«Госдумовский мечтатель». Константину Затулину исполняется 60 лет

Политики бывают двух сортов. Основная их масса принадлежит к когорте деятелей, подстраивающихся под мейнстрим, под сиюминутную повестку дня, под партийную дисциплину и требования руководства. В общем, — к тем, кого, согласно классическому советскому анекдоту, называли «колеблющимися вместе с генеральной линией партии». А есть политики, которые выстраивают эту самую «генеральную линию» под себя, под свои взгляды, которые стремятся не следовать выработанной наверху стратегии, а вырабатывать эту стратегию.

Затулин относится именно ко второй категории таких политиков. Если вы попытаетесь проанализировать заявления некоторых из нынешних депутатов Госдумы относительно того или иного аспекта государственной политики, то удивитесь, насколько они отличаются в зависимости от текущих событий, порой радикально отличаются. Если же вы почитаете статьи и речи Затулина 1990-х, то обнаружите, что на протяжении всех этих десятилетий он четко следовал раз и навсегда выработанной стратегии поведения, направленной на необходимость реинтеграции постсоветского пространства и поддержки российских соотечественников, в один момент ставших «иностранцами» в своих родных землях. Причем следовал он этой стратегии даже в те времена, когда это не совпадало с основным курсом российской внешней политики, когда высшие чиновники в Москве требовали от подчиненных ежедневно «просыпаться и думать: что ты сегодня сделал для Украины?»

Да, в определенные периоды Затулина воспринимали как «экстремиста» или же как «госдумовского мечтателя» (в зависимости от того, кто как относился к национальным интересам России) — настолько несбыточными многие воспринимали его призывы. Уже в 90-е он неоднократно высказывался о необходимости признать независимость Абхазии и Южной Осетии, а также всерьез заняться реинтеграцией Крыма. Я вспоминаю, как еще в середине «нулевых» некоторые ответственные политики шарахались от этих идей и с пеной у рта доказывали, что все это априори невозможно. В том числе и те политики, которые затем получили награды за эту самую реинтеграцию, уже состоявшуюся.

Пишу все это как непосредственный свидетель и участник данных дискуссий, как человек, почти десятилетие проработавший под непосредственным началом Константина Федоровича в Институте стран СНГ. Я вспоминаю, как на одном из круглых столов некоторые российские и украинские политологи гомерически смеялись над призывом Затулина признать Южную Осетию Москвой и «авторитетно» поясняли, почему этого никогда не может произойти. Было это весной 2008 г. До признания оставалось всего несколько месяцев. Нет, потом-то они также «авторитетно» поясняли, почему иного быть не могло и почему их это «не застало врасплох». В том-то и отличие таких политологов от людей вроде Затулина: тот не предсказывает события, а пытается реализовать их, зная ситуацию изнутри, а его коллеги и оппоненты всего лишь стараются, важно надувая щеки, объяснить, почему их прогнозы не сбылись.

Я мог бы рассказать немало историй, связанных с Затулиным и его ролью в некоторых важных политических событиях в России и ближнем зарубежье. Но, к сожалению, для некоторых из этих рассказов еще не пришло время, а некоторые не смогу рассказать никогда, поскольку считаю себя не вправе комментировать то, что может рассказать лишь сам Константин Федорович. Но могу поведать, к примеру, простую бытовую историю, которая во многом характеризует отношение народа некоторых республик к нему.

Как-то я ехал в московском такси и активно раздавал комментарии по телефону. Водитель, мужчина средних лет кавказской наружности, долго вслушивался в мои слова, а затем поинтересовался, где же я работаю. Когда узнал, что я из Института Затулина, он категорически стал отказываться от денег, пообещав возить меня бесплатно. Как я ни пытался силой всучить ему оплату за проезд, он в буквальном смысле отбивался от нее с возгласом: «Вы что! Затулин моих родителей спас!»

Оказалось, что таксист родом из Абхазии. Его родители, как и многие старики этого региона, оказались без средств к существованию, когда Грузия де-факто перекрыла пенсионное обеспечение отколовшегося региона. И если бы не усилия Затулина, добившегося выдачи российских паспортов для абхазов, старикам было бы совсем тяжело, многие из них просто не выжили бы. Это потом уже Запад начал гневно возмущаться «провокационной кампанией раздачи паспортов». Тот факт, что речь шла о предотвращении гуманитарной катастрофы значительного масштаба, на Западе предпочли не говорить.

А сколько украинских граждан Затулин вытащил из лап украинских спецслужб и в буквальном смысле спас их жизни тем, что помог осесть в России после кровавых событий 2014 года! Да, особым направлением деятельности Затулина всегда была и остается Украина. Что там говорить, наш украинский филиал Института стран СНГ стал первым российским НПО на территории Украины в 2005 г., после «оранжевого» майдана. И какое-то время был единственной подобной структурой. За что Затулин неоднократно объявлялся персоной нон-грата на Украине, а наш филиал постоянно пыталась закрыть СБУ.

В этой «мышиной» борьбе Киева против тяжеловеса российской политики доходило до совершенно комичных ситуаций. Когда, например, СБУ довела дело по закрытию нашего Севастопольского представительства до судебного разбирательства, судья, совершенно запутавшийся в аргументах обвинения, отчаянно спросил: «Так в итоге какой закон они нарушили?» На что прокурор печально ответил: «К сожалению (!), они ничего не нарушили. Но запретить их все-таки следовало бы».

Можно было бы посмеяться над всеми этими историями, если бы они порой не стоили Затулину здоровья. Так, в июле 2008 г. СБУ попыталась блокировать ему законный въезд в Симферополь, что превратилось в стояние на трапе самолета под палящим солнцем. В итоге Затулину стало плохо и его под конвоем доставили в местную больницу. Вы не поверите, но возле палаты, где лежал российский депутат, украинцы выставили… пограничный пост. А главной их дилеммой стал вопрос, как же соединить вместе растаможенный багаж Затулина с самим «нерастоможенным» Затулиным. А когда мы прогуливались с ним по коридору больницы, между нами постоянно пытался вклиниться пограничник с криками: «Нельзя! Здесь проходит государственная граница Украины!» То есть в центре Симферополя пролегла граница! Которая к тому же постоянно передвигалась по коридору больницы вместе с Затулиным!

Повторюсь, я могу часами рассказывать такие истории. Хотя гораздо больше историй, которые рассказывать не имею права. Очень надеюсь, что когда-нибудь сам Константин Федорович напишет подробные мемуары о своей деятельности на этом нелегком поприще, и они станут ценнейшим историческим источником для изучения нашей эпохи. Но для этого он должен сначала полностью осуществить свою мечту, связанную с реинтеграцией нашей Родины. Как вы понимаете, на это потребуются еще длительные годы и, соответственно, крепкое здоровье. Чего я искренне желаю юбиляру.

Владимир Корнилов