Авторская программа Константина Затулина «Русский вопрос» от 09.04.2014

Новости «Русского вопроса»:

«Гора родила мышь» (к принятию поправок в «Закон о гражданстве РФ»); «Союзник или посредник?» (о переговорах президента Белоруссии с властями Украины); «Выборы как форма гипноза»(старт избирательной кампании на Украине).

· «Солнце встает на востоке» (Возвращаясь к наследию Николая Пржевальского – русского Колумба Евразии);

· «Крестный путь Ильи Глазунова» (Жизнь и судьба русского художника в России).

В передаче принимают участие: Илья Глазунов, русский живописец; Михаил Леонтьев, вице-президент «Роснефти», политолог; Алексей Малашенко, востоковед, политолог; Виталий Наумкин, директор Института Востоковедения РАН.

ООО «Русский вопрос» благодарит Фонд поддержки социальных инициатив ОАО «Газпром», ГК «Ростех» и ОАО «Государственный Рязанский приборный завод» за помощь и поддержку при подготовке программы.

Стенограмма

К. Затулин: Здравствуйте. В эфире программа «Русский вопрос» и я, Константин Затулин, ее автор и ведущий. В нашем выпуске:

Солнце встает на Востоке (Возвращаясь к наследию Николая Пржевальского – русского Колумба Евразии);

Крестный путь Ильи Глазунова (Жизнь и судьба русского художника в России).

Но прежде о важных для России и русских событиях за неделю:

«Гора родила мышь» (к принятию поправок в «Закон о гражданстве РФ»

4 апреля Госдума приняла поправки в законы о гражданстве, о въезде-выезде и о положении иностранных граждан на территории Российской Федерации, которые касаются особой группы «носителей русского языка».

Увы, долгожданные поправки, сокращающие сроки обмена паспортов до 3 месяцев, не коснулись миллионов соотечественников, прежде всего русских людей, кому не повезло с предками, проживавшими на тех территориях исторической России, которые оказались отсеченными от нее административными границами РСФСР в 1991 году.

Впервые за всю постсоветскую историю Российская Федерация законодательно закрепила разделение русского народа на две неравноценные части: тех, кто происходит с ее нынешней территории, и всех прочих, например, с Юга и Востока Украины, из Прибалтики, из Северного Казахстана и др. Те из них, кто переедет в Россию с намерением принять российское гражданство, не будут даже допущены к собеседованию для признания носителями русского языка. Так что Николай Васильевич Гоголь, родившийся на хуторе близ Диканьки, не был бы для наших чиновников и депутатов носителем русского языка.

Да и тем, кого допустят на комиссию, признающую их русскоязычными, не так-то просто будет продвинуться к российскому паспорту или виду на жительство. Надо прежде не только отказаться от имеющегося иностранного гражданства, но и представить документ полномочного органа иностранного государства, подтверждающий обращение данного иностранного гражданина с заявлением об отказе от имеющегося у него гражданства. Соизволит ли чужое государство выдать соответствующий документ?

Гора родила мышь! Закон, которого так ждали, вызывает разочарование. Остается надежда на поправки Совета Федерации и Президента России.

***

«Союзник или посредник?» (о переговорах президента Белоруссии с властью Украины)

29 марта в Гомельской области Президент Беларуси Александр Лукашенко встретился с и.о. президента Украины, Председателем Верховной Рады Александром Турчиновым. Обсуждались, по словам Лукашенко, проблемы транспортного льготного коридора от Черного моря до Балтики и транзита украинской электроэнергии через Белоруссию.

Цитата (Александр Лукашенко): «Это были очень полезные переговоры. Мы обменялись мнениями по всем вопросам. И я очень рад итогам нашей встречи. Мы нашли понимание по всем проблемам и волнующим нас вопросам».

Накануне, 28 марта в интервью Савику Шустеру на Первом Национальном телеканале Украины Александр Лукашенко подчеркнул¸ что не признает президентом и осуждает Януковича. Он выразил тревогу за исход предстоящих на Украине выборов президента, результаты которых могут быть не в пользу нынешней власти. Лукашенко дал понять, что не собирается юридически признавать присоединение Крыма к России, но «де-факто это территория России». Он высказался категорически против референдума о федерализации Украины.

Лукашенко предложил себя в качестве посредника между Президентом России Владимиром Путиным и вновь избранным Президентом Украины.

***

«Выборы как форма гипноза» (старт избирательной кампании на Украине)

Центризбирком Украины 4 апреля подвел черту под списком кандидатов в президенты на внеочередных выборах, назначенных по результатам госпереворота на 25 мая. Зарегистрировано 23 соискателя. Наиболее проходными считаются спонсор Майдана, мультимиллионер и хозяин 5 канала телевидения Петр Порошенко и подзабытая в ходе событий Юлия Тимошенко, расставившая своих однопартийцев, — Турчинова, Яценюка, Авакова, — на ключевые посты во временной власти.

На голоса Юго-Востока, недоверчиво относящегося к власти и ее выборам, будут претендовать сразу несколько кандидатов. Последовательным, а не подставным среди них, пожалуй, является только защитник «Беркута» депутат Олег Царев, сделавший свое выдвижение средством прорыва созданной властями информационной блокады. Ведь выборы в такой спешке и такой обстановке задуманы только для того, чтобы узаконить переворот.

«Солнце встает на Востоке»

К. Затулин: 12 апреля исполняется 175 лет со дня рождения Николая Михайловича Пржевальского, открывшего миру Центральную Азию, о которой до него было известно гораздо меньше, чем о наиболее отдаленных и труднодоступных уголках Африки. Генерал Пржевальский, — Марко Поло нового времени, — снял ореол недоступности с сердцевины Евразии.

Цитата (Николай Пржевальский): «Счастливая судьба…дала возможность совершить посильное исследование наименее известных и наиболее недоступных стран внутренней Азии».

Сюжет: Николай Михайлович Пржевальский родился 12 апреля 1839 года в Смоленской губернии в небогатой дворянской семье. В 16 лет во время Крымской войны он добровольцем поступает в армии.Позже в 1863 году в разгар Польского восстания, уже будучи слушателем Академии Генерального штаба, он также добровольно прерывает обучение, чтобы принять участие в борьбе с польскими сепаратистами.

Однако не сражения были призванием молодого офицера. Путешествия! Биограф Пржевальского Михаил Энгельгардт писал, что о Пржевальском даже нельзя сказать, что он любил путешествия: «Разве рыба любит воду? Она просто не может жить без нее …».

В 1867 году мечта Пржевальского начинает сбываться – он отправляется в первую самостоятельную экспедицию по Уссурийскому краю.

Цитата (Николай Пржевальский): «Я еду на Амур, оттуда на реку Уссури, озеро Ханка и на берега Великого океана, к границам Кореи. Да! На меня выпала завидная доля и трудная обязанность — исследовать местности, в большей части которых ещё не ступала нога образованного европейца».

Сюжет: Успешная Уссурийская экспедиция принесла Пржевальскому известность и открыла перед ним возможность исследования Центральной Азии. С 1872 по 1886 год он предпринял четыре путешествия в неизвестные науке районы Центральной Азии. За 9 лет, два месяца и двадцать семь дней, проведенных в экспедициях, Пржевальский прошел более 30 000 километров, нанес на карту территорию, большую, чем Западная Европа, дал миру сведения о ее населении, климате, животном и растительном мире. Он был первым после Марко Поло европейцем, добравшимся до высокогорного озера Лоб-Нора. Пржевальский собрал огромные зоологические и ботанические коллекции, открыл многие виды неизвестных ранее растений и животных: лошадь Пржевальского, гималайский медведь, дикий верблюд и другие. Умер Николай Михайлович в 1888 году от тифа, в самом начале своей пятой экспедиции в Центральную Азию.

Цитата (Николай Пржевальский): «Об одном прошу не забыть, чтобы похоронили меня непременно на берегу Иссык-Куля, в походной экспедиционной форме».

Сюжет (Алексей Малашенко, востоковед, политолог): Пржевальский… Я бы сказал, что это, если хотите, русский Колумб. Потому что то, что он сделал для России, то, что он сделал для понимания того региона, который он прошел вдоль и поперек — пожалуй, такого никто не сделал.

К. Затулин: Говоря о Пржевальском всегда нужно помнить, что он был не только ученым, исследователем Центральной Азии, но и солдатом России.

Сюжет (Виталий Наумкин, директор Института Востоковедения РАН): Его эпоха, его путешествия, как раз не только в Центральную Азию, но и в сторону Китая, совпали с эпохой освоения Россией Центральной Азии, присоединением Туркестана. И вот здесь его роль человека, который не был подобен западным колонизаторам, хотевшим высасывать просто соки из населения тех регионов, которые становились колониями, а которые стремились создать вот эту империю, видели в идее большой Евразийской империи определенную идею, идею создания многонационального государства, в котором на основе взаимообогащения и взаимосотрудничества, проживали бы люди различных вероисповеданий, национальностей.

К. Затулин: Все экспедиции Пржевальского были самым непосредственным образом связаны с защитой российских интересов в центральноазиатском регионе. Они неотделимы от «Большой игры» — Холодной войны XIX века между Россией и Британской империей, полем битвы которой стала Центральная Азия.

Сюжет (Михаил Леонтьев, политолог): Во всякой холодной войне существует прямой конфликт, прямая зона столкновения, где очень жестко определены границы. Они все время были жестко определены. И существовала зона более свободной игры, где противостоящие полюса, противостоящие мировые державы, они могли поиграть, потыкаться, четко видя границы вот этого толкания, и стараясь не переводить в глобальное столкновение. Это вот как раз Центральная Азия, Ближний Восток и так далее. Афганистан, как совершенно фантастический, постоянно воспроизводящийся такой вот центр Большой игры.

Сюжет: В XIX веке Центральная Азия оказывается одним из главных направлений британской колониальной экспансии.

Цитата (Питер Хопкирк, «Большая игра против России: азиатский синдром», М., 2004 г.): «Множество молодых офицеров индийской армии, политических советников, исследователей и топографов пересекало во всех направлениях обширные пространства Центральной Азии. Они наносили на карты перевалы и пустыни, выясняли, какие дороги пригодны для передвижения артиллерии, изучали языки и обычаи племен и старались завоевать доверие и дружбу их правителей».

Сюжет: Британская активность у южных границ России не оставалась без ответа. И Пржевальский находился на самом острие противостояния.

Цитата (Петр Ванновский, военный министр (1881—1898 гг.): «Военное министерство считает нравственною своей обязанностью оказать и со своей стороны возможное содействие ученому предприятию генерала Пржевальского, тем более, что проектированная им экспедиция… имеет и специально военный аспект в смысле изучения … настроения тибетцев в виду стремления англичан проникнуть в их страну через Сикким».

К. Затулин: Противостояние Британской и Российской империй в Центральной Азии, самым активным участником которого являлся Пржевальский, в настоящее время из-за названия, — «Большая игра», — порой воспринимается как что-то не очень серьезное. Современники, – почитайте Киплинга, – так не думали. Речь шла о судьбе Евразии, колыбели индоевропейской расы, о будущем целого континента. А для нас – еще и о развороте России к Востоку после целых веков жизни с одним открытым окном – в Европу.

Цитата (Иван Бларамберг, начальник Корпуса военных топографов): «Не в Европе будущее России: к Азии должна она обратить свои взоры, постоянное с году на год увеличение числа отечественных фабрик и мануфактур требуют новых путей сбыту… Она поневоле должна обратиться для продажи своих произведений к обширным странам Азии».

Сюжет: Англичане также не скрывали, что за противостоянием с Россией в Центральной Азии стоят жизненные экономические интересы.

Цитата (Уильям Муркрофт, представитель Ост-Индской компании): «Ост-Индская компания должна решить, будут ли коренные жители Туркестана и Тибета одеваться в ткани из России или из Англии, и станут ли они покупать железные и стальные орудия, произведённые в Санкт-Петербурге или Бирмингеме». 

К. Затулин: Установление Россией в борьбе с Англией контроля над Средней Азией – так мы стали называть свою часть центральноазиатского региона — не только обеспечило безопасность южных рубежей, но и дало мощный толчок развитию производительных сил. В Советское время государство вложило огромные средства в развитие республик Средней Азии. Во времена Перестройки это было принято трактовать исключительно в отрицательном плане. «Глупость или предательство?», — так можно сказать об этих мнениях сегодня.

Сюжет: Средняя Азия давал Советскому Союзу 90% хлопкового волокна, 17% растительного масла, 100% машин для хлопководства, более 8% азотных и фосфатных удобрений. По производству хлопчатобумажных и шелковых тканей занимал второе место после Центральной России. Средняя Азия обеспечивала почти 30% добычи газа. Создание крупнейших энергетических комплексов (например, уникальной Нурекской ГЭС) позволило развивать энергоёмкие производства цветной металлургии и органического синтеза: производство сурьмы, ртути (1-е и 2-е места в СССР — Киргизия и Таджикистан, соответственно), золота, меди, цинка, вольфрама, свинцовых концентратов. Развивалась алюминиевая промышленность (Таджикистан). На базе ископаемого сырья (йод и бром, сера, сульфат натрия и др.) работали горнохимические предприятия.

Сюжет (Виталий Наумкин, директор Института Востоковедения РАН): Для нас выход в мир и в западном, и в северном, и в восточном, южном направлениях очень важен и был, и особенно важен сегодня. И поэтому вот этот отрыв от континентальной замкнутости России, которую, кстати сказать, мы, к сожалению, получили с распадом Советского Союза, он вообще очень важен. И имея союзников на юге, мы сегодня обеспечиваем и свою собственную безопасность, и свое комфортное существование, и экономические интересы, и ничего даром не пропадает. Ничего втуне не пропадает. Мне кажется, что те затраты, которые наши предки понесли в связи с развитием Центральной Азии, это все пошло в нашу копилку.

К. Затулин: В настоящее время приходит отрезвление. Однако на пути восстановления традиционной политики на центральноазиатском направлении оказывается уже не только воля политиков, типа Горбачева и Ельцина, но и общественные фобии, прочно внедрившиеся в сознание за последние годы.

Сюжет (Алексей Малашенко, востоковед, политолог):Ну, и кроме того, и до распада Советского Союза, и после распада Советского Союза, всегда была такая уверенность, что мы их кормим. Вот сейчас очень модно говорить: «Хватит кормить Кавказ», а я помню, я еще учился в университете, и потом, когда работал в Институте Востоковедения: «ну что нам эта Центральная Азия? Мы их кормим-кормим- кормим». И этот стереотип очень прочно вошел в сознание и советских русских и постсоветских русских. Знаете, это нормально, я бы так сказал, в этом нет особой трагедии, хотя это неприятно. И плюс миграция. Я бы тоже здесь не обвинял славян, потому что восточная миграция, мусульманская миграция – это общая проблема. Так же как об арабах говорят во Франции, о турках — в Германии, так же мы относимся здесь к выходцам из Центральной Азии.

Сюжет (Виталий Наумкин, директор Института Востоковедения РАН): Эти настроения, может быть они, все-таки, имеют определенные корни, и они идут из 90-х годов, и идут из мигрантских страхов. Но не будем забывать о том, что мы сами нуждаемся сегодня в рабочей силе, которая к нам приезжает. И те беды, которые связаны с потоком мигрантов, мы зачастую сами создаем тем, что не можем нормально регулировать эти потоки, и сделать их цивилизованными.

Я думаю, что такая, скажем, страна, как Казахстан, она вообще является нашим приоритетным партнером зарубежным, и без дружбы с Казахстаном, нам вообще будет трудно развиваться. И известно, что Союз России с Казахстаном, Белоруссией — это сегодня основа того нового видения, который становится основой нашей, вообще, внешней ориентации, и нашего понимания самих себя, нового понимания нашей идентичности в последние годы. И без этого дружественного окружения, без пояса, если хотите, и безопасности, и пояс, на котором можно было бы обеспечивать наши экономические интересы и сохранять цивилизационную общность, которая сложилась во времена Советского Союза, я думаю без этого, нам будет просто трудно развиваться.

К. Затулин: В двухтысячные Россия постепенно начинает возвращаться к осознанию своих национальных интересов, к традиционно активной политике в Центральной Азии. Спор теперь идет не о важности этого направления, а о качестве наших шагов, пределах возможностей и пригодности инструментария.

Сюжет (Виталий Наумкин, директор Института Востоковедения РАН): Шанхайская организация сотрудничества — это совершенно новый формат взаимодействия в Центральной Азии с подключением третьей стороны. То есть, это и Центральная Азия, и Россия, и Китай. Поначалу это были только вопросы пограничного урегулирования, потом это экономическое сотрудничество, потом и безопасность. А потом в нее стали вплетаться и другие государства. И, в частности, возьмем Афганистан, возьмем других наблюдателей. И сегодня уже Турция не прочь, чтобы ее приняли в Шанхайскую организацию сотрудничества, причем даже не наблюдателем, а в качестве полноправного члена. Расширение ШОС и его развитие, для которого пока еще, я думаю, нужно много времени, потому что есть проблемы.

Сюжет (Алексей Малашенко, востоковед, политолог): Что касается Шанхайской организации, вы знаете, буду предельно с вами честен и не политкорректен. Это китайская организация, которая никакого отношения, ни к какому диалогу не имеет. Эта организация, которая служит, прежде всего, интересам Китая, конкретно — китайского проникновения в регион Центральной Азии. Великолепна для китайцев и китайцами найдена форма. Россия там играет, ну, не хочу никого обидеть, роль младшей сестры. Я считаю, что у России есть другие проекты для поддержания своего влияния в Центральной Азии. А тут это, в общем-то, вторая скрипка.

Сюжет (Виталий Наумкин, директор Института Востоковедения РАН): …Это и ЕврАзЭС, и Таможенный Союз, и все тот же ОДКБ, уже мной названный. Я думаю, что вот эти все форматы, они, как внутри постсоветского пространства, так и с подключением новых партнеров, причем это партнеры, как мы видим, в основном, азиатские партнеры, я думаю, в это лежит будущее нашего сотрудничества с центральноазиатским регионом.

К. Затулин: Совершенно новое звучание получает наш интерес к Азии в контексте украинского кризиса. На обозримый период конфликт из-за Украины создает препятствия на пути сближения России с Европой.

Сюжет (Виталий Наумкин, директор Института Востоковедения РАН): В связи со значительным ухудшением наших отношений с Западом, сейчас много говорят о развороте России в сторону Востока, в сторону Азии. Я сторонник многовекторности. Я считаю, что Запад нуждается в России, да и мы не можем игнорировать такие центры силы, как Европа, Европейский Союз, как Соединенные Штаты. Да и не будем забывать, что в самой Азии есть государства, которые практически цивилизационно, во многом, и уж тем более экономически, и в военном отношении, они стали составной части некоего альянса, центр которого находится на Западе. И Япония входит в число самых развитых государств Мира, и есть другие страны в Азиатско-Тихоокеанском регионе, которые находятся в орбите влияния Запада, так или иначе. И нам с этим приходится считаться. Поэтому я лично сторонник того, что нам нужна многовекторность, и период вот этого резкого охлаждения отношений пройдет. А то, что с Востоком и с Азией сегодня нам нужно приоритетно развивать отношение – это совершенно очевидно.

Резюме К.Затулина: При Горбачеве и Ельцине, перефразируя Шеварднадзе, солнце для России стало всходить на Западе, а Восток оказался не нужен. Из Афганистана ушли, а Среднюю Азию сами вытолкнули.

Вернув Крым, а вместе с ним достоинство самим решать свою судьбу, мы замыкаем круг. Пржевальские вновь входят в моду. И солнце, как и положено, встает на Востоке.

Крестный путь Ильи Глазунова

К. Затулин: Затронув совсем недавно в нашей программе, на примере церемонии открытия сочинской Олимпиады, вопрос о судьбе великих имен в русском изобразительном искусстве, мы не предполагали скоро вновь возвращаться к этой теме. Но вот, читаем в газете «Московский комсомолец» интервью маститого кинорежиссера Александра Митты, выпускающего в прокат свой новый фильм «Шагал – Малевич»: «В России культуры живописи не хватает. Когда образование кончается на Репине и Сурикове, то это хорошо, конечно, но это все-таки XIX век. На открытии Олимпиады в Сочи над стадионом парили образы Малевича, а на закрытии Шагала. Вот он, XX век искусства России для всего мира. И от этого никуда не денешься».

Вот мы и решили рассказать о русском художнике, родившемся в 1930 году, в год смерти Ильи Репина, что остался в XIX веке для строгих судей нашего искусства. Илья Сергеевич Глазунов. Он прожил весь остальной XX век и по счастью остается нашим современником в XXI. «Тот, кто против Глазунова, тот против России. И наоборот». Так сказал Валентин Распутин о человеке, не приемлющем «Черный квадрат».

Сюжет: Он родился в Ленинграде, городе, пережившем самую страшную блокаду в истории. Двенадцатилетний Илья остался в живых благодаря чуду. После первой голодной зимы, унесшей отца, бабушку и многих других, мать смогла отправить его в эвакуацию, И навсегда осталась в 1942 году.

Сюжет

И. Глазунов: Блокада – это огромный перелом в моей жизни. Там у меня на глазах умерли отец, мать, все мои родные, и я был эвакуирован на Дорогу жизни в маленькую деревню Новгородской губернии, Гребло. Где я познал крестьянский быт, работу на полях, ходил в школу за пять километров. Так прошло два года. И вот эти страшные годы блокады, я думаю, наложили на меня неизгладимый отпечаток, потому что после блокады я даже в школе сельской некоторое время отвечал письменно. И я дергался. У меня был нервный шок. Когда холодная ледяная квартира, с занавешенными одеялами окнам, в каждой комнате лежит мертвая бабушка, мертвый отец, дядя… Это все было на Петроградской стороне. Я потомственный петербуржец, и я никогда не забуду вот этих слов моей мамы: «Не бойся маленький. Мы все умрем» Мне тогда только что исполнилось 11…

К. Затулин: Это когда вы голодали вместе?

И. Глазунов: Да. Это был январь-февраль 1942 года.

Сюжет: Воспоминания о войне станут первым поводом для гонений на Глазунова. Его дипломную картину «Дороги войны» обвинят в искажении правды и антисоветчине.

Цитата (из отзыва на дипломную работу И. Глазунова, 1957 г.): «Война характерна победой, а вы смакуете отступление советских войск — такого еще не было в советском искусстве».

Сюжет: А людям нравилось, что Глазунов не стесняется правды. «Антиконформист №1» — такими записями пестрела книга для посетителей его первой, еще студенческой персональной выставки в 1957 году. А дальше были «Джорджано Бруно», «Мистерия ХХ века», «Поле Куликово», «Вечная Россия», участие в реставрации и реконструкции Большого Кремлевского Дворца. Дальше были «Раскулачивание» и «Изгнание торговцев из храма», портреты Индиры Ганди, Сальвадоро Альенде, Федерико Феллини, всемирное признание…

К. Затулин: Итальянская пресса в свое время назвала Глазунова «Достоевским в живописи». Такой акт слияния двух авторов – художника и писателя — редкое явление в истории мировой культуры. Глазунов проиллюстрировал все произведения Достоевского. Для него он остается пророком, чьи мысли, например знаменитый «Дневник писателя», до сих пор лишь поверхностно поняты и приняты.

Цитата (Федор Достоевский): «Нет ничего фантастичнее реализма».

Сюжет:

К. Затулин: Скажите, а вот Достоевский, особенно в начале вашего творческого пути, сыграл такую большую роль, и в том, что вы стали всенародно известным. Он занимает особое место в вашем творчестве.

И. Глазунов: Достоевский – это больше чем писатель. Это самый русский писатель. Это пророк и ясновидец. И не случайно «Бесы», так современно звучат сегодня, их запретил в свое время Ленин, Горький.

К. Затулин: У нас в курсе художественной литературы все больше было преступлений и наказаний, а «Бесов» мы не изучали.

И. Глазунов: …«Униженные и оскорбленные». Ну да, это ранние его работы. Достоевский велик тем, что он великий оптимист. А его всегда пришивали ко мне, как «воспевание пессимизма Достоевского». Достоевский показывал, как он доводил до смертной черты человека. Как, например, Раскольникова. И потом он возрождался. Значит, это великий оптимизм. И для меня Достоевский – мой учитель, если как у многих миллионов людей в мире, который принимал жизнь как искусство, как выражение идеи борьбы добра и зла. Цитируя Достоевского «Где поле битвы, сердце человека». Мне кажется, это идеал русской культуры. И сегодня нам необходимы идеалы – честность и борьба за наши идеалы, за нашу цивилизацию.

К. Затулин: Одним из главных произведений художника Глазунова стала книга, которая принесла славу Глазунову – писателю. «Россия распятая» – внешне автобиографическое сочинение, в центре которого не столько судьба автора, сколько переживания о судьбе страны. Это не удивительно. Илья Глазунов сыграл совершенно особенную, уникальную роль в общественной жизни русского народа в самые, что ни на есть советские времена.

Сюжет: В 1962 году, в разгул хрущевских гонений на Церковь, по инициативе Глазунова складывается молодежный патриотический клуб «Родина», в поддержку которого удается втянуть корифеев — художника Корина, писателя Леонова, скульптора Коненкова. Члены клуба боролись за любовь к исчезающей старине, за русскую историю, за спасение Зарядья и Крутицкого подворья в Москве, за реставрацию Ростовского Кремля. Их проповедь, между прочим, привела к возрождению интереса к малым городам и появлению туристского маршрута «Золотое кольцо России».

Деятельность клуба была выхолощена под напором партийно-комсомольской обработки в конце 60-х годов. Но к этому времени относится старт другого глазуновского детища — Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. Первую попытку его создания Глазунов предпринял еще при Хрущеве через Сергея Михалкова, всенародно признанного автора советского гимна и «Дяди Степы». Хрущев публично разорвал поднесенное обращение деятелей культуры: «Людям жить негде, а вы о церквухах беспокоитесь!»

Хрущева давно нет, созданные при нём «хрущевки», в которых уже нельзя жить, методично уничтожаются в Москве, и Общество охраны памятников, отделенное от создателей, давно превратилось в обычную контору. Но поворот, благодаря Глазунову, был совершен. Сомнение в брутальных методах строительства социализма даром не пропало. В Москве теперь строят, а не взрывают храмы…

К. Затулин: Ученой обителью и паломническим центром современного русского реалистического искусства стала основанная Глазуновым в 1987 году Российская академия живописи, ваяния и зодчества.

Сюжет: В Российской академии живописи, ваяния и зодчества обучение ведется по специальности «живопись», «скульптура», «реставрация и технология живописи», «архитектура», «история и теория изобразительного искусства».

Сюжет (Дарья Мусихина, студентка 6 курса РАЖВиЗ И.Глазунова): Я, например, приехала из Алтайского Края. Уровень мастерства академии – об этом знает вся Россия. И все студенты хотят сюда попасть.

Сюжет:

К. Затулин: К реализму вы сразу пришли, это сразу стало вашим кредо творческим, или вы, вас тоже не миновал какой-то период исканий?

И. Глазунов: Первое, что я увидел в жизни – меня водила моя мама, это был Эрмитаж и Русский музей. Я увидел гулкие залы, эти непонятные образы великого Возрождения. На основе античности. А потом я увидел русское Возрождение. И я навсегда запомнил, самую мою любимую картину… На кургане сидит княжичка, короленок… И Баян, рвущийся к небесам, поет ему о славе его предков. Меня потрясло, мне было лет 5-6. И я всегда ненавидел этот так называемый «авангард».

К. Затулин: «Черный квадрат»?

И. Глазунов: «Черный квадрат»… Кстати, Малевич, жил неподалеку от нашего дома. Никто Малевича не притеснял. Хоть, когда он пришел к власти, то он со своими товарищами сказал: «Художники процветающие при царизме, не должны закупаться… Не должны участвовать в создании пролетарской культуры. Они не могут. Они нам чужды».

К. Затулин: Отношение властей к вам тогда и теперь – что-то изменилось?

И. Глазунов: Вы знаете, я скажу вам честно, меня никто из политической, такой вот идейной, идеологической элиты установочной, никогда не поддерживал. Были люди, как тогда, так и теперь, которые увидев мои работы, вдруг, не смотря на свои убеждения, начинали ко мне относиться очень хорошо и с вниманием, как, например Андрей Андреевич Громыко, Мазуров… И вот, был один из ЦК партии, очень важный дядя. Идет толпа, рассматривают манежи. «А, почему среди них главного нет, Ленина?» Я говорю: «Знаете, к сожалению, у меня в сердце его нет». Он захохотал, сказал: «Ох, вот ты человек!» И стал ко мне хорошо относиться. Сейчас я считаю, и говорю это откровенно, я чувствую больший гнёт диктатуры демократии, чем диктатору былого советского государства. Я не считаю свободой, когда выходят люди из метро, и на столике рядом, на лотке, продают порнографический журнал, Чехова, Бунина, не знаю, уголовные романы, как резать горло. Это не свобода. Это свобода от. Я бы хотел иметь свободу, которую я не имею, служить России, славить Россию и делать все, что я могу, в меру моих сил.

К. Затулин: Вы в 60-е годы создали клуб «Родина», а потом были инициатором создания Всероссийского общества охраны памятников истории культуры.

И. Глазунов: Вы знаете, это было очень важно в те годы, 60-е.

К. Затулин: Да. Хрущевские.

И. Глазунов: В атмосфере обманной оттепели Хрущева, когда он издал указ об уничтожение русских церквей. Их сжигали просто, иконы. Я это видел. (скл.) И сегодня Россию должен спасать патриотизм, что есть любовь к своей матери, к Родине. …Самая важная задача у нас — демографическая дыра. Самая главная задача то, что вы спросили меня, — не делать официальным искусством, искусство Коминтрена 20-х годов, анти-искусство. Потому что демократическое искусство понятное народу – кубики, шарики, перевернутые пачки «Мальборо», прилепленные к перевернутым унитазам, композиция №46. Это чудовищно. Сейчас нет ни одного фонда, который бы поддерживал русское, европейское реалистическое искусство, великую школу. Сейчас создан, например, Премия Кандинского – 50 тысяч евро дают вот за эти безобразия. С моей точки, анти-искусство. И ребяткам, которые нарисовали половой орган на Литейном мосту, вы это знаете?

К. Затулин: Да-да.

И. Глазунов: …Они вначале, мне говорили, спрятались, думали, что их милиция ищет за хулиганство — им учредили номинацию, Премию Кандинского за новое слово в искусстве. Если это безобразие будет продолжаться, мы будем лишены основ нашей великой индоевропейской, русской, и христианской, если хотите, православной культуры, о которой взывают наши великие предки и со страниц летописей, и со своих картин, и со своих произведений.

Для меня служить Богу — это значит, служить великой православной России. И с моей точки зрения, одному из самых великих народов, которые существовали в течение всей истории мира — русскому народу. И я горжусь, тем, что я русский.

К. Затулин: Спасибо вам большое.

И. Глазунов: И спасибо вам, что вы создали свою программу.

Резюме К.Затулина: Легко ли быть русским художником в России, еще вчера считавшей себя Советским Союзом? Глазунова всегда обвиняли. В Советское время обвиняли в религиозном уклоне, русском национализме, воспевании патриархальной Руси и нежелании строить светлое коммунистическое завтра. Сегодня ищут изъяны в его творческой манере, называют плакатом самые значительные его произведения. Икону, вероятно, ревностные современники Шагала и Малевича тоже считали плакатом, по тому и уничтожали. Скажем спасибо Илье Сергеевичу за то, что в 60-е – 70-е годы он спас многие иконы, не дав бросить их на растопку.

Все остается людям. И «Черный квадрат» и « Вечная Россия». Думаю, стоя перед второй, наши далекие потомки лучше поймут, что тревожило наше сердце. Считайте это моим личным, пристрастным мнением.

С вами был Константин Затулин и программа «Русский вопрос». До встречи через неделю, 17 апреля, на канале ТВ Центр в это же время.