Большая игра. Часть 3. Выпуск от 29.10.2024
Актуальная информация о ходе военной спецоперации России на Украине. Президент Владимир Путин по видеоконференцсвязи из Кремля провел тренировку стратегических сил ядерного сдерживания. Президент Грузии заявила об отсутствии доказательств вмешательства РФ в выборы, но но считает «очевидными» связи правящей партии страны с Москвой.
Специальный представитель Государственной Думы РФ по вопросам миграции и гражданства, первый зампред Комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ Константин Затулин в программе «Большая игра»:
«Зеленский мечется, опять же, по мере роста неопределенности в исходе выборов в Америке и вообще новых настроений в стане его благодетелей и союзников, которые оказывали ему поддержку — в расчёте на то, что он добьётся успеха. Они убедились в том, что успеха добиться невозможно. Но надо сохранять лицо. Надо продолжать поддержку, надо маневрировать. Отсюда противоречивые заявления последних дней.
Не снят, не отменен известный указ о запрете самому себе вступать в переговоры с Путиным. С другой стороны, начинаются рассуждения. Пару дней назад глава его офиса Ермак, которого считают важнее, чем сам президент, заявил о том, что мы теперь перешли к идее, что надо начинать переговоры не с требования вернуться к границам 91-го года, а начинать с границ 22-го года. Находясь в 2024-м году, он хотел бы отмотать назад не до 1991-го, тридцать с лишним лет, а несколько лет до начала специальной военной операции. Но затем, говорит Ермак, мы все равно вернемся к границам 91-го года. То есть вообще-то, говоря, заявление выглядит внутренне противоречивым и совершенно глупым с точки зрения обращения к возможному партнеру или сопернику на переговорах.
Мы начнём с 22-го, а вернёмся к 91-му. Ну кто же на таких условиях в России вообще приступит к переговорам? Президент Российской Федерации неоднократно говорил, что надо исходить из реалий на земле. А сейчас, на самом деле, октябрь 2024 года, а не февраль 2022-го. Уж тем более не декабрь 91-го. Это с одной стороны.
С другой стороны, мы слышим постоянно, что мы на самом деле от переговоров не отказываемся. У нас есть план на переговоры. Почему-то этот план называется «план победы». Он как-то путает переговоры и победы. Потому что победы достигаются на поле боя, а на поле боя побед мы не видим со стороны украинской армии, скорее наоборот в последнее время.
И, наконец, разговоры по поводу предоставления разного рода чудо-оружия Украине, чтобы она победила. Но мы помним, что «план победы» основывается прежде всего на том, что надо втянуть Запад. Дать Западу разрешение самому себе атаковать Россию дальнобойными ракетами. Теперь, после этого, последовало заявление о том, что Украина уже готова приступить к изготовлению ядерного оружия. Тут же одернули — нет, не готова, не будет приступать. Сегодня [прим. — Украина] заявила, что хочет получить «Томагавки», которые бьют на глубину до 2500 километров. И тут же возникло заявление, что этого быть не может.
То есть мы видим, что там, на Олимпе украинском, сейчас большое беспокойство. С одной стороны, надо продемонстрировать вменяемость и готовность к переговорам. С другой стороны, никуда не денешься от собственных нациков, которые говорят: никаких переговоров, пока мы не добьёмся границ 1991 года, а может быть и развалим Россию. Такие же тоже есть, и они оказывают влияние. И самое главное, они вооружены. И способны кого угодно привести к знаменателю.
Вот поэтому сегодня возникает определённый раздрай и неуверенность в собственных силах, которые заставляют делать самые противоречивые, взаимоисключающие заявления»…
«Я, например, убежден, что ни о каком мире в ближайшей перспективе речи вообще идти не может. Речь может идти, на каком-то этапе, о временном прекращении огня, которое может растянуться надолго, а может закончиться очень быстро. Потому что мы совершенно не готовы соглашаться на те условия, которые нам предъявляют чуть ли не в ультимативной форме, про 22-й год, 91-й год и так далее. Они, в свою очередь, не созрели для того, чтобы понять, что другого пути, кроме как из Украины сделать буферное нейтральное государство и таким образом прекратить военные действия по существу — они тоже на это не готовы. А членство НАТО? Да, членство НАТО является лакмусовой бумажкой, но сегодня в НАТО более чем довольны тем обстоятельствам, что оно может использовать Украину как угодно, вооружать как угодно, при этом никаких обязательств на бумаге она перед Украиной не несет. Ну зачем им на себя навлекать обязательства, если все, что происходит на Украине, они сами и так решают, без всякого членства Украины в НАТО».