Авторская программа Константина Затулина «Русский вопрос» от 03.09.2014
В шестьдесят третьей передаче цикла «Русский вопрос»:
- Не было бы счастья … (к чему ведут санкции против России);
- Крым – ключ к Черному морю и безопасности России.
В передаче принимают участие: Михаил Делягин, доктор экономических наук; Никита Кричевский, главный научный сотрудник Института экономики РАН; Андрей Даниленко, председатель правления Национального союза производителей молока; адмирал Игорь Касатонов, первый заместитель главнокомандующего ВМФ РФ в 1991-1992 гг.; капитан I рангаКонстантин Сивков, президент Академии геополитических проблем.
ООО «Русский вопрос» благодарит Фонд поддержки социальных инициатив ОАО «Газпром» за помощь и поддержку при подготовке программы.
Стенограмма
К. Затулин: Здравствуйте. В эфире вновь программа «Русский вопрос» и я, Константин Затулин, ее автор и ведущий. С нашей последней встречи в конце июня прошло два месяца, но кажется – целая вечность. Надеюсь, вы отдохнули. Я провел все лето в Севастополе, готовясь к первым с момента его возвращения в Россию выборам, которые пройдут 14 сентября. Но об этом, уважая правила избирательной кампании, мы поговорим после выборов. В нашем выпуске сегодня:
— Не было бы счастья … (к чему ведут санкции против России);
— Крым – ключ к Черному морю и безопасности России.
«Не было бы счастья …»
К. Затулин:Популярный анекдот брежневской эпохи: «Я Луиса Корвалана не знаю, но если его из тюрьмы не освободят – на работу не выйду».
Так или почти так на протяжении последних нескольких месяцев реагируют далекие от понимания происходящего на Украине страны западного мира, налагая на Россию экономические и политические санкции. В который раз в нашей истории Россию пытаются загнать в угол.
Сюжет: Первыми, как и положено гегемону, санкции против России ввели Соединенные Штаты. В отместку за самостоятельную позицию России в украинском кризисе, поддержку процесса самоопределения населения Крыма, 4 марта США объявили о замораживании инвестиционного и военного сотрудничества с Россией, отменили двусторонние переговоры и планирование конференций. За ними последовали Австралия, Канада, НАТО, Европейский Союз.
Возвращение Крыма в состав России вызвало новую волну ограничений, которая, персонально коснулась ряда представителей российской власти, а также российских предпринимателей и компаний, которые считаются близкими к Президенту Путину
Был установлен запрет на въезд и заморожены активы попавших под санкции.
Дальше – больше. Под ограничение и запреты стран Запада, Австралии и Японии попали отдельные российские банки, госкорпорации и компании (особенно крымские), отдельные виды сотрудничества – в военной области, в сфере добычи нефти, газа и минералов. Европейская аэронавигация запретила авиаполеты надо Крымом (заметим, что такого запрета в отношении реальной зоны военных действий на Востоке Украины сделано не было: результат известен – крушение малазийского «Боинга»). Большая «восьмерка» после исключения России превратилась в «семерку».
Все эти санкции множились под впечатлением от очередных неудач и провалов властей Украины в попытках подавить сопротивление Новороссии. Сама Украина, сидя на российской газовой игле, в середине мая перекрыла поступление воды на Крымский полуостров и прекратила всякое его энергоснабжение, а попутно – уже в августе – запретила вещание 14 российских телеканалов.
Куда конь с копытом, туда и рак с клешней. В соавторы санкций поспешили Молдова и Черногория, ищущие членства в ЕС. Болгария трусит строить газопровод «Южный поток», очевидно ей выгодный.
Цитата (Александр Гусев, Директор Института стратегического планирования и прогнозирования): «Соединенным Штатам не нравится не только ситуация в российско-украинских отношениях, им не нравится, как ведет себя Россия в мире. Вот это самое главное, потому что американцы абсолютно убеждены, что они являются гегемонистами, они являются ведущей страной в мире, которая должна определять вектор развития цивилизации».
К. Затулин: Радости, конечно, мало, но России к санкциям не привыкать. В советские времена нас пытались душить в тисках экономической блокады. США вон даже не признавали до 1934 года. После Второй мировой войны запрещали экспорт высоко-технологичной продукции, по так называемому «списку Коком» или придумывали препятствия и барьеры для взаимной торговли – бессмертная поправка Джексона-Вэника.
Опросы показывают, что некое беспокойство санкциями в России по мере их нарастания сменяется обратной реакцией. Если в марте санкции беспокоили 56% россиян, и не беспокоили 39%, то августе беспокойство снизилось до 39%, а безразличие – выросло до 66%.
К тому же внедрение санкций под давлением США приводит к обратному эффекту и потерям в самих западных странах.
Сюжет: Вот как северный сосед США вынужден был приостановить подготовку к отправке в Россию своего микроспутника М3МSat (М 3 М САТ), который должен был отправиться на орбиту 19 июня с помощью российской ракеты-носителя «Союз – 2.1б». Эта ракета-носитель должна была вывести в космос целую плеяду космических аппаратов, включая четыре российских, два британских, один канадский, один американский и один норвежский спутники. Спутник M3MSat должен был обеспечить слежение за военно-морскими силами, а также работать в связке с другим канадским спутником Radarsat-2. M3MSat снабжён технологией, которая позволяет отслеживать поступающие с кораблей сигналы. Он замечает любые передвижения судов в море, их направление и скорость, а также позволяет военным удостовериться, что корабли находятся в водах Канады легально. В итоге космос для спутника закрыт.
Цитата (Дмитрий Рогозин, зам.председателя Правительства РФ): «На деньги канадцы попали точно».
К. Затулин: При более детальном рассмотрении становится ясно, что санкции со стороны Америки и их желание привлечь в санкционную карусель как можно больше стран – не простая воспитательная мера против России. Борьба за рынок — вот где корень всех проблем.
Недобросовестная конкуренция: отобрать у одних и забрать себе. Перекрыть Европе и целому ряду стран дорогу в космос через Россию и Байконур – существенно менее затратную, чем через США и мыс Канаверол. Науськать своих марионеток – вроде Яценюка на Украине – чтобы сорвать транзит российского газа в Европу и заставить покупать более дорогой американский сланцевый газ. И так далее.
Сюжет: В конце июля и начале августа США и ЕС опубликовали решение о введении запрета на поставку в Россию оборудования для глубинной добычи, разработки арктического шельфа и сланцевых запасов нефти и газа. В список входят буровые платформы, подводное и морское оборудование для работы в условиях Арктики, программное обеспечение, дистанционно управляемые подводные аппараты, насосы высокого давления.
К. Затулин: И здесь: ищи, кому выгодно? Этим летом показатели нефтедобычи в США побили рекорд почти 30-летней давности. Столько же, сколько сейчас США добывали в 1987 году. Америке не нужна российская нефть в Арктике – она сама хочет торговать нефтью и зарабатывать на этом деньги.
Поведение Запада ставит Россию перед необходимостью срочных мер по импортозамещению и развитию собственного аналогового производства.
Сюжет (Михаил Делягин, доктор экономических наук): Западные санкции направлены на перспективу. Они резко ограничили возможность российских корпораций переаккредитовываться на Западе. И ограничили доступ России к технологиям двойного назначения. Чувствительной в этой сфере, в первую очередь это освоение нефти, которое отдельно они прописали на шельфе и в Арктике, у нас этих технологий, насколько я могу судить нет. Расширение новых проектов по добыче нефти на шельфе и по добыче нифти в Арктике блокируется этими санкциями, потому что ни у кого, кроме стран, которые присоединились к санкциям, таких технологий нет. То есть те буровые платформы, которые стоят или которые транспортируются к месту добычи они будут работать, но новых, в рамках санкций уже быть не должно. Это неприятно для России, но не страшно, не критично, потому что мы теряем от неэффективного использования нашей нефти значительно больше чем можем добыть даже теоретически на шельфе.
Сюжет: На сегодня технологии глубоководного бурения мы закупаем за границей. У нас таких технологий нет. Они были, еще в Советском союзе, но сейчас в них надо вкладываться и заново разрабатывать. Ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Руслан Танкаев уверен, что это самый удачный момент для восстановления своих технологий и самостоятельного производства оборудования.
Цитата (Руслан Танкаев, ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России): «Вообще это знак, что России необходимо восстанавливать собственную промышленность и производить собственное оборудование».
СТУДИЯ
К. Затулин: О чем говорит мировой и советский опыт применения экономических и политических санкций? Приводят ли эти санкции к результату?
Н. Кричевский (главный научный сотрудник Института экономики РАН): Мировой экономический опыт экономической теории говорит нам о том, что санкции – это очень верное для тех, кто эти санкции объявляет, средство воздействовать на экономику страны, против которой ставятся запреты. Для чего воздействуют? Для того, чтобы уничтожить промышленность, для того, чтобы поставить аграрный сектор той или иной страны в очень непростое положение. В конечном итоге, для того, чтобы захватить новые рынки.
А. Даниленко (председатель правления Национального союза производителей молока): Я думаю, что эти санкции сейчас ставят ключевой вопрос. Мы хотим быть зависимыми от импорта по определению? Мы хотим выкачивать деньги, заработанные свои на покупку иностранного продовольствия? В стране, которая, допустим, 100 лет назад была крупнейшим экспортером продовольствия, в стране, которая сегодня имеет самый большой потенциал по росту производства продовольствия? Сегодня ключевой вопрос заключается в том, что импорт, на наш взгляд, — это иллюзия у потребителя, что это хорошо, что это ассортимент, это сдерживание роста цен. Вот мы вступили в ВТО, импорт вырос резко. Вырос более, чем на 20% за прошлый год, и резко выросли цены на полках. Почему? Как только импортер чувствует свою силу, как только импортер чувствует свое влияние, импортер начинает взвинчивать цены. Чем больше уверенность, тем больше начинает диктовать условия. И сейчас санкции – это действительно отрезвляющий такой момент.
Я считаю, что правительство должно сейчас посмотреть и сказать: «А вообще-то, да. Надо вкладываться в свое производство, надо развивать собственное производство».
К. Затулин: Но вы, мне кажется, противоречите друг другу отчасти. Вы говорите, что объявленные санкции всегда достигают своего результата или, во всяком случае, подвигают к этому результату. А вот вы говорите: «Хорошо , вот теперь, наконец-то, займемся своими делами». Нет противоречий?
А. Даниленко: Нет.
Н. Кричевский: Мы говорим с разных позиций. Я говорил с позиции тех, кто санкции объявляет, а Андрей Львович говорит с наших внутренних позиций.
А. Даниленко: О нашей ответной реакции.
Н. Кричевский: Абсолютно одинаково смотрим. Мы оба считаем, что санкции для нашей экономики – это благо.
А. Даниленко: Совершенно верно.
Н. Кричевский: Что если бы не было санкций, их нужно было бы придумать, потому что отечественный производитель находился настолько в угнетенном состоянии. Андрей Львович не даст, что называется, слукавить.
А. Даниленко: Да. То есть вот это вот тема, что пусть мы интегрируемся в мировую экономику, пусть мы откроем свои рынки – это иллюзия. В мире никто не открывается.
К. Затулин: Так меня и подмывает спросить. Те люди, которые нам все это советовали, они по-прежнему на работе?
А. Даниленко: К сожалению, некоторые из них до сих пор. Мы вступили в ВТО, думая, что мы будем сближать наши позиции. А что мы в ответ получили? Санкции, воспитательный процесс в наш адрес. Я считаю, сейчас самый как раз отрезвляющий такой холодный душ, который заставит определиться, а где приоритеты?
К. Затулин: Теперь давайте говорить более конкретно. Как охарактеризовать санкции, которые Западом приняты по отношению к России в связи с кризисом на Украине? Являются они для нас критическими или не являются? К каким они вообще последствиям могут привести и приведут?
Н. Кричевский: Запад пытается ударить по российской промышленности, по российской инфраструктуре. Посмотрите, против кого объявлены санкции.
К. Затулин: Давайте посмотрим.
Н. Кричевский: Они объявлены, прежде всего, против предприятий оборонки. Это основа российской промышленности. Это прекрасно понимают на Западе. Экспорт российских вооружений занимает весомую долю на мировом рынке оружия и, конечно, никто не хочет просто так эту долю терять. И, кроме того, санкции объявлены против российских инфраструктурных институтов, прежде всего, против банковского сектора, государственного банковского сектора, в первую очередь. Для чего? Для того, чтобы выбить почву, финансовую почву из-под развития российской промышленности. Это очевидно. Для чего это делается? Для того, чтобы российская экономика впустила на свой внутренний рынок иностранных производителей. Так уже было в новейшей истории много, много раз. В свое время в 1970-х гг. нечто похожее было в Латинской Америке. Там тоже разными способами внедряли иностранную продовольственную продукцию на тамошние рынки. Кончилось это тем, что в супермаркетах, например, Перу и Эквадора на полках стояло порошковое молоко из Европы, которое с помощью субсидий для производства и транспортировки все равно было дешевле по сравнению с молоком местным, которое произвели перуанские фермеры.
К. Затулин: От натуральных коровок и овечек.
Н. Кричевский: А сами перуанцы натуральное коровье молоко выливали на шоссе, на улицу. И эти прецеденты были неоднократно в новейшей истории.
А. Даниленко: Мне трудно анализировать, скажем так, глубину аналитики с той стороны при принятии решения, но удар уже, допустим, по Россельхозбанку – это очевидный удар по продовольственному сектору России, потому что Россельхозбанк – это наш продовольственный сектор. Ни для кого не секрет, что продовольственный дефицит или напряги с продовольствием социально напряженно влияют на любое государство. И удар по Россельхозбанку – это конкретный удар по продовольственному сектору.
Н. Кричевский: Запад крайне заинтересован в том, чтобы наращивать поставки в Россию собственной сельскохозяйственной продукции. Он спит и видит, как за счет нашего внутреннего рынка поддержать тамошнего сельскохозяйственного производителя. С какой целью это делается? Заставить и оставить Россию исключительно сырьевым отсталым государством. «Вы поставляет нам свои нефть и газ, и металл, а мы будем вам поставлять все остальное. И таким образом, у нас будет очень хорошее международное разделение труда».
А. Даниленко: Я считаю, что сейчас мы находимся на таком очень важном перекрестке, когда будет очень многое зависеть от того, какое решение сейчас будет приниматься, потому что есть поручение Президента до конца сентября представить правительству полный план импортозамещения по продовольствию. И этот план, я надеюсь, станет новым стартом и новым вообще подходом к нашей собственной продовольственной системе.
К. Затулин: Вы в это верите? Что именно вы предлагаете? Что мы делаем не так, по-вашему, сейчас? Или чего мы не делаем?
Н. Кричевский: Я хочу заострить внимание Андрея Львовича и ваше — на проблеме финансирования импортозамещения. Денег в России как бы нет. Но это формально нет. И последнее. Крохи из фонда национального благосостояния раздаются финансовым институтам. И это правильно, когда поддерживают ВТБ и Россельхозбанк. Это абсолютно правильно. Это решение, принятое в конце августа – решение правительства России. И, кажется, ресурсов для того, чтобы организовать, запустить импортозамещение, поддержать тех же самых сельхозпроизводителей, в России нет. На самом деле это, конечно же, не так, это в корне не так. У нас объем денежной массы – один из самых низких, практически самый низкий среди всех развивающихся экономик. Мы можем безболезненно, без всяких скачков инфляции увеличить прибыль в два раза.
К. Затулин: То есть вы уже считаете, что надо нажать на станок? То, против чего выступают, как правило, с 1990-х гг. все наши великие либералы – экономисты?
Н. Кричевский: Они могут выступать с устаревшими теориями, устаревшими высказываниями сколько угодно. Есть практический опыт. В Китае сегодня денежная масса в 3,5 раза больше по сравнению с российской. При этом Китай – это вторая экономика мира после США, а инфляция по итогам 2012 – 2013 гг. составила менее 3%. Менее 3% при том, что денежная масса в 3,5 раза больше.
К. Затулин: Наш аграрный сектор ощущает переизбыток денежных ресурсов?
А. Даниленко: Нет. Как раз в этом-то у нас и ключевая проблема.
К. Затулин: Согласен с Никитой Александровичем?
А. Даниленко: Да. Абсолютно согласен, потому что для нас, наоборот, мы считаем, что девальвация того же рубля относительно, скажем, доллара или евро – это благо с точки зрения ограничения импорта. С другой стороны, как сердце не может существовать, если кровь не течет. И когда в экономике деньги не двигаются, не идет этого движения, экономика…
К. Затулин: То есть, неужели не надо складывать наши деньги в каких-нибудь американских фондовых бумагах?
А. Даниленко: Самое страшное, мы учимся у Запада тому, чему не надо учиться, а тому, чему надо учиться, мы не учимся. Запад ведь прекрасно демонстрирует, как они любыми средствами закачивают деньги в собственную экономику и любыми средствами выкачивают деньги из других стран. Мы же почему-то занимаемся тем, что выкачиваем наши деньги за рубеж, делая ставки на чужие экономики и, чтобы не развивать собственные.
К. Затулин: Чтобы не было инфляции. Чтобы не было инфляции. Так, по-моему, говорил Кудрин.
Н. Кричевский: Именно так он и говорил. Вы абсолютно правы.
К. Затулин: То есть надо взять за руку господина Кудрина и вывести из того кабинета, в котором он время от времени советует Президенту Путину.
Н. Кричевский: Китай точно так же, как и мы размещает свои резервы в американских гособлигациях, но повторю еще раз, у Китая количество денег в экономике в 3,5 раза больше по сравнению с нами. А инфляция в России всегда носила и сегодня носит не монитарный, то есть не денежный характер. Сегодня все уже понимают, что инфляция в России – это, прежде всего, рост тарифов монополий, а также рост коррупционных поборов со стороны тех же предпринимателей, тех же фермеров. Вот из этого и складывается инфляция. Она складывается из тарифов, а, по сути, из воровства.
А. Даниленко: Я вам скажу, что в сельском хозяйстве, если убрать избыточные административные барьеры, наша себестоимость уменьшится процентов на 20. Только, если мы уберем просто избыточные административные барьеры.
К. Затулин: Всякую лестницу.
А. Даниленко: А если мы еще уберем беспредел в ценообразовании во всей товаропроводящей цепочке, где, извиняюсь, отдельно взятые торговые структуры позволяют себе такие наценки, которые просто невообразимые с точки зрения того, что получает сам производитель. Другие страны мира не стесняются регулировать, устанавливать какие-то ограничители.
К. Затулин: Пределы посреднической маржи.
А. Даниленко: Совершенно верно.
К. Затулин: А вы видите какие-то перспективы с тем набором руководителей, которые есть в нашей экономике на самых разных постах, что произойдет такое прозрение хотя бы в связи с санкциями?
А. Даниленко: Я лет 20 занимаюсь, уже больше 20 лет занимаюсь сельским хозяйством, поэтому если ты — не оптимист, сельским хозяйством заниматься нельзя. Я могу констатировать только одно: те люди, я не буду называть фамилии, к которым я никогда бы в жизни в кабинет не попал и даже бы не рассматривали меня как собеседника для беседы, сегодня приглашают, задают, на мой взгляд, вполне разумные вопросы как: «Что мы можем или не можем? Какие ресурсы нужны?». По крайней мере, я…
К. Затулин: Ситуация заставляет, положение обязывает.
А. Даниленко: Да. Я ощущаю, по крайней мере, вполне разумный сбор информации.
К. Затулин: Если положение этих людей, которые не привыкли приглашать к себе Андрея Львовича Даниленко, обязывает их теперь его приглашать, значит санкции достигают цели?
Н. Кричевский: Я бы посмотрел на эту проблему несколько шире. Я полагаю, что в нулевые и в первую половину нынешнего десятилетия Россия, да и не только Россия, Бразилия, ЮАР, некоторые другие государства исповедовали модель социальной консервации. Они ставили во главе угла сохранение стабильности в обществе, относительно высокий курс национальных валют, высокие пособия по безработице или какие-то приоритетные социальные расходы в то время, как другие государства, такие, как Китай, Южная Корея, Вьетнам и прочие исповедовали модель экономического прорыва. Если сегодня одни и те же чиновники, вчера проводившие модель социальной консервации, сегодня будут проводить модель экономического прорыва, у них ничего не получится. Они заточены под другое. Они заточены под распределение, перераспределение бюджетных денег. Они заточены под то, чтобы подойти к начальнику, взять под козырек и пригласить Андрея Львовича Даниленко. Они не знают, что делать. Они привыкли заниматься совершенно другими вещами. Это уже у них в крови.
К. Затулин: Даниленко – оптимист. А Кричевский — пессимист… Он не занимается сельским хозяйством.
Н. Кричевский: Без смены бюрократического аппарата, бюрократической прослойки, без прихода туда умных, компетентных, грамотных специалистов, того же Андрея Даниленко, мы можем оказаться в проигрыше.
К. Затулин: У меня такое впечатление, что до того, как я пришел, вы договорились.
Н. Кричевский: Мы договорились гораздо раньше, Константин Федорович.
А. Даниленко: На самом деле я с ним соглашусь в чем? Любая акнтикризисная стратегия требует профессионалов в антикризисной деятельности. И тот, кто привык работать в стабильности и в застое не всегда способен. Я соглашусь с тем, что свежая кровь нужна будет.
Резюме К. Затулина: Гуру мировой дипломатии, бывший госсекретарь США Генри Киссинджер сказал (это сейчас часто цитируется), что санкции – это всегда промах политики. Приводя в пример безуспешную американскую блокаду Кубы Фиделя Кастро, президент Чехии Милош Земан заявил, что санкции не имеют реального смысла.
Рискну не согласиться. Американцы, как шведы под Нарвой в Северную войну, учат нас уму–разуму. Одна история с авиакомпанией «Добролет», чьи летающие в Крым «Боинги» отказались ремонтировать на Западе, подвигает возрождение отечественного самолетостроения много быстрее, чем все увещевания наших промышленников и конструкторов.
Не было бы счастья, да несчастье помогло.
Крым – ключ к Черному морю и безопасности России
К. Затулин: В конце августа по старому или в начале сентября по новому стилю в этом году, который по праву может быть назван годом Крыма в России, исполняется очередная годовщина одного из самых славных событий в истории Черноморского флота – победе русских моряков под командованием Федора Федоровича Ушакова над турецким флотом у мыса Тендра в 1790-м году.
Сюжет: Едва оперившийся Черноморский флот на голову разгромил превосходящий его по силе в полтора раза турецкий. Турки потеряли около 2 тысяч человек, в бою были потоплены 2 линейных корабля, один линейный корабль затонул при бегстве от полученных повреждений, еще один спустил флаг, и это не считая более мелких судов. В плен попал и один из самых опытных турецких адмиралов – Сеид-бей. Потери русских – 21 убитый и 25 раненых. Победа Ушакова покончила с более чем двухвековым господством турецкого флота на Черном море. Самую краткую и емкую оценку ей дал Александр Суворов — «Виват Ушаков!». В современной России – победа у Тендры отмечается как один из дней воинской славы.
К. Затулин: Казалось бы, какое отношение эта героическая страница истории Черноморского флота имеет к разговору о санкциях, которому мы посвятили начало нашей передачи? Самое прямое. Русско-турецкая война 1787-1791 годов, исход которой во многом решили победы моряков-черноморцев, была первой попыткой Запада выбить Россию из присоединенного ею Крыма. Тогда руками турок. Санкции же стали результатом провала последней по времени попытки Запада вытеснить Россию из черноморского региона. Только теперь уже руками своих марионеток в Киеве. Исторический контекст событий определил Президент России Владимир Путин.
Цитата (Владимир Путин, Президент РФ): «Мы, конечно, не имели права … допустить, чтобы был существенно ограничен наш доступ к акватории Чёрного моря, чтобы на крымскую землю, в Севастополь, овеянный боевой славой русских солдат и матросов, … пришли бы войска НАТО и был кардинально изменён баланс сил в Причерноморье. То есть практически всё, за что Россия боролась начиная с петровских времён, а может быть, и раньше … всё это фактически было бы вычеркнуто».
Сюжет: С 16 века Крым – ключ к безопасности южных рубежей России.
Цитата (Сергей Соловьев, историк (1820-1879 гг.): «Крымский вопрос был жизненным вопросом для России, ибо, допустив существование Крымской орды, надобно было допустить, чтобы Южная Россия навсегда оставалась степью; чтобы… по ней тянулись разбойничьи шайки, гнавшие толпы пленников, назначенных для наполнения восточных невольничьих рынков».
Сюжет: Решение у этого «жизненного вопроса» могло быть только одно: ликвидация Крымского ханства, освоение Дикого поля и обретение Россией надежных естественных границ со слабеющей, но все еще агрессивной сверхдержавой того времени – Османской империей. Черное море, прежний Кара-Дениз, вновь должно было вернуть себе древний синоним – Русское море, стать природной буферной зоной между Россией и Турцией, охраняемой Черноморским флотом. Других решений ни история, ни география России не оставили. Екатерина Вторая потому и стала Екатериной Великой, что победно завершила эту многовековую борьбу. Цели своей политики на юге императрица и не скрывала.
Цитата (Екатерина IIВеликая, императрица (1762-1796 гг.): «Мои мирные условия ограничиваются уменьшением способов врага к новым нападениям».
Сюжет: Наши геополитические «партнеры» на Западе прекрасно осознавали, какой мощный толчок развитию России даст снятие вековой угрозы с ее южных рубежей. Показательна реакция Прусского короля Фридриха Великого на намерение России поставить под свой контроль Крым и Северное Причерноморье.
Цитата (Фридрих IIВеликий, король Пруссии): «Это слишком, это невыносимо для всех европейских государств».
Сюжет: В 1791 г., когда поражение Турции в спровоцированной Великобританией и Францией войне стало очевидно, один из величайших английских премьеров – Питт-младший, был готов объявить войну России, ввести в Балтийское море 35 линейных кораблей и даже отдать Пруссии за участие в русском походе не принадлежащий Англии польский Гданьск. Только для того, чтобы выбить Россию из Крыма и лишить ее права иметь флот на Черном море. Россия оказалась на грани войны практически со всей Европой. Екатерина Вторая Питта-младшего переиграла. Британская бизнес-элита под угрозой потери многомиллионных доходов на российском рынке добилась того, что парламент проголосовал против войны.
Однако, что не удалось Питту-младшему смог осуществить лорд Пальмерстон. 160 лет назад в сентябре 1854 года в Крыму высадились войска Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства (считай, Италии). Австро-Венгрия и Пруссия сосредоточили у российских границ свои войска и грозили вторжением. По итогам Крымской войны Россия лишилась права иметь на Черном море флот и крепости. 15 лет ключи от безопасности России были у Британии, способной в любой момент, почти безнаказанно нанести удар по южному, самому бурно развивавшемуся региону страны. Одним из результатов такого стратегического преимущества вполне можно считать введенные тогда почти нулевые пошлины на британские товары. Только блестящая дипломатия князя Горчакова и графа Игнатьева, использовавшая схватку Франции и Пруссии, позволила в 1871 году России вновь обрести Черноморский флот и тем самым гарантировать безопасность своих южных рубежей.
К. Затулин: Рамки передачи не позволяют рассмотреть всю историю попыток Запада вытеснить Россию из Крыма и Севастополя, вновь переложить ключ от безопасности нашей страны в собственный карман. Напомним о том, что происходило на глазах моего поколения.
Сюжет: Крах СССР открыл новый этап в борьбе против российского присутствия в черноморском регионе.
До начала раздела Черноморского флота в августе 1992 года в его составе находилось 894 корабля и судна, в том числе 8 ракетных кораблей, 12 подводных лодок, десятки эсминцев, десантных кораблей, тральщиков, боевых катеров. Соотношение сил в бассейне Черного моря определялось как 2,5 к 1 в пользу Большой России – СССР. В акватории Средиземного моря постоянно присутствовала Пятая эскадра.
Сюжет (Игорь Касатонов, адмирал, командующий ЧФ ВМФ России (1991-1992 гг.): После того как распался Советский Союз, были утрачены очень многие позиции. Ясно, что это было в максимальной мере усилия Соединенных Штатов Америки, усилия НАТО, которые естественно это планировали. Планировали утрату геополитического пространства и утрату людей, вооружённых сил, естественно смену всего- всего для того, чтобы вот этот вопрос распада и утраты они дополнили своей военной активностью. Эта активность, если по девяностым годам судить, усилилась в пять- восемь раз. Она сказалась не только в каких то разведывательных акциях, она сказалась в акциях общественно-политических, в акциях проведения совместных учений с новой независимой Украиной на бывших полигонах Советского Союза. Сказалась в том, что украинские офицеры, адмиралы приехали учиться Соединенные Штаты Америки, в Европу… Вот все эти факторы работали на то, чтобы максимально снизить обороноспособность нашего государства.
Сюжет: В последовавшие годы «украинского пленения» Севастополя флот сократился в разы. В его составе в Крыму осталось менее 25 боевых кораблей всех типов и примерно столько же судов обеспечения. Украинские власти делали все, чтобы не допустить модернизации и развития ЧФ. России назойливо внушали мысль о ненужности Черноморского флота в новых геополитических реальностях.
Цитата (Владимир Огрызко, экс-министр иностранных дел Украины): «Для чего России модернизация ЧФ? Военного значения флот не имел, не имеет и иметь не будет, потому что он зажат в Черном море… Его значение обороны, как они говорят, «священных рубежей родины», равно нулю или почти нулю».
Цитата (Троян Бэсеску, Президент Румынии): «Если Россия так дружелюбно смотрит на черноморский регион, зачем ей такой большой флот в таком маленьком море?»
Сюжет: О бессмысленности иметь флот в таком маленьком море на все лады твердили и российские либералы.
Цитата (Андрей Илларионов, экономист, экс-советник Президента РФ): «Черное море является закрытым бассейном, стратегического значения Черноморский флот не имел давным-давно и не имеет сейчас».
Сюжет: В тоже самое время Соединенные Штаты настойчиво распространяли свою военную инфраструктуру на черноморских берегах. США получили по договорам 2005 и 2006 годов 7 военных баз в Болгарии и Румынии, вложили в их развитие за последние годы сотни миллионов долларов. Видимо от недопонимания стратегической бессмысленности Черного моря американцы, под предлогом борьбы с терроризмом, попытались в 2008 году добиться пересмотра конвенции Монтре, запрещающей военным кораблям нечерноморских держав заходить в Черное море более чем на 21 день. Это не получилось, но НАТОвские корабли с элементами ПРО, крылатыми ракетами с дальностью до 2,5 тысяч километров теперь находятся в Черном море почти непрерывно.
Сюжет (Игорь Касатонов): Само по себе базирование планировалось однозначно в Севастополе. В Донузлав еще в 90-е годы заходили турецкие подводные лодки, боевые корабли постоянно с визитами тоже были в Севастополе. Ну и потом так работала система: они заходили в Одессу, Констанцию, Варну, Бургас, они заходили в Поти, Батуми и как бы это все таким образом нависало над Россией и в Черном море, которое давно называлось русским морем, конечно планировалось минимальное присутствие России.
К. Затулин: Крым с его уникальными бухтами и многочисленными аэродромами называют непотопляемым авианосцем в Черном море. География распорядилась так, что без Севастополя ни о каком контроле над Черным морем не может быть и речи, а история – что без владения Крымом Севастополь уязвим с суши.
Недаром при Ющенко Украина так торопила с графиком вывода Черноморского флота к 2017 году, насаждала в Крыму маневры «Си-Бриз» с непременным участием морпехов США, а в 2008-м, после принуждения Грузии к миру, и вовсе пыталась не пустить корабли ЧФ обратно в Севастополь. США и НАТО готовились использовать переворот в Киеве для денонсации Харьковских соглашений 2010-го года и последующего создания своей военно-морской базы в Севастополе.
Цитата (Владимир Путин, Президент РФ): «Крым, конечно, выдаётся в Чёрное море, как бы в центре находится … Если туда зайдут войска НАТО – а они же там поставят эти ударные средства, – тогда для нас это имеет уже геополитическое значение».
Сюжет (Константин Сивков, президент Академии геополитических проблем): Всплеск военной активности в бассейне Чёрного моря связан с последней ситуацией в Крыму и на Украине в последнее время, и вот также заинтересованностью НАТО закрепить этот регион в качестве зоны своего влияния. Основное содержание возросшей активности состоит в создании и развертывании систем противоракетной обороны, системы базирования сил флота на территории Украины, на территории Болгарии и Румынии, создании инфраструктуры базирования военно-воздушных сил в этом регионе, а также освоении черноморского бассейна боевыми кораблями США. Поэтому систематически входят в Черное море боевые корабли США классом от эскадрового миноносца до фрегата, которые патрулируют Черное море будучи оснащенными системой противоракетной обороны, комплексом ударного оружия «томагавк» и им подобными.
Резюме К. Затулина: Не грех еще раз напомнить в нашей передаче слова великой императрицы, отвергавшей. несмотря ни на какие трудности, саму мысль об оставлении Крыма: «Владеть Крымом и уйти из Крыма – все равно что ехать на лошади и сойти с нее, чтобы за хвост оной держаться».
Если Париж стоит мессы, то Крым тем более важнее, чем отправленная на скамейку запасных фуа-гра. Уверен, что никогда более Россия не позволит себе рискнуть, передоверив кому-либо Крым – ключ к своей собственной безопасности.
С вами был Константин Затулин и программа «Русский вопрос». До встречи на следующей неделе на канале ТВ Центр в это же время.