Еще раз про любовь

Долго мыл руки после прочтения на сайте «Абхазия-информ» сочинения Кристиана Бжания, которого не устраивает, что я не глажу по шерстке заигравшихся абхазских политиков и блогеров. В 90-е, да и в 2000-е годы, когда в России и за рубежом я пытался привлечь внимание к трудной судьбе Абхазии, поддержать ее право на независимость и самоопределение, в Грузии меня клеймили как провокатора, утверждая, что причина моих выступлений, – то, что я поделил с Ардзинбой, а потом с Багапшем все абхазские мандарины и санатории. Профессиональные лгуны всюду одинаковы: на Украине в это же время писали, что все их проблемы в Севастополе и Крыму сводятся к нашим с Лужковым коммерческим интересам, а в Азербайджане некто Бахрам Батдыев и Ко не устают рассказывать об армянских деньгах, рекой льющихся в мою мошну за поддержку Нагорного Карабаха.

На войне как на войне, даже если она пропагандистская. Увы, теперь это касается и Абхазии. Обидно, конечно, что Бжания сводит длину «поводка, на котором его (меня) держат» к нескольким соткам прибрежной земли – я кстати, дарю их Бжании, если он докажет, что мне лично в Абхазии что-то принадлежит. Честный Бжания себя ограничивает: он мог бы подсчитать, сколько абхазского вина я выпил и сколько мамалыги съел за все годы поездок и пребывания в Абхазии. Для такой широкой абхазской души, как у моего оппонента, это непростительно.

А теперь по существу – не столько по поводу статьи проходимца Бжании, сколько по поводу реакции в абхазском обществе на критику из России. Люди в России, конечно, разные, но большинство комментариев о происходящем в соседней Абхазии основаны на том, что решение РФ о признании Республики, надолго поссорившее нас не только с Грузией, но и со странами Запада, наши обязательства военной и экономической помощи, без которой сегодняшняя Абхазия вряд ли сможет спокойно существовать, требуют от российского государства и общества постоянного внимания к внутренним процессам и стабильности в Апсны.

Вполне возможно, и даже наверняка, такой мониторинг не свободен от досадных ошибок и недоразумений. Вроде той, которую допустила девушка из аппарата нашей Общественной палаты, написав с моих слов по телефону вместо «двух первых» — «двух предыдущих», во фразе «…нынешние абхазские политики сильно снизили планку по сравнению со временами двух первых президентов». Через день эта ошибка была исправлена – можно и сейчас в этом убедиться, Но «пошла писать губерния». Некоторые абхазские авторы, вроде Бжании, — по лености или умыслу – продолжают не замечать исправления и строить на этом глубокие выводы о моей некомпетентности или предвзятости. Ничем не могу помочь: я действительно считаю, что единство во времена Ардзинба и компромиссы в годы Багапша, позволяли Абхазии лучше достигать своих целей. Не Россия виновата в том, что Абхазию периодически лихорадит, а те, — все вместе, без исключения, — кто остался на политической сцене после ухода двух первых президентов. Не волнуйтесь: я умею считать до трех и даже до четырех и знаю, сколько президентов было в Абхазии.

В конце концов, чтобы никто ни в чем не усомнился, я опубликовал 14 июля в «Известиях» авторскую статью «Абхазия: новое окно возможностей». Главный смысл этой публикации, — нацеленной, как и следует из заголовка, на выход из политического тупика, в который в Абхазии сами себя загоняют, — прошел, к сожалению, мимо сознания той части абхазского политикума, которая и после провала референдума продолжает перетягивать канат. Главный смысл: извлеките урок из происшедшего. У вас возникла возможность перестать будоражить себя и людей, найти в себе силы работать сообща и принять, наконец, решения, которые дадут толчок дальнейшему развитию вашей страны.

Моя статья, как и предыдущее интервью, критична не только к власти и оппозиции в Абхазии, но и к недостаточно гибкой политике России. В отличие от людей, не отказывающих себе в удовольствии пользоваться паспортами и дотациями России и при этом призывающих ей не доверять, я имею на это полное моральное право. На похоронах Владислава Арзинбы я с горечью говорил о том, как трудно приходилось вождю Абхазии в отношениях с ельцинскими властями, но он никогда и ни в чем не обвинял Россию и русский народ, потому что понимал разницу. Вот и я критиковал и буду, если надо, критиковать недостатки российской политики, прекрасно понимая при этом принципиальную разницу между ельцинской блокадой и путинской поддержкой Абхазии. Меня беспокоит не то, что в Грузии бесплатно лечат граждан Абхазии, а то, что этих граждан бесплатно не лечат в России.

Можете хоть с лупой искать расхождения между двумя моими последними высказываниями на абхазскую тему, — вы их не найдете, если, конечно, не пользуетесь линзами от Бжания. Одергивать меня, как утверждает упомянутый господин, за последние 20 лет пытались многие. Портить мне жизнь получалось, а принудить изменить свои взгляды нет, кто бы не старался. В статье «Известий» я действительно вынужден был подчеркнуть свое отношение к происшедшему с Александром Анквабом, к которому у меня нет и не может быть личных претензий. Кое-кого в Абхазии задели мои слова «о политическом самоубийстве Анкваба» или о его неспособности справиться с тем, что я назвал «проклятием Ардзинба». Называйте это как вам будет угодно. Но прошлое не воротишь. За все, что сделал или не сделал Александр Анкваб, будь то вина или заслуга, он несет ответственность сам.

Никто, включая, я думаю, Рауля Хаджимбу, не ожидал, что Анкваб, вместо того, чтобы выйти весной 2014-го к людям или найти другой способ успокоить страсти, уедет на российскую базу. Очень может быть, за это ему должны быть только благодарны в Абхазии – но свое будущее как национального политика он перечеркнул. Бжания верно пишет, что в прошлом мне предоставилась «счастливая возможность иногда находиться рядом» с Владиславом Ардзинба. На самом деле, не надо было даже иногда находиться рядом с Ардзинба, чтобы понять его отношение к Анквабу. Уж кому как не Бжании, начинавшему у Ардзинба и перебежавшему потом к Анквабу с промежуточной остановкой у Багапша, знать, что Владислав Ардзинба не доверял Александру Анквабу. И не только вынудил того уехать из Абхазии в годы своего президентства, но и провел поправку в законодательство Абхазии, установившую ценз оседлости для кандидатов в президенты Республики, которая преградила на время Александру Золотинсковичу дорогу к власти. .Опять же, я не сужу – не судите, да не судимы будете, — я констатирую факт. Я далек от того, чтобы оправдывать любые действия противников Анкваба, но он, как Президент, на которого до и после его прихода на высший пост в государстве было совершено несколько громких покушений, не мог не понимать, что сам факт его нахождения на вершине разделяет Абхазию. И не смог, или не захотел преодолеть этот раскол.

И еще одно. Мне, конечно, отрадно, что чувство самосохранения, изменяющее порой абхазам в политической борьбе, на митингах и сходах, так проявляется в защите абхазскими блогерами своей же блогосферы, когда эту Красную Шапочку вздумал пожурить русский Серый Волк. Дело даже не в Соросе или новых попытках искать грантовую поддержку на Западе, — в конце концов такую поддержку давно нужно было бы организовать из России. Попробуйте еще раз сами, отложив на время в сторону абхазский и взяв в руки свой российский паспорт, прочесть о том, ЧТО, и, главное, КАК на абхазских сайтах пишут о России – стране, которая по отношению ко всему остальному миру ведет себя сейчас так, как Абхазия по отношению к попыткам Грузии в 90-е годы. Да хотя бы и обо мне грешном. Я не гражданин Абхазии, в отличие от господ с двойным гражданством и двойным отношением к России, не стесняющихся в наш адрес в выражениях. Я всего лишь Почетный гражданин Абхазии, которому ее судьба и она сама никогда не будет безразлична. Спорьте со мной сколько угодно, не роняйте только собственной чести оскорблениями.

Ведь в те годы, когда Абхазия была совсем одинока, ее друзья, и я в том числе, видели надежду именно в абхазской чести.