Константин Затулин:«России нужен закон о репатриации»

Среди наших политиков – немного таких, кто способен долго и преданно отстаивать идею, не приносящую особых дивидендов. Константин Затулин относится к их числу.
Свою депутатскую деятельность (ещё в Думе первого созыва) он начинал с защиты прав соотечественников.
Потом, оказавшись вне Думы, создал Институт стран СНГ.
Сегодня он трудится в Комитете по делам СНГ и связям с соотечественниками.
– Прошло столько лет, Константин Фёдорович, столько потрачено усилий, в частности и вами, а политика России в отношении соотечественников, оказавшихся «отрезанными» от своей исторической родины, не стала ни более гуманной, ни более разумной.
– Ярким свидетельством этой действительно неразумной политики является тот факт, что в новом Законе «О гражданстве РФ» понятие «соотечественники» вообще отсутствует. По меньшей мере это странно. Ведь никто не отменял Закона «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом». Его часто критикуют за декларативность, за расплывчатость, но тем не менее этот закон хотя бы морально поддерживает русских и русскоязычных, чувствующих себя чужими в недавно ещё братских республиках.
А теперь Закон «О гражданстве», исключив понятие «соотечественники», юридически уравнивает их с иностранцами из дальнего зарубежья. Это же просто абсурд, что русский человек, возвращаясь в Россию, должен годами ходить по инстанциям, собирать тома справок (причём не бесплатно), чтобы стать законным гражданином на своей родине.
Мы с самого начала категорически возражали против принятия такого бессмысленно жестокого закона. Меня, честно говоря, поражает, как могли одобрить такой проект компетентные учёные и почему уважаемый академик Кутафин, считающийся «отцом» нового закона, не просчитал неизбежных последствий. А закон этот сразу принёс столько лишних страданий нашим соотечественникам-переселенцам, что президенту Путину пришлось публично извиняться и вносить ряд поправок.
– К сожалению, поправки облегчили положение лишь небольшой части соотечественников. Зато отрицательный эффект закона огромный. Нашим соотечественникам дали понять, что, несмотря на все заверения в любви к ним, родина принимать их не хочет. И переселение на постоянное жительство в Россию практически прекратилось.
– Я считаю, что нынешнему составу Государственной Думы предстоит серьёзная работа и над новыми поправками в Закон «О гражданстве РФ», и над поправками в Закон «О правовом положении иностранных граждан». А по большому счёту России, конечно, давным-давно нужен закон «О репатриации». Переселенцы мечтают о таком законе с начала 90-х, и я знаю, что многие депутаты пытались разработать закон о репатриации, но каждый раз пугала трудность определить юридическое понятие, кто же из бывших советских граждан репатриант, а кто – нет.
По-житейски всё вроде бы просто: возвращаться репатриантами могут те соотечественники, у которых нет другой родины, кроме России. Но здесь возникает множество вопросов. Например: могут ли считаться соотечественниками евреи или армяне, чьи предки на протяжении веков жили в России, но ведь, кроме России, существуют же и Израиль, и Армения?
Закон о репатриации есть в Израиле, Германии, Польше, Казахстане и даже у нас, в Адыгее. Там речь идёт, как правило, о представителях нации, признанной во внутреннем законодательстве государствообразующей, «титульной». Мы к такому признанию не готовы в силу своей исторической многонациональности. Можно, как мне кажется, считать соотечественниками, имеющими право на репатриацию, тех выходцев из Российской империи, Советского Союза и их потомков, которые принадлежат к народам, не обретшим нигде, кроме как в России, своего национально-государственного самоопределения. То есть русских, татар, башкир, адыгов, якутов и др. Важным критерием является владение русским языком. И, конечно, обязательное условие – желание самого человека считаться россиянином.
Закон о репатриации ни в коем случае не должен повторить горькую участь закона о соотечественниках, под который не было заложено никакого финансирования. Иначе опять выйдет обман, а наши соотечественники уже натерпелись обмана вдоволь.
Вообще проблема миграции заведена у нас в тупик. Дальний Восток и Сибирь стремительно пустеют, а Москва и Питер кипят, перенасыщенные приезжими.
Можно сколько угодно возмущаться ксенофобскими настроениями, например, в Краснодарском крае, но если мы хотим реально изменить ситуацию, нужно посмотреть на неё не только с точки зрения переселенцев, но и со стороны принимающего сообщества. Хотите верьте, хотите нет, но в Краснодарском крае сегодня действительно не существует реальных возможностей принять и обустроить сколько-нибудь масштабную новую волну переселенцев из Закавказья и Средней Азии. Если сориентировать таких переселенцев не на Краснодарский край, не на Москву или Питер – очень может быть, что где-нибудь в Калининградской области они станут живым оплотом российской государственности.
Хотел бы привести пример из своего личного опыта. Я избирался в Думу от Орехово-Борисовского округа Москвы и, естественно, как и все кандидаты, проводил анкетирование, чтобы выяснить, какие проблемы больше всего волнуют население. Меня поразил тот факт, что моих избирателей более всего беспокоит проблема межнациональных отношений. Её как главную поставили на первое место около 30% опрошенных. На втором месте, с большим отрывом (15%), шли вопросы ЖКХ, повышение зарплат и пенсий.
Был ещё такой парадоксальный случай. Собрались на встречу москвичи – ветераны Великой Отечественной войны, выходцы из разных республик бывшего Союза. Говорили о своём крепком фронтовом братстве, где не было никакого различия по национальностям, уверяли друг друга в любви и вдруг без всякого перехода дают мне как будущему депутату от Москвы наказ: «Мы вас очень просим – оградите нас от этих кавказцев, проходу из-за них нет…»
Очень тревожный симптом, если так говорят люди преклонного возраста, воспитанные в духе советского интернационализма. Это значит, что их, что называется, достали. Это значит, что Москва – столица, интернациональный город по определению, – как социальный организм не справляется с обрушившимся на неё после 1991 года валом иноязычных мигрантов. Это значит, что многие из приезжих не могут или не хотят адаптироваться к условиям своей новой жизни, рассматривая Москву исключительно как доходное рыночное место. Если национальные землячества в Москве, кроме естественного желания объединиться по признаку кровного родства, развивать свой язык и культуру, не возьмут на себя дополнительный труд содействовать скорейшей интеграции вновь прибывших в городскую жизнь и общество, то Москву ждёт в будущем своё «издание» Гарлемов и чайна-таунов. Москва, как и Россия в целом, должна сохранить способность оставаться «плавильным котлом», объединяющим всех, кто в ней живёт. Для «переплавки», как для сложной реакции, важно соотношение частей, недопущение перебора критической массы переселенцев.
– Но такова участь всех столиц мира. «Кипят», как вы говорите, мигрантами и Париж, и Лондон, и Нью-Йорк.
– Должны же мы постараться всеми возможными способами избежать такой участи. Разве нашего человека, не выработавшего иммунитет к разделённости по национальным кварталам в черте одного города, всё устроит в реальности сегодняшнего Нью-Йорка? Разве колониальное прошлое Франции не подтолкнуло к снятию всяческих барьеров на пути к иммиграции, а это, в свою очередь, разве не породило проблемы мусульман в больших городах, популярность того же Ле Пена и первые запреты на ношение платков в стране «свободы, равенства и братства»? Не надо доводить до взрыва.
– Что, по-вашему, нужно делать, чтоб «не доводить до взрыва»?
– Нужно отнестись к проблеме миграции всерьёз, то есть политически. Несколько лет подряд десятки экспертов трудились над разработкой Концепции государственной миграционной политики, а потом, когда миграцию передали в ведение милиции, этот проект был переписан заново, в запретительном духе. И теперь мы имеем уже не Концепцию государственной миграционной политики, а Концепцию регулирования миграционными процессами. Поразительно откровенное признание того факта, что политики как таковой у нас нет. Ну ладно, пусть будет регулирование. Но регулирование – не синоним простого запрета, регулировать надо не только жезлом гаишника, но и льготами, кредитами и т.д.
Вместо этого новые законы о гражданстве и о правовом положении иностранных граждан превратили в пытку процедуру легализации. Если человек не хочет (или не может) платить за каждую справку, его подвергают мытарствам. Новое законодательство позволило превратить в «нелегальных иностранцев» более миллиона наших соотечественников, давно живущих в России и не сумевших легализоваться по независящим от них причинам.
Создан миф, что к нам едут одни потенциальные преступники. Если это хоть отчасти соответствует истине, установите нормальные границы. К сожалению, их до сих пор нет.
– Простите, Константин Фёдорович, но справедливости ради следует сказать, что не милиция определяет миграционную политику страны, хотя формально эта функция поручена МВД.
– Должен сказать, что судьбоносная для России проблема миграции находится у нас в загоне, на самых задворках. Был только однажды просвет в отечественной истории, когда Столыпин поставил миграционную политику на уровень первостепенной государственной задачи. И было это, замечу, в очень тяжёлых политических и экономических условиях, после первой революции и перед Первой мировой войной.
Уверяю вас: если бы мы сегодня по примеру столыпинской реформы дали переселенцам приличный надел земли (без всякой волокиты) и освободили их от всяких налогов на 10 лет, люди бы с готовностью поехали и в Сибирь, и на Дальний Восток.
– Недавно администрация президента поручила Федеральной миграционной службе при МВД разработать пилотный проект добровольного переселения, но при этом было сказано, что денег нет и не будет.
– Кроме наделения землёй и освобождения от налогов можно предложить целый перечень льгот, которые ничего впрямую не будут стоить казне, но сразу привлекут переселенцев. А приведённый вами пример весьма красноречиво показывает, что миграционную политику у нас определяет администрация президента, которая, однако, не несёт за это ответственности и сама по себе не субъект экономических отношений. И здесь мы выходим на глобальную проблему: у нас в стране практически два правительства – одно в Белом доме, другое в Кремле. Кто из них главнее, я не решился бы сказать, всё зависит от вопроса. Например, силовые ведомства (включая МВД и, значит, миграцию) в ведении администрации президента. Но бюджетными средствами распоряжается правительство и, как это ни странно, силовые ведомства часто воспринимаются правительством как просители-нахлебники.
Я убеждён, что нам нужно избавляться от этой двойственности. Было бы разумно упразднить правительство в нынешнем виде и создать кабинет министров при президенте. Эта модель успешно действует в США.
– Но что же делать с миграцией, Константин Фёдорович?
– Для меня совершенно очевидно, что милиция, по определению, не может отвечать за всю миграционную политику. У милиции и так забот хватает: проблема миграции никогда не станет для неё важнее, чем прямая обязанность ловить преступников и следить за общественным порядком. А определять миграционную политику должен компетентный государственный орган, отвечающий одновременно и за работу с миграцией, и за диаспору в ближнем зарубежье. Ведь диаспора и миграция – два сообщающихся и переливающихся сосуда. Для МИДа же, как его ни увещевай, отношения с ядерными державами или распутывание конфликтов на границах России будут, разумеется, всегда приоритетнее, чем роль собеса для наших соотечественников. Без создания отдельного ведомства диаспора и миграция так и останутся беспризорниками.
Хочу напомнить: президент Путин, выступая на втором конгрессе соотечественников в 2001 году, говорил, что нужно создать мощную государственную структуру, которая занималась бы всем комплексом проблем, связанных с соотечественниками. А ранее Путин заявлял, что России, чтобы стать великой державой, нужно принять не менее 50 миллионов мигрантов. Если мы не вполне к этому готовы, если эта идея для нас слишком революционна – давайте выделим из миграции хотя бы репатриацию, т.е. процедуру возращения соотечественников на Родину. Выделим и сделаем государственным приоритетом России.
Нужно срочно действовать. Ведь из-за отсутствия эффективной миграционной политики не только накапливаются противоречия и вместо выгод миграция приносит одни проблемы, но и вообще стопорится позитивная миграция. Да, после выхода новых законов и введения огульных ограничений соотечественники перестали переселяться в Россию.
В день утверждения нового премьера в Государственной Думе, 5 марта, я обратился к Михаилу Ефимовичу Фрадкову с развернутым обоснованием необходимых организационных мер на уровне правительства. Пока это письмо, как горячую картофелину, перекидывают с одной руки на другую. Вот, отослали Герману Грефу в Министерство экономического развития и торговли. Уже интересно: не в МИД и не в МВД.
Может быть, репатриация станет наконец-то государственным приоритетом России?