, депортациям и прочему арсеналу украинской власти в отношениях с гражданами Российской Федерации — своего стратегического партнера и союзника. До последнего случая мне дважды запрещали въезд на Украину — в 2006м якобы за срыв учений НАТО в Крыму и в 2008м — накануне 1020летия Крещения Руси. До этого, еще при Кучме и Марчуке, в 1996м мне запретили въезд в Крым, оставив, однако, мне возможность бывать на остальной территории нынешней Украины. За все эти годы мне пришлось трижды, можно сказать, физически столкнуться с отказом на пограничном пункте в проезде на украинскую сторону — в 1997 году, когда мне не дали проследовать в Севастополь после переезда через Керченский пролив, в 2007 году, когда, будучи под запретом, я подал в суд на СБУ Украины и меня вынуждены были приглашать для участия в судебных заседаниях (однажды уже назначенное заседание было отменено, когда я уже летел из Москвы в Киев, и меня не пустили в Киев, продержав полдня в Борисполе в зале официальных лиц и делегаций). И, наконец, в июле прошлого года, когда на следующий день по приезде из Киева я улетел в Крым вместе с участниками теннисного турнира «Большая шляпа», чтобы в очередной раз провести его в Севастополе в канун Дня Черноморского флота России. Во всех этих случаях, которые были разными по месту действия и составу участников, можно сказать, что соблюдалось хотя бы некоторое уважение к моему статусу депутата и гражданина Российской Федерации, но практика депортаций на Украине совершенствуется — от простого конфликта до публичного и демонстративного унижения. В этот раз все затем произошедшее было связано именно с тем, что меня в буквальном смысле пытались не допустить даже в здание аэропорта, где люди проходят паспортную и таможенную проверку. Пытались запихнуть обратно в самолет, которым я прилетел, именно для того, чтобы не дать возможность сказать хотя бы несколько слов встречавшим меня и, главным образом, прессе и телевидению. Поскольку я отказался подчиниться и требовал совершать какието действия в положенных для этого местах, а не на трапе или в самолете, мне и пришлось отстоять около двух часов на верхней ступеньке трапа. Все дальнейшее — скачок сахара в крови, давление прочее, и привело в результате к гипертоническому кризу и госпитализации.

— Как вы себя чувствуете на данный момент?

— В данный момент (8 июня — Авт.), после мер, принятых врачами Республиканского диагностического центра «Генезис» в Симферополе, состояние здоровья нормализуется, а давление удалось сбить. Однако ситуация, в том числе и с состоянием здоровья, остается недостаточно стабильной. Причина здесь в поведении молодцов из Службы безопасности и Пограничной стражи Украины, которые, долго не пуская ко мне врача, а затем, долго согласовывая вообще возможность моей госпитализации на крымской земле, не забыли, как только было принято решение положить меня в больницу, оцепить ее по периметру и выставить у палаты, где я лежу, круглосуточный пост из четырех человек. Картина как из фильмов об итальянской мафии — кажется, что дона Корлеоне в «Крестном отце» охраняли не так тщательно. Каждый раз, когда я иду с врачом на процедуры, за мной топают двое, каждый раз как я открываю дверь палаты, один из эсбэушников берет камеру и начинает съемку, хотя я с самого начала, еще на поле аэродрома протестовал против несанкционированной съемки (не хочу быть единицей хранения в архивах СБУ). Сегодня с утра запретили ко мне проходить даже моим ближайшим помощникам, о прессе даже не говорю, ее пытаются не допустить с первого дня. В ответ я отказался принимать лекарства. Через час после согласования с Киевом помощников пропустили, и я отменил свой мораторий. Но давление опять подпрыгнуло.

— Предъявлены ли официальные обвинения?

— Никаких официальных обвинений мне не предъявлено. Когда мне 6 июня не позволяли даже спуститься с трапа на землю, причин таких одиозных мер пограничники не объясняли — твердили, что действуют по приказу и законде на их стороне. В тот же день пресссекретарь СБУ провела в Киеве прессконференцию, на которой обозвала меня сепаратистом и в очередной раз передернула факты. Мне уже надоело все это разоблачать: то, что никто и никогда не судил меня в России или на Украине; то, что, напротив, я по собственной инициативе обратился в украинский суд, требуя в 2006 году отменить решение о запрете на въезд; то, что, как и ожидалось, украинский суд, не пойдя мне навстречу, исходил из необходимости подчеркнуть само право СБУ запрещать въезд. Судить меня за мои взгляды даже украинский суд еще не научился. И, наконец, считать меня, гражданина Российской Федерации, сепаратистом в СБУ могли бы, если бы я требовал отделить чтолибо от Российской Федерации. Кажется, в этом меня до сих пор еще не заподозрил.

— СМИ уже сбились со счета, столько раз вас объявляли персоной нон грата. Объявят и на этот раз?

— Сочувствую СМИ, я и сам сбился со счета. Тем более что, не пуская меня в этот раз в Крым, Погранслужба настаивала на том, что не истек срок запрета на мой въезд, наложенного в июне 2008 года, — как если бы представителям этого ведомства было неизвестно, что 7 августа МИД Украины публично довел до России ноты отмены всяких санкций в моем отношении, да еще и распиарил это как шаг доброй воли. С тех пор я был на Украине лишь однажды, 31 января с. г., в Луганске. Претензий ко мне не было. Вот и судите нынешний эпизод — это новое объявление персоной нон грата или нет?

Мне понятно, что украинская власть ведет себя непредсказуемо, как балованное дитя: захочет — к сердцу прижмет, захочет — к черту пошлет. Да еще и пытается самоутверждаться с помощью таких провокаций.

— В своем довольно резком обращении к участниками фестиваля «Великое русское слово», который сейчас проходит в Крыму, вы сказали, что «не волнуйтесь, мы не уедем», имея в виду, что Россия не забудет о своих соотечественников. Конкретизируйте, пожалуйста.

— Я старался выразиться предельно ясно и просто: напрасны надежды на то, что Россия в целом или отдельные российские политики, например, я, забудут дорогу к своим соотечественникам в Крым или в другие места, где они живут. Чем больше Украина будет вести себя в Крыму как на оккупированной территории, тем больше поводов для нашего беспокойства она подает. В конце концов, если украинские власти не хотят видеть меня на своей территории, они могут легко от меня избавиться, вернув Крым России. Мы не будем их, как иностранных туристов, ограничивать в поездках в Крым и Севастополь.

— На кого из кандидатов делает ставку Москва на предстоящих на Украине президентских выборах?

— Выборы, конечно, вещь азартная. Но это не рулетка, где существуют ставки и сама процедура их заявления. Нам, конечно, хотелось бы, чтобы в этот раз граждане Украины извлекли урок из прошлых выборов 20042005 гг. и поняли, что не все то золото, что блестит. Если судьба выборов будет решаться в конкуренции между Януковичем, Тимошенко и Яценюком, то российские симпатии очевидны — мы предпочитаем иметь дело с людьми, которые будут учитывать приоритетность российскоукраинских отношений.

— В СМИ появилась информация, что в Крыму создается мощная пророссийская организация, и есть версии, что Москва, и вы в частности, имеет к этому непосредственное отношение.

— Эта версия стала распространяться после публикации моего выступления в апреле на конференции «Русскоязычная Украина: возможности и пути консолидации». Я действительно убежден, что нельзя тянуть с созданием широкого народного фронта, который взял бы на себя труд отстоять те ценности, которые оказались на Украине под угрозой. Но это мнение, а реализация такой идеи полностью зависит от созревания для этого необходимых условий на Юге и Востоке Украины.

— Возможна ли в принципе консолидация пророссийских сил на Украине?

— Консолидация необходима и возможна, а случится она или нет — полностью зависит от настойчивости, терпения и политической мудрости авторитетных в этой среде политических лидеров.

— США начинают осуществлять в Крыму политику «мягкого влияния» — гранты, поддержка СМИ, реализация гуманитарных программ и так далее. А когда это станет делать Россия, я имею в виду, станет делать более масштабно и эффективно?

— Россия на пути к этому. Сказывается недостаток опыта, ресурсов, иногда — политической и организационной воли. Но все это, при желании, достижимо.

— Каковы будут действия России, если в Крыму всетаки откроется пост присутствия США? И каковы будут действия России для того, чтобы этому воспрепятствовать?

— Каждый должен делать свое дело. Россия не может и не должна этому препятствовать. Решающее слово — за Крымом.

— Как вы оцениваете перспективы установления на Украине фашистской диктатуры?

— Как невероятную, при том, однако, что ситуация не стоит на месте и то, что казалось невероятным несколько лет назад, благодаря Ющенко и Ко стало происходить. Юлиус Фучик завещал всем быть бдительными, когда дело касается фашизма. На Украине фашизм пытается приобрести национальный оттенок и вырядиться в казацкие одежды. Надеюсь, это не получится.