Большая игра. Часть 3. Выпуск от 24.06.2024

• Днем 23 июня вооруженные силы Украины нанесли ракетный удар по курортным районам Севастополя — Учкуевке и Любимовке, основные удары пришлись на Учкуевку. При ударе по Севастополю пострадали больше 150 человек, 82 из них до сих пор находятся в больницах.
• Вечером 23 июня боевики напали на православные храмы и синагоги и на сотрудников полиции в Махачкале и Дербенте. Погибли 20 человек.
• Советник офиса Владимира Зеленского Михаил Подоляк заявил, что «в Крыму нет и не может быть никаких «пляжей», «туристических зон» и других фиктивных признаков «мирной жизни», это также «большой военный лагерь и склад с сотнями прямых военных целей», а жители Крыма являются «гражданскими оккупантами».

Специальный представитель Государственной Думы РФ по вопросам миграции и гражданства, первый зампред Комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ Константин Затулин в программе «Большая игра»:

О теракте в Дагестане

«Действительно, фамилия эта названа, Омаров, если я не ошибаюсь. Один из руководителей районных администраций или что-то в этом роде. Глава Дагестана напомнил известную фразу о том, что сын за отца не отвечает. Он сказал, это спорная формула, ну уж точно никто никогда не говорил, что отец не отвечает за сына.

Среди боевиков, которые были ликвидированы, двое сыновей этого местного руководителя, и один племянник. И он уже, насколько я знаю, задержан. Проводятся допросы, обыски и все такое. Конечно, трудно предположить, чтобы вся эта подготовка проходила абсолютно подпольно. Настолько, что самые близкие люди не могли даже подозревать о том, что предполагают сделать их дети или родственники.

Да, безусловно, происшедшее в Дагестане воскрешает в памяти теракты времен 90-х, и кое-кто, скажем, напомнил об истории прошлого года, когда в аэропорту Махачкалы была попытка захвата аэропорта под предлогом прибытия самолета из Израиля, поиска там сионистов.

И тогда на это отреагировали, но при этом были голоса о том, что нельзя переоценивать происшедшее. Нужно понимать, что это такое спонтанное выражение чувств на фоне того, что происходит на Ближнем Востоке. Как минимум то, что произошло в Дагестане сейчас, это попытка перенести споры чужого конфликта на российскую почву.

Потому что атаке подверглась синагога и православная церковь. Ну, синагога, потому что те, кто нападали, я так понимаю, хотели подчеркнуть свою неприязнь к евреям, но православная церковь — это уже прямая атака на, в данном случае, факт присутствия той церкви, в которую входят большинство верующих в Россию.

Я не знаю и не могу знать, есть ли прямая связь между спецслужбами на Украине, спецслужбами в Соединенных Штатах и теми, кто в этом злодеянии в Дагестане участвовал. Но мне абсолютно очевидно, что с момента начала военных действий, а на самом деле еще раньше, пытаются использовать любую возможность для того, чтобы раскачать ситуацию в Российской Федерации, используя многонациональность Российской Федерации. Спровоцировать межнациональные и межрелигиозные столкновения. Использовать как радикалов, так и неумных людей, которые в свою очередь требуют немедленной зачистки территории Российской Федерации от всех, кто не ходит в православную церковь или, скажем, приехал в качестве трудовых мигрантов. Все это — те крайности, которые враги хотят использовать для того, чтобы внутри Российской Федерации посеять смуту. Враги — и те, и другие».

Об атаке на Севастополь

«Судя по всему, они собирались наносить удар по штабу одной из частей, которая находится в определенной близости к вот этому пляжу в Учкуевке. Но вопрос-то заключается не в том, что они не туда попали. Вопрос заключается в принципиальном выборе цели Крым и Севастополь. Причем это сделано абсолютно сознательно.

Это сделано с благословения американцев, которые уже давно говорят, что именно Крым нужно атаковать. Именно он [прим. — по мнению Запада] является ахиллесовой пятой Путина, потому что его слава, его авторитет в России связан с возвращением Крыма. Ну, не только с этим, но с этим во многом для многих людей в России. И, конечно, желание наказать Крым, желание разрушить Крымский мост — это знаковые абсолютно вещи, которые посоветовали и применили с подачи американских и западных друзей, в данном случае еще и по их наводке. Тут абсолютно все ясно, какой бы объект не брали – мы можем судить, сколько за это время осуществлено атак на Крым, Севастополь, которые происходят постоянно, беспрерывно и так далее. А в данном случае привели вот к таким трагическим жертвам среди детей и мирного населения».

О намерении Запада воевать «до последнего украинца»

«Действительно, эмоции всегда нас переполняют, справедливые возмущения тем, что происходит, когда гибнут мирные жители, когда нападения осуществляются на Крым и Севастополь, или Белгородскую область. Но лучшим ответом, лучшим в данном случае стратегическим ответом на это является, конечно, победа в специальной военной операции. Быстрейшее продвижение наших войск и нанесение такого поражения, которое для всех стало бы очевидным не только у нас, но и на Западе. Я имею в виду поражение Украины.

И при этом союзникам нашим в достижении такого поражения все больше выступает сам народ Украины, который голосует ногами против этой насильственной мобилизации. Против того, чтобы продолжать эту бессмысленную войну, потому что все больше людей на Украине приходит к справедливому мнению, что победить Россию невозможно. Украине, по крайней мере, совершенно точно, несмотря ни на какую помощь, которая ей осуществляется – тогда зачем эти жертвы?

И вот здесь мы переходим к другой части нашего рассмотрения. А именно необходимости с нашей стороны гораздо более глубоко и системно работать с населением Украины, не только на территориях, которые сегодня под нашим контролем и стали частью Российской Федерации, но и на тех территориях, которые сегодня формально или официально подвластны киевскому режиму.

Киевский режим в очень сложном положении. Тот факт, что в Швейцарии Зеленский выглядел как президент, совсем не убедителен для масс населения на Украине, у которой, конечно же, возникает вопрос, а кто такой этот Зеленский и почему он распоряжается нашими жизнями? Все границы Украины – не на востоке, где идет борьба с Россией, а на западе, – заминированы для того, чтобы люди не могли сбежать из Украины, те, которые должны быть или могут быть мобилизованы. Поэтому надо предлагать не только удары по территории Украины, но и пальмовую ветвь тем, кто готов с нами сотрудничать, работать и так далее. Такие люди есть, они сегодня подвергаются риску, они сидят в тюрьмах, они репрессируются и так далее, но они все равно существуют.

Такие люди есть за пределами Украины. Украинцы, которые сбежали из Украины, и надо их перетаскивать на нашу сторону. Надо, чтобы они бежали не на запад, а на восток, бежали к нам. Для этого у нас должны создаваться условия. Несмотря на все риски, которые возникают, связанные с безопасностью, конечно эти риски надо купировать, но при этом надо этим заниматься. Я в этом глубоко убежден, поскольку не в первый раз говорю, что самое слабое место в этой большой борьбе – это сама Украина. Население которой не мотивировано в значительной степени на то, чтобы стать жертвой. В отличие от тех, кто их использует, желая вести борьбу до последнего украинца».

О возвращении смертной казни для тех, кто участвует в терактах

«Боевики — это преступники, и то, что они ликвидированы, ну, это по заслугам. С другой стороны, это очередной повод для того, чтобы вот лично мне сказать: мне кажется, что мы продолжаем благодушествовать в вопросе о возвращении смертной казни для тех, кто участвует в терактах.
Когда речь заходит о каких-то бытовых преступлениях, где не ясно, этот убийца или не этот. Когда есть сомнения. Сомнения все должны разрешаться с участием судов присяжных. Но те, кто участвует в терактах, участвуют тем более в терактах, которые у нас были в школах, в детских садах, в учебных заведениях, против молодежи, против детей, они должны знать, что они, лишающие жизни других тоже будут лишены жизни.

А все возражения насчет того, что это не подходит нам по Конституции, на мой взгляд, являются просто отражением прежнего подхода, который формировался в совсем других условиях и который на самом деле даже сверки с нашей Конституцией не выдерживает, потому что наша Конституция говорит, что в исключительных случаях, в случае наличия суда присяжных, допустимо применение исключительной меры наказания. Просто мы наложили на нее мораторий, в том числе потому, что в свое время вошли в Совет Европы, но теперь-то мы из него вышли. Поэтому надо это делать. Люди, которые это допускают, должны знать, что смерть их настигнет, если они причиняют смерть другим».