Москве и Киеву нужен Константин Затулин

4 апреля в Москве произошло событие, которое, на первый взгляд, к Украине прямого отношения не имело — первый зампредседателя думского комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками Константин Затулин решением совета фракции «Единой России» (которую он представлял в этом комитете) был освобожден от должности. Между тем трудно назвать в российском политикуме столь известную и часто упоминаемую в украинских СМИ фигуру, как Константин Затулин, за исключением, естественно, официальных первых лиц (президента и премьера) да председателя правления ОАО «Газпром» Алексея Миллера.

За многие годы стараниями «оранжевых» массмедиа и заявлениями украинских политиков из того же лагеря у Константина Федоровича сформировалась репутация чуть ли не главного российского политического экстремиста на антиукраинском фронте. Более того, официальный Киев неоднократно объявлял его персоной нон грата за «деятельность, которая создает условия для совершения противоправных проявлений, связанных с посяганиями на территориальную целостность и неприкосновенность Украины и разжигание межнациональной вражды» (Корреспондент).

Казалось бы, его отставка должна была самым благотворным образом сказаться на российско-украинских отношениях, но этого не произошло. Эпоха информационных, «газовых» и прочих «холодных» войн с Россией, которая, как казалось, с приходом к власти Виктора Януковича и особенно с подписанием Харьковских соглашений безвозвратно ушла в прошлое, вернулась — и это уже очевидный факт.

Не проходит дня, чтобы средства массовой информации не распространили и «должным образом» не интерпретировали очередные резкие заявления высших чиновников двух государств либо явно недружественные действия чиновников или просто «энтузиастов» среднего уровня. Правда, такие действия пока отмечены на достаточно низком, но все равно чувствительном уровне, как, к примеру, инцидент с прохождением российского большого десантного корабля «Азов» через Керченский пролив

8 сентября. Напомним, по заявлениям представителей штаба Черноморского флота, украинская стороны впервые потребовала плату за лоцманскую проводку этого боевого корабля через Керченский пролив, в результате чего «Азов» (шедший в одноименный пункт на празднование Дня города) проследовал через мелководный Темрюкский залив российской акватории (осадка БДК это позволяла).

Экзамен провален

Правда, президент России в интервью каналу «Евроньюс» высказался в том смысле, что «пока что нет никакого конфликта (с Украиной) — скорее, это разные подходы, которые могут создать определенную ситуацию», и это высказывание звучит как своеобразное «алаверды» на слова, прозвучавшие в опубликованном 6 сентября интервью его украинского коллеги: «Я не вижу сегодня оснований говорить о том, что у нас что-то уж слишком изменилось в отношениях. У нас много хороших общих традиций, они были, есть и будут. А сегодняшняя ситуация — это экзамен, и не для наших стран, а для их руководства. Хватит ли мужества, хватит ли мудрости вернуться к нормальным отношениям» (Коммерсантъ-Украина).

Нельзя не согласиться с такой оценкой Виктора Федоровича, но сегодня мы видим, что стороны, вместо того чтобы искать варианты сдачи этого экзамена, пока только усугубляют его условия. Самое плохое — уже практически пройдена точка невозврата, до которой стороны могли бы разрешить кризис, обоюдно сохранив лицо.

Украинская власть многократно озвучивала свою позицию: «Цена на газ несправедлива и поэтому должна быть снижена в знак дружбы и партнерских отношений без всяких предварительных условий с российской стороны (условно говоря, без участия Украины в ТС или в газо-транспортном консорциуме)». Поэтому Киеву будет крайне сложно не только принять в любой форме российские предложения (даже если они с объективной точки зрения будут весьма выгодны), но и просто снизить градус риторики, чтобы не быть обвиненным в «капитуляции».

С другой стороны, как неоднократно отмечали «2000», «российское руководство очень чувствительно к любым попыткам публичного давления, и последнее практически всегда приводит к ужесточению его позиции». Ведь уже сформировавшийся и неоднократно подтвержденный имидж жесткого партнера служит хорошим аргументом в любых переговорах. Тем более сложно ждать даже символических уступок от Кремля на фоне стартовавшей в соседнем государстве избирательной кампании.

На наш взгляд, объективных причин для возникшего конфликта ни у одной из сторон нет. Для каждой «худой мир лучше доброй ссоры», мало того — есть объективная заинтересованность друг в друге (ведь для России ПР явно лучше, чем «оранжевые» политические силы, а Украине, и нынешней власти особенно, просто жизненно необходимы добрые отношения с РФ). И тем не менее конфликт налицо.

Что ж, порой международные столк-новения начинаются по сугубо субъективным причинам, когда «монарх государства Х неподобающе обошелся с послом государства Y», а не ответить на оскорбление (или весьма часто воспринятое как оскорбление) монарху Y не позволила королевская честь.

Государственные лидеры ведь тоже люди, им также свойственны эмоции, и в межгосударственных отношениях бывают ситуации, когда взаимное непонимание или неуместная обида приводят к словесной перепалке, а там «слово за слово» — и к серьезному конфликту и принятию решений, которые затем определяют политическое развитие и даже ход истории на десятки лет.

К примеру, многим в свое время казался странным и противоестественным союз республиканской Франции с консервативной российской монархией, направленный против двух других ведущих монархических режимов Европы — Германии и Австро-Венгрии, союз, впоследствии приведший к Первой мировой войне.

Как считают историки, на внешнеполитический выбор, сделанный Александром III, решающее влияние оказал сугубо субъективный фактор — супруга императора Мария Федоровна, в девичестве датская принцесса Дагмара, ненавидела Германию, отобравшую у ее родины провинцию Шлезвиг-Гольштейн.

Впоследствии из межгосударственных конфликтов бывает трудно выйти лишь потому, что «идущий на попятную» политик может много (если не все) потерять в глазах своих избирателей и политических партнеров.

В дипломатии прямой путь не обязательно самый короткий

Не станем выяснять, кто первый «метнул камень», но не можем не отметить несколько амбициозный характер заявлений Владимира Путина во время его визита в Киев 27 апреля. Российский премьер тогда при-гласил Украину в Таможенный союз, пообещав взамен скидку на газ и даже назвав размер экономии — 8 млрд. долл. в год. Понятно, что обращался он не столько к руководству (оно наверняка получило российские предложения давно и дало на них ответ (отрицательный) неоднократными заявлениями накануне об «окончательном и безальтернативном европейском выборе»), сколько непосредственно к народу Украины.

Но понятно и то, что обращение к народу «через голову» руководства страны не могло не вызвать недовольства власти, особенно учитывая щекотливую внутриполитическую ситуацию. Помимо эмоциональных моментов, любой шаг навстречу Москве теперь был бы интерпретирован как капитуляция перед «ультиматумом Кремля». С другой стороны, заявив жесткую позицию, и российское руководство в значительной мере лишило себя свободы маневра.

А возможность маневра была. Можно не сомневаться, что если бы те же предложения о Таможенном союзе прозвучали из уст Константина Затулина, если бы он, как это бывало ранее, выступил в роли близкого к Кремлю, но неофициального по сути лица, — те же предложения были бы услышаны в Украине и получили бы самый широкий резонанс. Но не выглядели бы при этом как давление официальной Москвы.

Так же, как выступление Затулина на московской конференции «Русскоязычная Украина» в мае 2009 г., в котором он сформулировал цели российской политики по отношению к Украине и основные условия, при которых возможна нормализация украинско-российских отношений. Напомню их.

Во-первых, официальное провозглашение и законодательное закрепление нейтрального, внеблокового статуса Украины.

Во-вторых, содействие конституционному оформлению федеративного государственного устройства Украины.

В-третьих, придание русскому языку, наряду с украинским, статуса государственного.

И наконец, в-четвертых, сохранение православного русско-украинского единства в лоне Московского патриархата.

«Только при соблюдении этих четырех условий Москва может пойти на тесное сотрудничество с украинской властью. В противном случае экономические российские преференции полунацистскому государству пойдут только во вред России» (zatulin.ru).

Есть все основания полагать, что именно обещание соблюсти эти условия, данное ранее «регионалами», обусловило кардинальное улучшение двусторонних отношений весной минувшего года. Отметим, что тогда Константин Затулин ничего не говорил о Таможенном союзе (лишь о законодательном закреплении нейтрального, внеблокового статуса Украины, что и было сделано), но и остальные пункты, формально относящиеся к внутренним делам, официальным лицам озвучивать было и некорректно, и за-труднительно (хотя заинтересованность России в этом всем очевидна).

Говоря о Харьковских соглашениях, нельзя не вспомнить, что именно тему Севастополя Затулин поднимал особенно часто и остро, сам неоднократно бывал в городе русской славы, поддерживал моряков Черноморского флота и пророссийскую общественность. Это вызывало, естественно, крайнее раздражение в Киеве, но в то же время давало четкий сигнал всем украинским политикам независимо от их политической «окраски»: несмотря на очевидное снижение военно-стратегического значения Севастополя как базы ВМФ, Россия оттуда не уйдет!

Что не позволено Юпитеру…

Именно для того, чтобы важные сигналы доходили до нужных ушей, но в то же время не создавали дипломатических проблем, в мировой политике существует практика использования специальных спикеров. Они произносят то, что официальным лицам говорить не с руки — ведь любое заявление президента, премьера, даже «простого» министра не может быть его частным мнением, оно всегда является позицией государства. А вот, скажем, авторитетный депутат парламента из правящей партии или руководитель крупного региона имеют большую степень свободы, высказываемое ими с формальной точки зрения не может считаться официальной позицией государства, но всем очевидно, что они не могут «нести отсебятину».

Через таких спикеров не только делаются неоднозначные предложения, зондируется реакция на них, но и «деликатно» указывается на возможные последствия тех или иных шагов. Таким же образом можно выразить недовольство в ситуациях, когда уровень проблемы не требует вмешательства первых лиц либо официальная реакция нежелательна из тех или иных соображений, к примеру, поскольку может быть расценена как вмешательство во внутренние дела.

Повторимся, политики — живые люди, эмоции им не чужды, и их реакция на жесткую позицию, высказанную «в лоб», пусть даже в ходе сугубо конфиденциальной беседы, совсем не та, чем при использовании посредника. С другой стороны, при необходимости и реагировать на заявления «полуофициального» спикера можно гораздо откровеннее, тем самым посылая ответный сигнал, но не выводя полемику на уровень межгосударственного конфликта.

Роль такого спикера в отношениях с Украиной долгое время и играл Константин Затулин. Да, для нацио-нал-патриотов он имел репутацию одиозной фигуры, его неоднократно объявляли персоной нон грата. Но эта же «одиозность» обеспечивала широкий резонанс каждому его заявлению, демонстрируя позицию России по таким острым вопросам, как положение русского языка в Украине, «бандеризация» государственной идео-логии, преследования пророссийских активистов, играла роль «холодного душа» для украинских властей.

Приведем только один пример: «2000» не раз выражали недоумение откровенно антироссийской направленностью ток-шоу Савика Шустера на Первом общенациональном канале. Понятно, что в Москве его деятельность не могла не вызывать вопросов, которые тем не менее нельзя было задать официальным путем. И очень к месту оказалась заявление, сделанное Константином Затулиным буквально накануне своей отставки с поста заместителя председателя думского комитета:

«Савик Шустер работает на государственном канале и не упускает любого случая, чтобы не раздуть любую мелочь в российско-украинских отношениях до положения скандала! Но он же работает не на частном, а на государственном канале!» (www.zatulin.ru) Через российского депутата был послан месседж из Кремля.

И украинский МИД счел необходимым отреагировать: «В МИД считают, что такие заявления Затулина, его критика УТ-1 и популярнейшего в Украине ток-шоу не обоснована и направлена на получение дешевых дивидендов за счет антиукраинской риторики», — заявил руководитель информационного департамента министерства Олег Волошин (Обозреватель).

Естественно, наивно ожидать, что устами представителя МИДа власть пообещала бы «исправить ситуацию». Но сам факт такого заявления говорит о том, что озабоченность российской стороны услышана и даже принята к сведению, о чем послан ответный сигнал. Ведь на языке дипломатических жестов и заявлений многое не следует понимать буквально — украинская сторона могла бы просто проигнорировать заявление Затулина.

Но «уход» Константина Затулина в результате внутрироссийских политических интриг стал для украинских СМИ и официального Киева сигналом: игнорировать Константина Затулина. Скажем, практически отсутствовала реакция в Украине на его заявление от 13 июля об антироссийских шагах тогдашнего руководства Крыма — сносе Поклонного креста и выдворении из страны казачьего атамана Виталия Храмова (www.zatulin.ru).

Нужно признать, что равноценной Затулину фигуры, компетентной в сложных материях российско-украинских отношений и в истории нашей страны, фигуры, к которой в Украине прислушивались бы невзирая на ее неофициальный или полуофициальный статус, — такой фигуры в России пока не нашлось и в ближайшее время вряд ли найдется. Ведь и для ее появления, и для создания ей соответствующего имиджа и раскрутки требуется немалое время. Между тем парадоксальным образом именно Константин Затулин, выступая в роли своеобразного предохранительного клапана, сбрасывавшего излишний «пар из котла», стабилизировал российско-украинские отношения.

В то же время, не будучи ограничен в своих заявлениях рамками официального лица и имея репутацию достаточно радикального по отношению к Украине политика, Константин Затулин мог делать и «успокаивающие» заявления, снимающие обеспокоенность украинской элиты в отношении планов российского руководства. Ведь заподозрить его в неискренности, обусловленной статусом официального лица, было сложно.

Так, в интервью порталу ЛИГА.net он прокомментировал высказывания радикального российского философа Александра Дугина: «Вы назвали украинских экспертов во многом однобокими. Но в России тоже есть одиозный эксперт-философ Александр Дугин, который накануне президентских выборов позволил себе предрекать окончательный распад Украины. Как Вам?

А. Дугин: «Относительно Украины — я считаю, что эта страна заходит на свой последний виток, вступает в последний этап своего независимого суверенного существования… Я думаю, что эти выборы будут последними в единой Украине, больше ничего впереди им не светит… Украинцы сейчас занимаются выбором, который они сделать не могут. Это выбор без выбора. Они могут выбрать только одно: распасться сегодня или отложить это дело на завтра. Я думаю, что тянуть нечего на самом деле…»

— Если серьезно, он представляет одно из направлений мысли, которое имеет право на жизнь. Многие его историко-философские наблюдения стоят того, чтобы от них не отмахиваться с порога. Но мне не кажутся серьезными, например, его собственные попытки политических действий. Все, что связано с Евразийским союзом, тем более его молодежным крылом, — это скорее пародия на политику, приводящая к обратным, скандальным результатам. Что касается тех суждений Дугина об Украине, которые вы цитируете, — это пропагандистское заявление, произнесенное, скорее всего, в полемическом задоре, на злобу дня. Разделять такой вердикт — рисковать оказаться смешным.

Многие политики — причем гораздо более опытные, чем Александр Дугин, — грешат, принимая желаемое за действительное. А я, как уже сказал, вообще не считаю Дугина политиком. Дугин — идейный человек. Я вообще ценю идейных людей, их мало осталось после того шока, который вся наша духовная сфера испытала в результате распада великой державы. Люди бегут от всякой идеологии так же, как это делает Партия регионов на Украине. В этом нет ничего хорошего, это другая крайность.

Поэтому в принципе я за то, чтобы Дугин продолжал будоражить нас своими суждениями. Будем спорить. Но торопиться предрекать распад Украины — значит не понимать, какое количество людей, на Украине и за рубежом, заинтересовано в ее сохранении. Как минимум вся украинская элита, ставшая собой в условиях и границах современного украинского государства.

— Существует версия, что Дугин — идеолог «Единой России». Это так?

— Дугин никакого отношения к «Единой России» не имел и не имеет. Его взгляды для нашей партии чрезмерно радикальны» (www.zatulin.ru).

Во многих своих выступлениях Константин Затулин прямо предупреждал о негативных последствиях для Украины недружественного к России курса.

«Если мы приходим к тому, что всех гарантий, которые я назвал как цель российской политики на Украине (четыре вышеприведенных условия. — Авт.), мы достичь не можем, то вне зависимости от того, кто будет дальше сидеть в президиуме, кто из нас будет в парламенте, кто в Министерстве иностранных дел, я готов последовать примеру Бориса Николаевича (Ельцина) и положить руку на отсечение, что в Российской Федерации придут к выводу, что совсем не обязательно Украина должна сохраняться как государство в интересах российской политики» (www.zatulin.ru).

«Если Украина враждебна России, если она встраивается во враждебный блок, если она соответствующим образом ведет себя по отношению к русскому населению, занимается его ассимиляций, причем достигает в этом успехов, — то в таком случае не вижу причин, по которым в России на самом деле не возобладает точка зрения, что чем хуже для такой Украины, тем лучше для России. Это очень конфликтный путь, очень неприятный путь, но если мы реалисты, мы должны понимать, что он абсолютно не заказан» (www.zatulin.ru).

Доверие и личные связи дорогого стоят

Впрочем, не стоит сводить роль Константина Федоровича только к «представительской» функции. Формирование выверенного курса одного государства в отношениях с другим невозможно без участия людей, хорошо знающих и глубоко понимающих ситуацию в этом государстве. Под рукой у политиков всегда достаточно соответствующих экспертов, но экспертов много, и их рекомендации часто диаметрально противоположны, а решения все равно принимать политикам.

И если в Украине «знатоки» России и российской политики — все, то в России из политиков «первого эшелона» на отношениях с Украиной и другими странами СНГ специализировался, пожалуй, лишь Константин Затулин. Говоря об этом, мы имеем в виду не только собственно компетентность директора Института стран СНГ в хитросплетениях украинской политики, но и его широкие связи в украинском политикуме, включая Партию регионов, особенно ее пророссийское крыло.

Напомним, именно по его инициативе и им лично было подготовлено соглашение о сотрудничестве между «Единой Россией» и Партией регионов, заключенное в 2005 г., когда, как казалось многим, на ПР можно было ставить крест. Вне всякого сомнения, в тот момент это соглашение было сильным жестом поддержки ПР в тяжелые для нее времена, сигналом и пророссийскому избирателю, и «оранжевому» руководству, что дальнейшие репрессии «регионалов» приведут к новым сложностям в двусторонних отношениях.

Константин Федорович рассказывал в интервью: «На тот момент в руководстве «Единой России» были некоторые сомнения по поводу того, с кем подписывать такой документ. Были скептики, которые считали, что Партия регионов уже не поднимется, и соглашение надо подписывать с Литвином. Существовал еще один вариант: подпишем и с Партией регионов, и с Народной партией Литвина. Это не произошло, и я рад, что тогда мне удалось доказать, чего надо и чего не надо делать.

Дело ведь не только в том, что Партия регионов сейчас у власти — до этого она почти пять лет была в оппозиции. Дело в том, что Партия регионов — это политическая сила юга и востока Украины, партия в значительной степени русскоязычного избирателя. До тех пор, пока Партия регионов не совершила каких-то непоправимых действий, которые отвратили бы от нее свой электорат, — а она их не совершила (интервью от 8 декабря 2010 г. — Авт.) — мы обязаны с ней сотрудничать. Если мы уйдем из этого сотрудничества, то просто предоставим возможность другим влиять на Партию регионов. А такое желание сегодня многие проявляют. Те же американцы — можете посмотреть, что по поводу Партии регионов, Януковича и контактов с ними есть в материалах WikiLeaks.

За настроения в Партии регионов как крупнейшей политической силы на Украине идет борьба. Я еще в декабре, за два месяца до выборов 2010 г., прямо говорил: Россия в выборы не вмешивается, но на партийном уровне мы не можем не иметь своих предпочтений, и для нас предпочтительна победа Виктора Януковича» (www.zatulin.ru).

Сколько бы ни утверждали, что в политике оказанная услуга ничего не стоит, хорошие личные отношения и благодарность за помощь в трудную минуту имеют свой вес. Поэтому такие связи в нынешней ситуации особенно важны как канал доверительного обмена информацией и мнениями о дальнейшем развитии российско-украинских отношений, выводе их из возникшего кризиса. Ведь очень часто в мировой дипломатии подготовка «прорывных» договоренностей начинается с зондажа и обмена мнениями на низшем и неофициальном уровнях.

Заканчивая же тему соглашения между ЕдРо и ПР, еще раз отметим политическую прозорливость Константина Затулина, настоятельно рекомендовавшего не делать ставку на Владимира Литвина и его Народную партию.

Хорошо знаком Затулин и с ситуацией в т. н. русском движении на Украине. При любом развитии межгосударственных отношений российскому руководству, безусловно, придется повернуться к движению лицом в аспекте если не политическом (хотя ни одно государство не отказывается от использования диаспоры для лоббирования своих интересов в стране ее пребывания), то в гуманитарном, оказать помощь. И тут крайне необходим человек, много лет сотрудничающий с русским движением, хорошо знающий его лидеров и активистов, могущий отделить зерна от неизбежных плевел и засланных казачков.

Как известно, любая война кончается миром. Так или иначе завершится и нынешний «газовый» конфликт (ведь обеим странам никуда не деться друг от друга), а значит, нашим лидерам уже сейчас нужно думать, какие механизмы следует создать, чтобы избежать подобных недоразумений в будущем. И обслуживать такой сложный и деликатный механизм, как российско-украинские отношения, не допускать серьезных его сбоев с обеих сторон должны высококлассные специалисты, отлично знающие каждый его «винтик», — такие как Константин Федорович Затулин. Тем более, повторимся, что равноценной замены ему пока нет.