Константин Затулин: «Единая Россия» страдает размытостью лица

В «Единой России» приняли решение отстранить от должности первого зампреда комитета Госдумы по делам СНГ Константина Затулина. При рассмотрении заявления по Ливии Затулин открыто поддержал позицию премьера, отметив: «Мужество проявил, на мой взгляд, председатель правительства Российской Федерации, лидер «Единой России», охарактеризовав резолюцию СБ. Всё остальное я к мужеству не отношу, а отношу к другому качеству». Парламентарий считает, что наказан за нелояльность главе государства. В интервью Накануне.RU Константин Затулин рассказал о размытости лица партии власти и недобросовестной конкуренции в ходе уже начавшейся, по его мнению, президентской избирательной кампании.Вопрос: С чем Вы связываете Вашу отставку с поста в думском комитете? С позицией по Ливии?

Константин Затулин: Насколько мне известно, это так. Дело даже не в Ливии, а в том, что мое критическое отношение к некоторым нашим решениям совпало с точкой зрения премьера. Я считаю, что он сделал правильное заявление в Воткинске. Я хотел при обсуждении заявления Госдумой хотел уйти от этих оценок – правильности или неправильности наших действий, таким образом, избежать повода для дальнейшего толкования этой резолюции, как промедведевской, как пропутинской или какой-то еще. Но это не было услышано, вместо этого градус дискуссии был поднят докладчиком – Константином Косачевым до уровня принципиального. Господин Косачев наговорил в тот день много интересных вещей, включая то, что наши действия по Ливии на первом этапе были вообще верхом дипломатического искусства, что у меня, как историка, не может не вызвать самой горькой иронии. Но дело не в этом, а дело в том, что недобросовестные люди, как я правильно понимаю, попытались использовать все это определенным образом в отношении меня и использовали.

То решение, которое начало осуществляться сегодня и завершится завтра (то есть, 5 апреля, интервью было записано 4 апреля, – прим. Накануне.RU), для меня не является новостью. Это решение прямо связано с той взвинченной атмосферой… Я не считаю нужным извиняться за то, что я считаю, что Путин правильно охарактеризовал резолюцию Совбеза ООН.

Вопрос: Получается, что, «пропустив» резолюцию в Совбезе, мы поступили неправильно?

Константин Затулин: У нас на памяти события в Югославии, потом – иракский кризис, теперь – ливийский кризис. Мы в иных случаях попадаем в одни и те же нам известные ямы. Мы, исходя из своего желания проявить солидарность с инициаторами этой антикаддафиевской кампании, предоставляем им карт-бланш для действий, и они, совершенно не стесняясь, использовать его очень расширительно, что теперь уже очевидно.

Мне кажется, что принципиально по-иному надо было к этому отнестись. А, самое главное, почему меня это беспокоит. У меня ведь нет интересов с Ливией, вообще я без всякого пиетета отношусь к Каддафи. Если хотите, лично он мне не нравится. Вопрос не в личном к нему отношении. Вопрос в очередном прецеденте для мирового порядка, для международного права. Некие люди, которых мы толком не знаем, выступили против центрального правительства (Ливии) вооруженным путем. Если мы здесь не видим совершенно ясного намека, то очень зря. Потому что этот ясный намек чувствуется. Мы тоже можем оказаться в списке тех, кто будет осужден, потому что боремся против сепаратизма, и будем обязательно бороться, если кто-то попробует вооруженным путем установить свою власть. А здесь получается, что это все на словах признают, и при этом начинают изо всех сил помогать одной из сторон. Я считаю, что это рискованная позиция. А мы, имея опыт с Югославией, Ираком, можем судить о том, что если мы после всяких колебаний присоединяемся, то можно быть уверенным, что нас втянут и дальше. Рассуждая как политолог, а не как политик, я не могу солидаризироваться со всеми нашими действиями. Какие-то из них были правильными, логичными, какие-то – были чрезмерными и дали неточный сигнал о позиции России.

Вопрос: Поясните, пожалуйста.

Константин Затулин: Если принимается указ о запрете на въезд не только самого Каддафи, но и членов его семьи, мы впервые узнаем сами на таком уровне о том, кто состоит в его семье, какие там имена, фамилии и прочее. Спрашивается, нужно ли было это делать, так ли это было необходимо? И каким образом это повлияло на энтузиазм западных стран, которые приступили к военной операции? Они решили, что Россия в этом вопросе с ними полностью солидарна. А потом мы начинаем от этой позиции отходить и говорить, что же вы, ребята, говорите одно, а делаете другое? А они были уверены, что мы их полностью поддерживаем.

Вопрос: И в «Единой России» по вопросу о Ливии не только Вы придерживались схожей точки зрения?

Константин Затулин: Именно такой точки зрения по Ливии придерживался наш премьер и лидер нашей партии. Я считал своим долгом в данном случае, раз уж об этом зашла речь, прямо его поддержать. Некоторые ретивые наши коллеги, такие, как Константин Косачев, видимо, усмотрели в этом нелояльность президенту. Он тут же мне ответил, что мужество у нас принадлежит одному президенту. Но это вообще смешная полемика. Смешная и недостойная – ни президента, ни премьера. Может быть, секретарской душе господина Косачева это импонирует – он делает свою карьеру, а я карьеру не делаю. Я то председатель, то рядовой член, то первый заместитель, то опять рядовой член комитета – с завтрашнего дня. Но я уже давно пришел к выводу, что главное, чтобы твоя совесть была спокойна – это самое важное. Я не могу сейчас, после того, что произошло, усмотреть что-либо такое в своих действиях, о чем бы я сожалел. У меня бывают такие случаи, когда я ошибаюсь, потом анализирую… А в данном случае у меня совесть спокойна. Если люди не замечают, как они себя ставят в глупое положение, применяя драконовские меры по такому поводу, то что я могу сказать. Это их право – они могут это делать и пусть делают. Я не оспариваю это решение, это право фракции. Более того, я считаю, что фракция, к сожалению, поставила себя в положение, когда она даже в очевидных вопросах не всегда может отстоять свою позицию, а вынуждена признавать непреодолимую силу.

Вопрос: Исходящую от администрации президента?

Константин Затулин: Именно так.

Вопрос: То есть, и президентская кампания уже началась?

Константин Затулин: Что еще нужно для подтверждения того, что началась избирательная кампания, если был опубликован доклад ИНСОРа «Стратегия-2012»? Это доклад о том, как вести избирательную кампанию. И, извините, как в таких случаях говорят, применительно к моей истории, и «эти люди нам запрещают ковырять в носу», публикуя свои доклады, давая оценки о том, что есть воплощенное добро – президент, есть воплощенное зло – консерватизм, Путин, «Единая Россия» и так далее. Когда-то кто-то должен назвать вещи своими именами. Это очень недобросовестная конкуренция, когда одним позволяют говорить про других все, что угодно, а другим не позволяют даже в косвенной форме усомниться в правильности предлагаемых рецептов.

Вопрос: А Вы сами из партии не собираетесь уходить?

Константин Затулин: Нет, не собираюсь. Зачем я буду помогать кому-то превратить эту партию, и так страдающую размытостью своего лица, в нечто абсолютно аморфное? И потом, я не люблю выходить откуда-либо. Я и из комитета тоже не ушел, хотя у меня сложные отношения с председателем комитета. Если бы я хотел спокойной жизни, то избрал бы себе комитет по культуре – там работает человек мой старый друг, человек, с которым я учился и жил на одном этаже в общежитии. Уверен, у меня бы с ним никаких проблем не возникло.

Политолог, замруководителя Центра политической конъюнктуры России Александр Шатилов рассуждает о том, насколько ситуация с отставкой Константина Затулина свидетельствует о кризисе в «Единой России»:

– Наверное, все-таки конфликт, о котором так долго говорила оппозиция, начинает в рамках тандема приобретать определенные формы. Это связано, с одной стороны, с идеологическими приоритетами, поскольку окружение Медведева и сам президент являются сторонниками тесного взаимодействия, сближения России с Западом, а при определенных условиях часть российской элиты готова поступиться определенными приоритетами. С другой стороны находятся Владимир Путин, представители его окружения и команды, которые в большей степени выступают с державных позиций или, по крайней мере, с позиций суверенной демократии. Это не предполагает конфронтации с Западом, но предполагает определенное сохранение суверенитета и несколько автономного существования в рамках глобальной системы. Надо отметить, что в последнее время Дмитрий Медведев, пользуясь формальными полномочиями, которые предоставляет ему Конституция РФ, пытается проводить кадровые чистки, а где-то – пытается продвигать на ответственные должности своих людей. Если брать внешнюю политику, то здесь примечательно выдвижение Михаила Маргелова, известного своими либеральными и прозападными взглядами, на должность представителя президента по Африке. Константин Затулин, который занимает позиции не просто державно-патриотические, а где-то, может быть, националистические, у окружения президента позитивные эмоции вряд ли мог вызвать. Другое дело, я не уверен, что здесь мог иметь место идеологический заговор против Затулина, поскольку он не та ключевая фигура, чтобы вокруг него ломались бы аппаратные копья. Я полагаю, что он стал жертвой внутренних интриг «ЕР», а то, что он поддержал Владимира Путина – не столь существенно. Никита Михалков тоже поддержал Владимира Путина, но никто не стал его удалять с должности председателя Союза кинематографистов. Речь, скорее, о внутрипартийных интригах, нежели о целенаправленном ударе по Затулину со стороны окружения Медведева.