Константин Затулин: «Я сказал правду»

В конце августа, на следующий день по возвращении из Южной Осетии, я дал интервью Евгению Дабиже, главному редактору Федерального агентства новостей. В Сети оно появилось 5 сентября под заголовком «Признание ДНР и ЛНР — крайний вариант. Но он существует».

К этому времени 31 августа погиб Александр Захарченко, глава ДНР. И хотя этот украинский теракт вынуждает Россию серьезно рассмотреть такой крайний вариант, как признание восставших республик, я не стал ничего править в своем тексте. Чтобы «не быть крепким задним умом», как написал в постскриптуме.

Интервью ФАН мало кого оставило равнодушным. Каждый ищет свое, перевирая мои мысли и слова. Борцы за Украину по традиции считают, что своими рассуждениями я «прикрываю желание осуществить оккупацию Украины» (Юрий Бутусов в «Фейсбуке»). Интернет-борцы за Новороссию открыли во мне «нерусь», «рупор Кремля», «сурковскую проститутку» и даже «Ксению Собчак в роли Золушки» (?!), клеймя за приписанный мне Станиславом Смагиным из «Новоросинформа» мем «недостаточно русский Донбасс». Обе группы поисковиков «врагов народа» соревнуются в замечательно схожих оскорблениях на родном русском языке и сходятся в приговоре моему цинизму.

Почему они все так всполошились?

Потому что я сказал правду.

Я сказал, что возвращение Крыма домой в 2014 году не только великая радость, но и вынужденная необходимость, одним из последствий которой на данном этапе стала деградация русского фактора на Украине. Надеюсь, временная.

Что, поддержав восставший Донбасс, мы тем не менее пошли на минские соглашения, закладывающие, на строго определенных условиях, возврат Донецка и Луганска в общее с Украиной политическое пространство. Исходя, между прочим, из того, что воссоединение ДНР и ЛНР с двумя третями остального Донбасса, русскими и русскоязычными Украины — это возможность затормозить и повернуть вспять процесс бандеризации и окончательного превращения Украины в извечного врага России. Возможность, — не более и не менее, — которая, замечу, может быть, а может и не быть реализована.

Я сказал, что глубоко сочувствую Александру Захарченко и всему Донбассу, но, будучи избранным депутатом Государственной думы, не хочу врать, что Россия не сегодня-завтра признает Донецкую и Луганскую народные республики. Признание Россией ДНР и ЛНР — это крайняя мера, как прежде включение Крыма в Россию. И что она не может быть исключена, в силу невменяемости и несамостоятельности украинского режима, в случае новой военной эскалации. Как в 2008 году в истории с признанием Абхазии и Южной Осетии.

Я не пытался представить Россию и ее политику лучше, чем есть. Да, я порой «не очень понимаю, на что мы готовы». Да, я считаю, что главной ошибкой было решение остановиться в 2014 году у Мариуполя. «Семь бед — один ответ», и продвижение ополчения дальше, в южные области Украины, к Одессе и Приднестровью не добавило бы ничего принципиально нового к западным санкциям против России. Остановка позволила перепуганной банде возомнить себя героями. Я не принимал такого решения, меня по этому поводу никто не спрашивал. И когда я говорю «мы совершили эту ошибку», я хочу подчеркнуть, что не отделяю себя ни от русских в России, ни от прорусских на Украине. Даже от ошибок и заблуждений.

Наверное, у каждого своя правда, как у тех семи добрых молодцев из стихотворения любимого мной Алексея Константиновича Толстого, которые подъехали к правде со семи концов и увидели правду со семи сторон: «Всяк рассказывал правду по-своему». Я в своей правде уверен.

Но в борьбе с моей правдой ее на все лады принялись облыгать и подтасовывать. Говоря о необходимости объединить русских и украинцев ДНР и ЛНР с остальными такими же на Украине, я нигде не упоминал, не сводил эту задачу к «росту процента». Речь о ничем не заменимом импульсе, о необходимости с помощью Донбасса, но не в ущерб ему («особый статус») переломить судьбу русских и русскоязычных на Украине.

Молодцы в Интернете приписали мне фейковую фразу про «недостаточно русский Донбасс». Так они интерпретировали мои рассуждения о его своеобразии и тот факт, что, как я сказал, «в относительно мирное время» за присоединение к России высказалось в Донбассе бы не больше, чем за оставление на Украине. А что, это неправда? Что, Ахметов, Тарута, Королевская и другие не из Донбасса? Янукович, вместе с Юрой Енакиевским, не из Енакиево?

Разумеется, война изменила людей, стерла одни мотивации и обострила другие. В ненависти русского Донбасса к киевским лицемерам не приходится сомневаться. Но кто-то же из своих предал Александра Захарченко. Но ДНР не сливается с ЛНР. И я знаю, почему: они не одинаковые, хоть и русские, как поморы и казаки. И что сегодня на самом деле думают в Славянске, где поматросил Аника-Гиркин, или Мариуполе, которые остались по другую линию фронта?

Некоторые господа поспешили раструбить, что «русский нацист» Затулин в своем интервью заявил, что «Донбасс пора вернуть Украине». Где это вы нашли в моих словах? В том-то и дело, что совсем не пора. Подписав в Минске соглашение, Украина делает все с точностью до наоборот. И чем дальше, тем больше — убийство Захарченко тому пример. Киев боится возвращения Донецка и Луганска именно потому, что не хочет никакой свободы своим людям и регионам, ни Одессе с Харьковом, ни даже Львову с Ужгородом. Бандеровская Украина продолжает держать всех в плену.

Можно поспорить, надолго ли? Но я, увы, не исключаю, что нам не удастся скоро навязать этой бандеровской Украине волю к миру или хотя бы к успокоению. Запад, особенно США, за этим присматривает. Значит ли это, что мы в России сами должны отказаться от всяких попыток? Потому что Запад более вечен, чем она? Потому что «мы пахали, мы пахали, наши ноженьки устали»?

Вы меня не за того принимаете. Сдаваться не собираюсь и ни под кого не подлаживаюсь. Двадцать пять лет пытаюсь склеить добро из того зла, которое нам досталось в 1991 году. Еще в 1996-м я назвал это «испытанием Украиной». Можете мне не верить, но я воспринимаю судьбу русской Украины как свою собственную. Мой рот полон горечи, когда я думаю о принесенных жертвах. Бессовестно попрекать ими Россию, Путина, меня грешного, на худой конец. Не истерите. Как у Шекспира, Гамлет — Лаэрту: «Нет, покажи мне, что готов ты рыдать? Терзаться? Биться? Голодать? Напиться уксусу? Съесть крокодила? Я тоже».

И не пытайтесь пугать Россию — это я говорю заплутавшим в трех соснах соплякам, присвоившим себе право говорить от имени Донбасса («…жители Донецка, Луганска, Горловки, Стаханова, Первомайска и т. д. будут массово записываться в украинскую армию. Чтобы в момент политической смуты в РФ свести с ней счеты за предательство. И добровольцы с Донбасса, как и остальной Новороссии, будут первыми в рядах украинской армии, наступающей на Ростовскую, Белгородскую, Курскую, Брянскую, Воронежскую области, а также на Республику Крым и Краснодарский край»).