Специальный представитель Государственной Думы РФ по вопросам миграции и гражданства, первый зампред Комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ Константин Затулин в программе «Большая игра»:
«Ну, во-первых, их, как и нас, постигла скоропостижная смерть Советского Союза. Как мы помним, наверное, если я обращаюсь к тем, кто помнит, на самом деле целая была плеяда советологов-политологов. И хорошим тоном было прогнозировать, что дальше случится с Советским Союзом. Но подавляющее большинство их не предполагали, что Советский Союз в девяносто первом году прекратит своё существование.
Но хочу заметить, в бункерах, в том числе в подвалах Белого дома, сидели люди, которые на это поставили, к этому стремились. И вопреки всем публичным заверениям тогдашнего руководства Соединённых Штатов, добивались именно такого результата. Ну конкретно, например, Брент Скоукрофт, который тогда был помощником президента Буша. Президент Буш говорил о том, что не надо торопиться, Украина. Это он говорил в девяносто первом году, под впечатлением от того, что может расползаться ядерное оружие в связи с распадом Советского Союза. И в то же самое время, как свидетельствуют, скажем, очевидцы, Строуб Тэлботт и Бешлосс, в своей «Тайной истории окончания Холодной войны», были люди, которые сказали — нет, надо сжить со свету, надо добиться победы, надо, чтобы Советский Союз прекратил существование.
Я не считаю, что Советский Союз прекратил свое существование исключительно благодаря проискам Соединенных Штатов. Мы бы преувеличили их роль и влияние во всей этой истории. Он главным образом пал жертвой своих собственных ошибок и своих внутренних проблем. Но они внесли в это большую-большую роль.
Возвращаясь к тому, что говорили в предыдущей части, хочу сказать. Трудно и не нужно спорить с тем, что сказал Карен Шахназаров по поводу роли финансовой олигархии и так далее. Но есть такое понятие, которое было и раньше, когда еще не изобретено было слово «глубинное государство». Я помню, как еще в 70-е годы говорили об «американском истеблишменте». То есть это на самом деле и есть совокупность всех этих обстоятельств и людей. Тех, которые в разведке, те, которые в масс-медиа. Тогда еще не было интернета, но масс-медиа были, мощные масс-медиа. И все они как бы исходят из определенного своего внутреннего, неписанного представления о том, что хорошо для Америки. И если кто-то противостоит этому, даже из их числа, то для начала его подвергают остракизму, исключению, а дальше с ним начинают бороться.
Вы сказали о том, что Гувер противопоставил себя и боролся с Никсоном и добился, если не сам, то его последователи, фактически свержение Никсона, ухода его под угрозой импичмента. Но еще раньше хочу заметить, напомнить вам, Гувер боролся с другим президентом Соединенных Штатов, Джоном Кеннеди. И конкретно с его братом Робертом Кеннеди, который был министром юстиции, формально его начальником. И хочу напомнить, что оба этих политических деятеля оказались убиты. Один раньше, другой позже. Именно Роберт Кеннеди был врагом, это очевидно, Гувера, и Гувер всячески пытался воспрепятствовать вмешательству министра юстиции в дела ФБР, потому что это каста, это сложившаяся в данном случае сила, которая на все влияет.
То, что касается всех тех, кто нам сочувствовал, то такие люди есть, они нуждаются в том, чтобы мы представили свою справедливую идею. Тому, чтобы мы объяснили свое поведение. Тому, чтобы мы обратили внимание на ложь контрпропаганды. Вот когда, например, приведу пример, говорят о том, что Украина должна вернуть все то, что захвачено Россией, начиная с Крыма в 2014 году, и Украина активно официально рассказывает о том, что мы у нее, дескать, украли родную Крымскую землю, у меня возникает вопрос — а с каких пор она стала родной для государства Украина? С 1954-го года или с 1991-го, когда Украина и Россия разошлись? У России украли в свое время Крым. Именно поэтому мы внесли законопроект о том, чтобы вернуться к этому и еще раз объяснить.
Пусть нам на Западе объяснят, что решение 1954-го года было верхом демократии, когда президиум ЦК КПСС взял и передал, перечислил Крым, без того, чтобы спрашивать меня, вас, наших предков, наших отцов, матерей — а можно ли эту часть российской территории, за которую пролиты реки и крови за несколько столетий, просто так взять и передать в соседнюю союзную республику? Никто нас не спросил. А теперь, оказывается, мы забрали чужое у Украины. Эта Украина у нас забрала очень много не своего, и из-за этого создала проблему. Мину замедленного действия, которая сегодня сдетонировала.
Вот такого рода объяснения, доказательные объяснения и так далее, подпитывание тех, кто с нами согласен в принципе и готов нас слушать, они приведут рано или поздно к возобновлению. Страх перед Третьей мировой войной приведет к возобновлению антивоенного движения. Мне кажется, что мы должны на это обратить внимание»…
«Конечно, странное впечатление оставляет этот риторический ряд, который употребил президент Байден. Этот мало кому известный поэт, мне, например, неизвестный, может быть, я заслужу звание невежи, но я, например, впервые узнал о его существовании. Тем более, довольно странная цитата, 1919-й год без власти. 1919-й год — это вообще второй год после Версальского мира, в котором Соединенные Штаты играли одну из ключевых ролей. А потом, по их же собственному мнению, Версальский мир привел к тому, что в Германии поднял голову фашизм. Вот если это попробовать проанализировать, то получится совершенно другая причинно-следственная связь.
В отношении Украины — Украина напала на Украину. И это произошло в 2014 году. Потому что одна Украина напала на другую Украину. Это продолжается до сих пор, поэтому-то это и называется по сути гражданской войной, которая идет в этой части бывшего Советского Союза. Господин Байден, если уж он спустился до 1919-го года, мог бы не уходить так далеко, вспомнить про 1991-й. Вспомнить про 2014-й. Вспомнить о том, как он, будучи вице-президентом, приезжал сюда, встречался здесь в свое время, в 2011-м году, с разного рода политиками и делал заявления здесь, в России, что он хорошо относится к премьеру Путину, но плохо относится к кандидату в президенты Путину. Это накануне выдвижения премьера Путина на новый президентский срок, который случился в том же году, только несколько месяцев позже. То есть он не уставал тогда вмешиваться напрямую не только в дела Украины, но и России.
Сегодня, как известно, фирменный ярлык демократов — тема о вмешательстве России в американские выборы. Везде рука Москвы, под любой кроватью. Только что в Великобритании один из министров заподозрил кандидата Трампа в том, что он британцев научил расизму, и поэтому Трамп не тот президент, который нужен Великобритании. Почему-то никаких протестов не звучит со стороны Соединенных Штатов, обвинений в вмешательстве и всего остального.
То, что происходит на самом деле в украинском вопросе. Очевидно, та цель, которую заявляет сейчас президент Байден, недостижима. А именно добиться того, чтобы Украина наконец одержала победу. Но это звучит музыкой для наблюдающего за этим господина Зеленского, который тоже уже успел вмешаться в американские выборы с критикой кандидата в вице-президентов от Вэнса, от Трампа, потому что ему не нравится его точка зрения. То есть всё им позволено. Они считают себя Юпитером и всех других считают быками или коровами, которые вообще ни на что не могут влиять. А вот они вправе влиять на всё, что угодно. Это всё та же старая песня, даже не на новый, а на старый лад. Причём с трибуны Организации Объединённых Наций. Он говорит “мы”, как если бы он был председателем этой Организации Объединённых Наций. Можно это трактовать, как “мы с Камалой Харрис”, а можно трактовать, как «мы все здесь сидящие». Что на самом деле не соответствует ни в малой степени действительности».