Константин Затулин выступил на встрече с новым заместителем Министра иностранных дел в Госдуме

Выступление депутата Константина Затулина на встрече Комитета Государственной Думы по делам СНГ с новым заместителем Министра иностранных дел РФ М.Ю. Галузиным 20 декабря 2022 г.

Уважаемый Михаил Юрьевич, уважаемые коллеги и все приглашённые, ну, конечно, у нас открытый закрытый разговор. Мы все это понимаем. Не бывает закрытых разговоров даже в Государственной Думе.

Тем не менее, хочу начать с того, что не так давно Председатель Государственной Думы собирал депутатов, членов нашего комитета и всех причастных к работе с коллегами из парламентов стран СНГ, на установочное совещание, которое было призвано лишний раз обратить наше внимание, что как раз сейчас наступил момент для того, чтобы мы сосредоточились ещё больше на отношениях со странами СНГ. Это важно, это нужно. Другие направления, мы знаем, западные по крайней мере, закрываются по известным причинам или уже закрыты, возможности работы в этих странах очень сужены. Можно по пальцам руки пересчитать те страны Европы, в которых вообще можно вести активную работу, хотя это, конечно, необходимо.

Мне тогда пришлось на этом совещании, говоря о дружбе и отношениях со странами СНГ, напомнить историю двухсотлетней давности. Когда в момент шедших в Европе наполеоновских войн, перед тем как Наполеон встретился с русскими и австрийскими войсками у Аустерлица, к нему направлялся представитель прусского короля, посол, который должен был объявить Наполеону о вступлении Пруссии в войну против Наполеона вместе с Россией и Австрией.

Но пока он ехал, произошёл Аустерлиц, и приехавший ко двору Наполеона посол рассыпался в поздравлениях по поводу победы его императорского величества. Но его императорское величество был человек неглупый. Он, конечно, понимал, что произошло и сказал: «Наша фортуна переменила адрес на ваших бумагах».

Я убеждён, что когда речь заходит о странах СНГ, по большому счёту, всё, что мы и вы делаем, является вторичным в сравнении с той борьбой, которую мы ведем в ходе этой специальной военной операции. Я лично давно уже считаю ее Отечественной войной. И зависят наши отношения с третьими странами от нашей фортуны в войне.

Будем мы добиваться победы, как мы рассчитываем, добьёмся её – будут одни отношения со странами СНГ. Будут неопределённые результаты, а хуже того, не сможем мы достичь в войне того, чего хотели бы – и, соответственно, будут реагировать на это в отношениях с нами политические и прочие элиты стран СНГ. Все они очень внимательно за СВО следят и пытаются сделать так, чтобы быть подальше от этой специальной военной операции. Чтобы не быть под угрозой санкций. Мы знаем, каким образом они себя ведут, ничего удивительного нет.

Я вообще хочу сказать – это год 100-летия Советского Союза, но всё-таки тридцать один год как Советского Союза нет. Очевидно, что политические элиты в большинстве своём, в подавляющем, не являются союзниками интеграции. В редких случаях это происходит и в особых обстоятельствах. Национальные элиты рассматривают нас как конкурентов за ресурсы, за рынки, за инвестиции и так далее, ищут себе другие ниши.

На самом деле нашими союзниками с самого начала, по большому счёту, являются народы. Если бы мы нашли к ним ход поверх голов этих политических элит, развивали в том числе и развили бы к настоящему времени достаточно свои информационные, пропагандистские возможности: имели бы, кроме этого, запас финансовых возможностей и так далее. Тогда, может быть, все было бы по-другому, но сейчас это именно так, сейчас ситуация такова.

Таким образом, первое и главное, очевидно, зависит от того, как идут дела на фронте и как мы в тылу этому помогаем. Мы, конечно, помогаем и будем помогать. Но вот что мне кажется очевидным: в большинстве отношений со странами СНГ, с большинством из них, мы сейчас находимся в ситуации обороны или активной обороны своей позиции. Я надеюсь, что эта оборона будет активной. То есть мы должны сохранить то, что имеем, нам не до претензий, когда дело касается их двусмысленного поведения.  Но при этом эта оборона, мне кажется, должна быть активной. Мы не должны позволять в этих странах поднимать голову тем, кто ставит под вопрос вообще всякое наше сотрудничество – это касается Центральной Азии, это касается, безусловно, Кавказа, это касается любого нашего соседа.

Среди тех проблем, которые, я уверен, в будущем году будут нас больше всего беспокоить на этом пространстве, кроме, конечно, Украины, я выделил бы три.  Во-первых, – это проблематика союзных отношений с Белоруссией, возможности и пределы нашего сотрудничества с Белоруссией на украинском направлении.

Второе, – это то, чему Вы [прим. — Галузин] посвятили время и правильно сделали, – касается ситуации с Молдавией и попыток расконсервации приднестровского конфликта. Точнее, попыток задушить Приднестровье пока мы не дошли до границы с ним.

И третье – это, конечно, ситуация на Кавказе в силу продолжающихся проблем в зоне армяно-азербайджанского конфликта.

По порядку. Что касается Белоруссии, конечно, я согласен с тем, что в сегодняшней ситуации мы наиболее близки с Беларусью, вчерашний визит Президента России в Минск лишнее тому подтверждение. При этом мы должны, мне кажется, хорошо представлять, что в Белоруссии всеми силами пытаются сейчас уйти от прямого вовлечения в военные действия. Хотя такое вовлечение Белоруссии, если посмотреть на карту, в военные действия было бы решением очень многих вопросов специальной военной операции.

Если на минуточку представить себе, что мы смогли бы договориться, – или о том, что Белоруссия приняла участие в этой операции, или чтобы мы с территории Белоруссии могли вновь нанести удар в направлении Киева и отрезать от подвоза со стороны Польши всех этих вооружений, – это многое бы решило.  Способна Белоруссия так далеко пойти или нет, это вопрос высокого политического руководства. Я надеюсь, что такого рода темы будут у нас возникать в этом году.

Второе, то, что касается Молдовы. Ну, очевидно, что молдаване не хотят быть посмертно героями. Они никогда не хотели. Это тормозит реализацию планов вовлечения Молдовы в войну, в то, чтобы ликвидировать пророссийский анклав Приднестровья. Но попытки такие, естественно, будут. И если мы оставили Херсон, то это сразу породило надежды, в том числе и прозападных сил в Молдове. Они стали активизироваться. Они, таким образом на время успокоились в отношении нашего наступления в их направлении, на Одессу, Николаев, до Приднестровской границы. Опять же здесь всё остро и серьёзно зависит от того, как будут идти дела на фронте.

И третье, последнее. Очевидно, что Азербайджан торопится как можно быстрее реализовать свои планы добить Нагорный Карабах и додавить Армению по итогам войны 2020 года. Он очень торопится это сделать. И прибегает для этого к различным провокациям, к которым относится в сентябре этого года боевые столкновения в зоне армяно-азербайджанской границы, нынешняя блокада Лачинского коридора и так далее. Без всякого гнева и пристрастия: такова линия руководства Азербайджана, формирующего свой национальный интерес. Азербайджан открыто поддерживает в этом Турция.

Оглядываясь назад, – у нас, мне кажется, возникли проблемы в отношениях с Арменией после 2018 года, породившего кризис доверия между нами.  По известным причинам, они сейчас подтверждаются. Для недоверия есть основания в поведении правительства, действующего в Армении. Но также очевидно, что если бы можно было вернуть всё вспять, войны 2020 года не должно было произойти. России нужно было сделать максимум для того, чтобы война не произошла. Она произошла. И с этого момента мы оказываемся в очень сложной ситуации, хотя бы потому что, конечно, не хотим никакого обострения на Кавказе, в который мы были бы вовлечены. Но это знаем не только мы, это знают те силы, которые настаивают на своём, я имею в виду Азербайджан и Турцию. Будущий год потребует и большей твердости, и большой гибкости. Дальше и больше откладывать нельзя.

И вы говорили о том, что в Центральной Азии у нас есть проблемы, ну, например, Япония стремится туда как-то влезть.  Гораздо более серьезная проблема — это активность Турции, которая через Азербайджан, через Каспий пытается распространить своё влияние на весь регион.

Я не буду перечислять всё, что произошло хотя бы в течение последних нескольких месяцев. Про активизацию идеи Великого Турана, про организацию тюркских государств и так далее. Я это говорю не к тому, чтобы поставить под вопрос наше сотрудничество с Турцией, потому что мы вынуждены сегодня сотрудничать с Турцией по целому ряду направлений. Но при этом очевидно, что дальнейшая экспансия турецкого влияния в этом направлении создаёт для нас проблемы, в том числе в бассейне Волги, где самые крупные наши автономии со значительным мусульманским населением.

Я хотел бы надеяться, что мы ясно видим эти проблемы и будем на них сосредоточены. Иначе они сами сосредоточатся на нас.