Константин Затулин о событиях в Казахстане в эфире «Радио КП»

Константин Затулин: Что касается Северного Казахстана, то у кого-то это фантомные боли на нашей стороне. А в Казахстане у политической элиты, шире – в части общества, той части, которая поражена национал-радикальными идеями, это предмет постоянного беспокойства и страха. Особенно усилившегося после 2014 года, когда сочли, что вслед за возвращением Крыма потребуют возвращения Северного и Восточного Казахстана. Призрак этих претензий, которые Россия никогда не выдвигала, по крайней мере официально – точно, он постоянно преследует не только в ходе этих событий, но на протяжении всего развития Казахстана.

В. Ворсобин:

— Я хлебнул адреналина в Алма-Ате, много страшного и тяжелого повидал. Но было одно интересное, светлое пятно. Когда я шел в многотысячной массе революционеров, погромщиков, тут уж их называйте как хотите, которые прокатывались по городу, все сметая, я заметил, что они глядели на меня как на русского, и это не вызывало у них никакой особой реакции. Хотя русских среди них было очень мало. Я почувствовал, что Алма-Ата – это город, где к русским относятся хорошо. Даже когда у меня пытались выхватить фотоаппарат, когда меня пытались побить из-за того, что я снимаю лица, они это делали не как с русским. Когда я показал удостоверение «Комсомольской правды», когда я сказал, что я из Москвы, они меня сразу отпустили. Я эту нотку в себе сохраняю. Главное – не впасть в межнациональную рознь.

С другой стороны, когда я посмотрел на интернет, когда я пробивался сквозь информационную блокаду, я видел иронию, сарказм некоторых наших известных политиков, которые говорили: ну что, пришло время под себя подобрать Казахстан. И вдруг в сети возникла тема Северного Казахстана. Сразу заговорили о том, что русские, Северный Казахстан. Обострилась ли эта проблема? Может ли она появиться в связи с новыми событиями? Об этом я спрашиваю Константина Федоровича Затулина, депутата Госдумы Российской Федерации, первого заместителя председателя комитета Госдумы по делам СНГ.

К. Затулин:

— Здравствуйте. Что касается Северного Казахстана, то у кого-то это фантомные боли на нашей стороне. А в Казахстане у политической элиты, шире – в части общества, той части, которая поражена национал-радикальными идеями, это предмет постоянного беспокойства и страха. Особенно усилившегося после 2014 года, когда сочли, что вслед за возвращением Крыма потребуют возвращения Северного и Восточного Казахстана. Призрак этих претензий, которые Россия никогда не выдвигала, по крайней мере официально – точно, он постоянно преследует не только в ходе этих событий, но на протяжении всего развития Казахстана.

В 1999 году было даже организовано специально «Усть-Каменогорское дело», от начала до конца выдуманная провокационная версия того, что некие полусумасшедшие люди, один из которых объявил себя Пугачевым, собираются отколоть Восточный Казахстан для присоединении я его к России. Как они это собирались делать, невозможно было понять, но эти люди отсидели полные сроки по результату. И более того, в ходе судебных заседаний был наказан консул России, который пытался доказать провокационность э той затеи. Это был спланированный, срежиссированный, специальный превентивный укол, прививка от того, чтобы русские подняли голову.

В. Ворсобин:

— Казахские власти побаиваются нас?

К. Затулин:

— Да, многое в логике поведения казахской власти с самого начала независимости Казахстана было основано на этих страхах. Казалось бы, далекая от национального вопроса тема экономического развития Казахстана. Откуда привлекать инвестиции – из России или с Запада? Только с Запада. Ни в коем случае из России. Сегодня мизерные доли принадлежат российским предприятиям в Казахстане. Все рудники, полезные ископаемые, нефть, газ и так далее, как правило, участвует американский, британский, канадский капитал. Но только не российский. Потому что нельзя России дать возможность, чтобы при таком количестве русского населения, сейчас это 3,5 миллиона, то есть 20 % населения, а уж раньше было временами до половины, в 70-80-е годы, сколько казахов, столько было и русских в Казахстане. Конечно, многие в 90-е годы уехали. Но при таком количестве русских, да еще российские компании пригласи, ну все, завтра от Казахстана ничего не останется.

В. Ворсобин:

— А что будет с этим вопросом завтра?

К. Затулин:

— Я не думаю, что существует в практической плоскости у кого-либо вопрос, связанный с возвратом этих территорий в Россию, или есть планы какие-то, или у нас, или там у русских, которые живут в Казахстане. Но есть на низовом уровне недовольство и беспокойство русского населения тем, что происходит. А происходит очевидное ущемление, постепенная казахаизация.

В. Ворсобин:

— И выдавливание русских из страны?

К. Затулин:

— Оно было особенно активным в 90-е годы, они сами уезжали. А сейчас выдавливание происходит по факту, потому что, на что могут рассчитывать русские, если у них при таком количестве населения фактически нет своих политических партий, представителей. Не то чтобы русская партия отдельно должна была существовать, но которая бы эти темы поднимала во внутриказахском политическом диалоге. Такой партии нет.

Это же нонсенс, что вы ни говорите о бесконечной дружбе народов, о том, что там никто в русских не видит врагов, да, врагов не видят, но в России видят врага. В учебниках рассказывается о России, о Советском Союзе как о колониальных странах, от которых страдал Казахстан. Президент Назарбаев рассказывал, что Казахстан – самая пострадавшая из республик союзных в советские времена. Потому что там были пересыльные лагеря. На самом деле все наоборот. Казахстан выиграл больше всего от нахождения в СССР. Он возник как государство в недрах СССР. Его не было никогда.

В. Ворсобин:

— Спасибо.