Константин Затулин: «Нельзя позволить навязать власти волю абсолютного меньшинства»

Недавно опубликовано письмо членов Клуба избирателей России и Владимира Путина. Авторы обеспокоены тем, что политическая группировка, последовательно выступающая за ослабление государства, проиграв выборы президента, сейчас агрессивно навязывает во власть саму себя. Один из авторов текста – директор Института стран СНГ Константин ЗАТУЛИН – разъяснил «Файлу-РФ» причины появления письма

– Неделю-вторую назад был представлен доклад об обновлённой стратегии развития России до 2020 года. Его подготовили Владимир Мау, ректор Российской академии народного хозяйства, и Ярослав Кузьминов, ректор Высшей школы экономики.

Не буду разбирать содержание их «Стратегии–2020». Её сейчас активно обсуждают и критикуют. «Стратегия» эта никак не выходит за рамки того жёсткого монетаристского курса, который был взят в начале 90-х годов после развала СССР. И он оказался прочно связан с именем Егора Гайдара.

По сути, главные пути, предлагаемые «Стратегией–2020» для экономики России, – это разгосударствление предприятий, оставшихся в собственности государства, выброс на рынок приватизации наиболее ценных активов и отказ от вмешательства государства в экономику, к которому по необходимости пришлось прибегнуть при президенте Путине.

Но ведь можно по пальцам пересчитать случаи, когда на приватизированных предприятиях созданы новые производства. Приватизация принесла большие прибыли в сфере услуг, торговли, там, где она дала допуск к ресурсам. Но в сфере высоких технологий, особенно в отраслях, традиционно вызывавших у нас гордость – в ВПК, ракето- и самолётостроении, судостроении, – эффект приватизации мал.

Не надо менять рыночные механизмы на административно-командные, но нужно их разумно сочетать. Надо больше использовать планирование, как это делают в европейских государствах с самыми развитыми рыночными экономиками.

С точки зрения опыта мирового и нашего собственного – двадцатилетия «рыночных реформ» – «Стратегия–2020», подготовленная по заказу правительственных структур, не выдерживает критики.

А подготовлена она в учреждениях, существующих за счёт государства. И Высшая школа экономики, и Академия народного хозяйства пользуются грандиозными привилегиями.

И в Высшую школу экономики удалилось немало экономистов гайдаровской школы после того, как их услуги в роли правительственных администраторов и чиновников оказались не нужны.

Теперь они стали деканами и профессорами. Но имеют никак не меньшее влияние на принимаемые важные для государства экономические решения.

Высшая школа экономики – это вуз, в котором нашли себе пристанище очень многие деятели оппозиции. Например, Владимир Рыжков там профессор. И таких примеров много.

И вызывает удивление тот факт, что другие направления экономической мысли, и политологической тоже, слабо финансирует государство (или совсем не финансирует). А вот учреждения, что выступают за разгосударствление экономики и являются «альма-матер» для очень многих деятелей оппозиции, получают мощную поддержку из госбюджета и живут припеваючи благодаря многочисленным привилегиям, которые получили в оные времена административным путём.

Потому и возникает вопрос: сколько можно под видом стратегии перелицовывать для России одни и те же обанкротившиеся праволиберальные экономические рецепты? Нельзя позволить навязать власти, за которую проголосовало большинство населения, волю абсолютного меньшинства.

Но, к сожалению, общественные и партийные механизмы, развивавшиеся в последнее время, заметно снизили активность. Потому и пришлось создать Общероссийский народный фронт, так как другие политические структуры не решали тех задач, которые возникли перед государством.

И здесь большой упрёк партии «Единая Россия». В создавшейся политической ситуации, на мой взгляд, она выглядит блекло, за редким исключением сторонится общественной дискуссии и не может её поддерживать. Полагаю, что причиной тому стало отдаление от руководства партии наиболее активных и творчески мыслящих политиков.

Перед сегодняшним руководством партии стоят очень ответственные задачи. Но такое впечатление, у этих людей просто нет времени на то, чтобы успеть исправить недостатки, которые и завели партию в идейный тупик.

Партия, основанная с государственно-патриотическими целями, за последние годы превратилась в ширму для проведения идей праволиберальных.

Но сегодня именно из среды правых либералов высказываются наиболее жёсткие оценки её деятельности.

Подчеркну, что люди активные, заинтересованные не только в карьере, а и в служении государству, часто и не имели иных возможностей самовыражения, как лишь через «Единую Россию». Особенно в регионах. И этих людей ни в коем случае нельзя потерять в общественно-политической жизни. Им надо дать возможность обновить партию.

Именно сейчас и решается важнейший вопрос – а способна ли партия к внутреннему обновлению? Чтобы отстаивать в политической дискуссии государственно-патриотические идеи?

В новом наполнении нуждается и Общественная палата. Некоторые её комиссии и её члены пытаются как-то влиять на происходящее в стране, но в целом как важная государственная структура она оказалась на обочине политического процесса. И выглядит его придатком, а не активным участником.

Мы назвали письмо в «Московский комсомолец» письмом обеспокоенных граждан – членов Клуба избирателей России и Владимира Путина.

И это неформальное объединение, кружок интеллектуалов, как показывает возникшая вокруг письма дискуссия, имеет довольно много единомышленников. Хотя мы высказались пока ещё по узкому кругу проблем.

Не исключаю, что при определённом развитии событий нам ничего иного не останется, как зарегистрировать этот клуб как общественную организацию. Мы не ставили это целью, но ход начатой нами дискуссии подталкивает к этому.

Скажу и по поводу критических выступлений в адрес письма, которых немало в СМИ. Это публикации членов Совета Федерации, депутатов Госдумы, политологов и журналистов.

Во-первых, приветствую любую дискуссию и делаю первый вывод из откликов: попытка замолчать письмо не удалась.

Во-вторых (как я и предсказывал реакцию оппонентов), чаще критика сводится к каким-то личным обстоятельствам.

Поскольку я единственный, кто решился подписать письмо (другие авторы не сочли это возможным на данном этапе), остриё такой критики направили персонально против меня. Писали, что я лично обижен, что у меня конфликт с властью и именно этим объясняются высказанные предложения.

Мы сначала вообще не хотели ставить никаких подписей, чтобы люди обсуждали идеи, а не персоналии подписантов. Однако раз уж так произошло, я вынужден объясниться.

Вспомнили, что я работал в ЦК ВЛКСМ, был предпринимателем. Но в ЦК я сотрудничал два года, а много позже того был десять лет депутатом Государственной Думы. Но авторы критических выступлений будто ослеплены определёнными чувствами, раз не хотят это принять во внимание.

Видимо, раз уж нет сильных аргументов против идей, можно перекинуться на обсуждение личности автора письма вместо того, чтобы обсуждать высказанные им идеи.

Подчеркну: у меня нет никакой личной цели, связанной с этим письмом. Если б я претендовал на какие-то должности, то наоборот бы, сидел, как многие сейчас, тише воды, ниже травы. И ждал бы дня инаугурации 7 мая не высовываясь. Что является для соискателя любого чиновничьего поста наилучшей стратегией.

Но именно потому, что я считал принципиально важным обратить внимание на происходящее в стране, я и участвовал в написании этого письма и подписал его.

Критики наши утверждают, что нет повода для двоевластия в нашей стране, что Конституция совершенно однозначно все права и возможности даёт президенту Российской Федерации. Но как же тогда оценивать такую возникшую политическую конструкцию, как «тандем»? То есть люди, отрицающие возможность двоевластия, по сути отвергают реальность.

Я считаю, такая форма управления России противопоказана. И в письме приведён ряд аргументов в доказательство этого.

Кстати, одной из целей нашего провокативного текста было стремление заставить эти политические силы (которые явно и нахраписто требуют отдать им едва ли не все полномочия в руководстве государством, навязывая свои идеи) продемонстрировать хотя бы на словах лояльность Конституции и избранному президенту Путину.

В той политической обстановке, что начала складываться в стране, такого рода заверения, что у нас двоевластия нет и быть не может, – они совсем не лишние. И если мы добьёмся публикацией хотя бы этого, это будет важный результат.

Критики наши возражают, что мы пытаемся предложить «американскую модель», не понимая, что есть существенные различия между Россией и США. Безусловно, различия есть. Но это не значит, что нельзя использовать американские идеи. (Кстати, в письме прямой ссылки на «американскую модель» нет.)

Говорят: там нет премьер-министра, но есть вице-президент.

Да, но вице-президент США является председателем Сената – высшей палаты Конгресса. И тут возможна аналогия – председатель Совета Федерации РФ представляет примерно тот же высочайший уровень власти – ближайший к президенту.

Почему бы нам не рассматривать пост председателя Совета Федерации как вариант вице-президентства? И тогда можно обойтись без должности премьер-министра.

Нам говорят, что мы взваливаем на президента слишком много полномочий и он становится суперпрезидентом. Но разве это не следует из Конституции?! Разве полномочия премьера в чём-то выходят за президентские? Нет. Премьер по всем полномочиям ниже президента. Просто часть из них президент ему делегирует.

Без поста премьера не будет никаких поводов к двоевластию. А в создавшейся сейчас у нас ситуации такая опасность велика. Ибо за президентом, становящимся премьером, потянется шлейф президентских полномочий и будет инерция восприятия его как президента.

А двоевластие, повторю, как форма управления России противопоказано.