Константин Затулин: Я Медведева не задевал!

«Мужество проявил, на мой взгляд, председатель правительства Российской Федерации, лидер «Единой России», охарактеризовав резолюцию СБ. Все остальное я к мужеству не отношу, а отношу к другому качеству», – сказал Затулин на заседании. Коммунисты, кстати, на том заседании также ругали Медведева за нежелание наложить вето на резолюцию Совбеза ООН по Ливии и напоминали «Единой России», что их лидер Путин сравнил происходящее в Ливии с крестовыми походами.

С каких пор поддержка Путина считается инакомыслием в «Единой России», рассуждает герой скандала, депутат Константин Затулин.

«СП»: – Константин Федорович, вас действительно уволили за намек – мол, Путин проявил мужество, а Медведев не проявил?

– Насколько я понимаю, это послужило поводом для некоторых рьяных людей усмотреть нелояльность по отношению к руководству страны, и на этом основании требовать моего ухода с должности. Обсуждение резолюции по Ливии послужило единственным мне известным поводом для принятия этого решения.

Хочу заметить, я на заседании говорил прямым образом о Путине, о поддержке его позиции. Но когда я говорил о «других качествах», это относилось к нашей полемике с докладчиком, Константином Косачевым. Косачев перед этим сказал, что пункт, где мы даем оценку нашей линии в ливийском кризисе как исключительно адекватной (то есть, хвалим себя), является принципиальным. И депутаты должны иметь мужество занять принципиальную позицию – оставить этот пункт в резолюции.

Поэтому, когда я говорил про мужество, и про то, что все остальное (кроме слов Путина, – «СП») я к мужеству не отношу, я имел в виду не Медведева, а господина Косачева. Он, по-моему, превзошел все мерки сервильности, называя наши действия с начала ливийского кризиса верхом дипломатического искусства, которое войдет в учебники дипломатии.

«СП»: – А вы считаете, не войдет?

– Мы, мне кажется, на первом этапе ливийского кризиса чрезмерно поддакивали странам, которые решили воспользоваться ливийской историей для продвижения своих интересов. Мы некритично воспринимали информацию, которая поступала из Ливии. Такое впечатление, что мы действовали на основе репортажей CNN. Мы не усмотрели в самом факте наказания Ливии опасного прецедента для мирового порядка – очередного прецедента после Югославии и Ирака. Я оставляю за скобками, в какой мере мы здесь были заинтересованы продемонстрировать свое расположение к приехавшему в Россию вице-президенту США Джозефу Байдену. Но возникает нехорошее впечатление, что мы сильно поторопились, и потеряли на какой-то момент лицо…

Я, не правя резолюции всерьез, предложил выкинуть из нее один абзац и одно слово – вот и все. В связи с этим произошла полемика, в ходе которой мы выяснили, что является мужеством.

«СП»: – По-вашему, Каддафи нужно было поддерживать?

– Мне абсолютно безразлична судьба Каддафи, он никоим образом не является героем моего романа, и никогда им не был. Дело вообще не в Ливии, и не в Каддафи. Дело в том, что ливийскую историю надо примерить на себя, на свои обстоятельства – и мы увидим, что мы здесь ходим по краю, сильно рискуем. На это обратил внимание – ничего больше…

«СП»: – Но, обратив внимание, вы задели Медведева, так? Решение снять вас исходит от президента?

– Не хочу гадать. Речь идет о деликатных вещах: верю ли я слухам, ссылкам на Медведева… Я при этом не присутствовал. Но, действительно, пытались, когда говорили, чья это инициатива, ссылаться на президента. Я не хотел бы в это верить.

«СП»: – Ходят слухи, что теперь вы намерены добиваться встречи с замглавы президентской администрации Владиславом Сурковым, это так?

– Я не собираюсь встретиться с Сурковым. Если Сурков сочтет возможным – конечно. Должен сказать, я давно не встречался с Сурковым, периодически я звоню ему – к сожалению, он не откликается. Это происходит не первый месяц.

«СП»: – Ваше увольнение – это сигнал кому?

– Думаю, для некого крыла сторонников Медведева, которые не стесняются рассказывать, что идея выдвижения Путина является катастрофой для страны, – это попытка продемонстрировать, в назидание другим, что будет, если люди будут высказываться так, как это сделал я. Они, во всяком случае, вкладывают в мое увольнение именно такое содержание.