Авантюра. Турецкий путч и его последствия

В силу того, что победителям и выгодоприобретателям всего происшедшего оказывается Эрдоган, безусловно, есть большой соблазн заподозрить турецкого президента в том, что он таким затейливым, изощрённым способом подтолкнул события. И псевдопереворот стал поводом для окончательной зачистки вооружённых сил Турции и всех недовольных курсом на исламизацию страны. Такой соблазн существует, и он может быть отражением реальности, а может быть вполне естественным в этой ситуации синдромом заговора. Уж слишком много жертв, уж слишком много обстоятельств, которые говорят в пользу того, что если у Эрдогана и были такие намерения, то осуществление стало авантюрой высокого полёта, которое могло закончиться плачевно для «организаторов». Поэтому что-то удерживает меня от мысли – видеть след Эрдогана.

Куда более правдоподобное обстоятельство — постоянное недовольство, в котором не могут не пребывать вооружённые силы Турции, которых лишили их прежней политической роли, которых персональным образом дискредитируют, вычищают со службы. Турецкие военные живут под впечатлением той роли, которую конституция и завещание Кемаля Ататюрка им предоставили. И они, конечно, не могут не видеть разницы между своим нынешним состоянием и ролью, которая была определена основателем турецкого государства. Тем более, что портреты Ататюрка некто не решается снять, даже Эрдогану, при выступлениях на публике, в спину всегда смотрит портрет Ататюрка. И пока Ататюрк является непререкаемый отцом турецкой нации, Эрдогану приходится сложно объяснять, почему он ведёт свою политику именно так, а не иначе. И главная для него угроза – это военные, которые привыкли к переворотам, и которые осуществляли их несколько раз на протяжении современной истории страны.

Поэтому можно предположить, что это действительно была попытка переворота. Пусть и удивительно бестолковая по содержанию. Но испуг был значительный, и он теперь даёт большие политические выигрыши Эрдогану. Конечно же, Эрдоган спишет на путчистов всё, что угодно, как уже успел списать сбитый в небе над Сирией российский самолёт. Ясно, что Эрдоган пытается выстраивать курс Турции как можно более независимо от мировых центров силы, его не назовёшь верным и во всём послушным союзником США. Он и прежде проявлял своеволие, и теперь его проявляет, требуя выдачи Гюлена. И это своеволие основывается на одному Эрдогану известных основаниях, связанных с действиями США в регионе. Мы видим, что под ударом правительства оказалась база Инджирлик, столица американского присутствия в Турции. Руководство базы арестовано, командир просил у США убежища, но не получил его.

Так что и у США есть основания не любить Эрдогана и желать, чтобы на его место пришёл кто-то другой. Но это вовсе не значит, что я уверен в том, что США двигали офицерами-путчистами. Топорность действий, жертвы, глупые действия– лишний раз говорят, что путчисты были слишком самоуверенны, не представляли всех сложностей избранного пути, что обычно бывает с людьми, не имеющими достаточно широкого политического кругозора. Они явно поставили на авантюру, которая не удалась. У путчистов не хватило ни умения, ни решимости, ни понимания довести переворот до конца.

Появились сообщения, со ссылкой на турецкие источники, что целый ряд арестованных действительно когда-то имел отношения с Гюленом. Но если арестовывать всех, кто имел отношения с Гюленом, то надо арестовать самого Эрдогана. Они были союзниками достаточно долгий период. И многое из того, что сегодня проводит Эрдоган, например, курс на новую османизацию — вещи, которые объединяют его с Гюленом. Другое дело, что их дороги в какой-то момент разошлись. Но речь вовсе не в идейных разногласиях, но в личных претензиях и контрпретензиях, прежде всего, в борьбе за лидерство.

Запас прочности у Эрдогана оказался высок. Турция в результате этого псевдопереворота опустилась в любых рейтингах, включая туристические. Но её лидер использует события 15-16 июля как повод для укрепления власти. Он всегда действовал таким образом. Безусловно, сохраняется и зона риска – сегодлня не вышло, завтра получится. Для того чтобы этого не произошло, Эрдоган по полной попробует провести устрашение. Отсюда все разговоры о возвращении смертной казни.

Эрдогану придётся наводить свой порядок в вооружённых силах. Это непросто, потому что армия, по крайней мере, офицерский корпус, была и остаётся закрытой кастой. И быстро всё поменять – довольно сложно. Эрдогану не удалось в полной мере стать для вооружённых сил тем, кем он стал для большинства турецкого населения. Турции придётся заново создавать свою армию, заново учить своих офицеров и толпами убирать людей, которые прошли, допустим, через колледжи Гюлена или натовские структуры. Но это может привести к далеко идущим расхождениям между влиятельным военно-политическим истеблишментом и правительством, что опять же будет усугублять ситуацию для Турции как союзницы США по НАТО. Поэтому от Эрдогана следует ожидать некоторой паузы во внешних авантюрах: ему надо разобраться с неизбежными помощниками по таким делам, с вооружёнными силами.

Что касается «связи» турецкого путча с последующими событиями в Армении и Казахстане, то по логике ток-шоу можно подмешать в этот коктейль и «Брекзит», и трагедию в Ницце, и убийства американских полицейских. Но если разбирать по существу, ни армянские, ни казахстанские события не имеют прямой связи с турецкой авантюрой. В первом случае искать такую связь — просто анекдот, учитывая отношения между Арменией и Турцией. В армянском обществе есть радикалы, которые требуют некой войны до победного конца. Жирайр Сефилян, освобождения которого требуют захватившие заложников в Ереване, один из кондотьеров, проявивших себя в ходе карабахской войны. Сефилян зарекомендовал себя в армянской политике как крайний радикал. Он арестовывался, когда в Армению на столетие геноцида приезжали иностранные гости, в том числе Владимир Путин и Франсуа Олланд. Он арестовывался совсем недавно в превентивном порядке, когда визит в Армению совершал Папа Римский. Сефиляна задерживают именно потому, что от него можно всякого ожидать.

Что касается Казахстана, то здесь, на мой взгляд, могут быть две версии. Первая –человек, который открывший стрельбу, как-то связан с ИГИЛ*. То есть проявил себя один из одиночек, которые пытаются подтолкнуть Казахстан к исламистскому пути развития. Не только Казахстан, но и Россия, и Таджикистан, и Киргизия стали невольными поставщиками добровольцев в ИГИЛ. И одним из мотивов российской операции в Сирии был – не дать этим людям вернуться, не дать им перенести споры терроризма на территорию России. Второй вариант более прозаический — это неуравновешенный человек, или уголовник, который имеет проблемы в отношениях с правоохранителями. Вспомним, что совсем недавно, до всяких событий в Турции, было вооружённое нападение в Актобе. Общая обстановка в Казахстане не может не подогреваться как в силу ухудшения экономического положения, так и потому, что пробуют себя силы, которые хотят вырваться наружу в постназарбаевский период. Власть пытается действовать достаточно жёстко, и майданы в Казахстане при Назарбаеве вряд ли возможны. Что будет потом – посмотрим. Все понимают, что человек, столько лет находящийся у власти, когда-нибудь да уйдёт. И делают заявки, формируют на будущее свою повестку дня. Казахстан ожидает период, связанный с престолонаследием и реакцией на него – вот к этому, безусловно, надо серьёзно готовиться. Но этот период явно не будет сводиться к стрельбе по отдельным прохожим или сотрудникам правоохранительных органов, которая в данном случае произошло в Алма-Ате.

* Организация запрещена на территории РФ.