О законе о соотечественниках и помощи беженцам Украины
Владимир Ворсобин вместе с первым зампредом комитета Госдумы по делам СНГ Константином Затулиным обсуждают, с чем сталкиваются беженцы с Украины в России и как забюрократизировано миграционное законодательство.
ВОРСОБИН В.В.:
– У микрофона Владимир Ворсобин, и с нами Константин Федорович Затулин, специальный представитель Госдумы по вопросам миграции и гражданства. Все правильно?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да.
ВОРСОБИН В.В.:
– Это не очень привычная для вас должность.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Наоборот, она привычная.
ВОРСОБИН В.В.:
– Я имею в виду, что редко упоминаю я вас при встрече, эту должность.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Она была изобретена в прошлом составе Государственной Думы, но не сразу. Последние два года работы прошлой Государственной Думы я тоже был специальным представителем, но все должности с началом новой каденции всегда обновляются, поэтому я вновь первый зам председателя комитета по делам СНГ, и вот три недели как вновь специальный представитель Государственной Думы по вопросам миграции и гражданства.
ВОРСОБИН В.В.:
– Я бы сказал еще, самый заметный депутат Госдумы в последние дни. У вас много законопроектов сейчас находится на рассмотрении, и сейчас они связаны с самой горячей тематикой в последнее время, это беженцы. Беженцы и предоставление соотечественникам помощи для того, чтобы они приезжали в Россию.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Я не знаю, самый ли я заметный. Я довольно крупный мальчик, и меня издалека видно, конечно. Но то, что касается законопроектных инициатив, действительно, за неделю, которая еще не завершена, я внес три законопроекта в Государственную Думу от своего имени. В конце прошлой недели поправки в Налоговый кодекс, которые позволяют отложить взятие с беженцев с Украины, из республик Донбасса автостраховки, если они въезжают в Россию через контрольные пункты пропуска, фактически являясь беженцами из зоны боев. Затем в понедельник я внес свои поправки в Закон «О государственной политике в отношении соотечественников за рубежом». И вчера внес поправки в форме законопроекта, о внесении поправок в статью 12 Закона «О беженцах» и в Закон «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации».
Вы правы, это, так или иначе, конечно, взаимосвязано с происходящим. Но на самом деле это продолжение моей прежней законодательной инициативы, потому что еще до всех текущих событий на Украине в июне прошлого года, в прошлом составе Государственной Думы я внес Законопроект «О репатриации в Российскую Федерацию». Он, к сожалению, до сих пор не рассмотрен. Более того, в декабре мы получили на него отрицательный отзыв правительства.
ВОРСОБИН В.В.:
– Репатриация, напомню, это возвращение.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Возвращение на родину. Речь идет о том, что мы, если меня поддержат, должны этим законом подтвердить, а для кого-то, может быть, впервые сообщить о том, что если человек является соотечественником, он имеет право обратиться в посольство или в консульство за рубежом со своим заявлением о желании вернуться на родину, на историческую родину. При этом он должен удостоверить, что он знает русский язык, и что он в самом деле наш соотечественник. И в этом случае, после небольшого срока работы с его заявлением он, если я буду поддержан, получает вид на жительство в России и направляется в Россию, фактически имея все возможности трудоустройства сразу, без хождения по инстанциям, и имея возможность через год, если он соблюдает наши законы, если он ничего не нарушает, претендовать на упрощенный порядок получения гражданства, то есть получить российское гражданство.
Вот это было мое предложение. Я считаю его более чем актуальным, а сейчас, может быть, еще более актуальным, чем в июне прошлого года, в связи со всем, что творится, в связи с гонениями на русских и русскоязычных за рубежом. Одним из возражений на этот законопроект было то, что я оперирую в нем понятием «соотечественник», а оно, дескать, у нас слишком неконкретное. И поэтому и в самом этом законе тогда уже в июне, и теперь вот, два дня назад, в новом законопроекте, поправка в Закон «О государственной политике», я предложил уточнить понятие, кто такие соотечественники. Потому что без этого уточнения наши все усилия работать с соотечественниками в законодательном поле все время блокируются.
ВОРСОБИН В.В.:
– Константин Федорович, я уточню. Более того, что его надо уточнять, из-за этого определения у нас тормозится сама программа помощи соотечественникам, и даже некоторые губернаторы отменяют.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Калужский, калужский.
ВОРСОБИН В.В.:
– Да, калужский. И, кстати говоря, там уже и тверской к этому близок, там это тоже есть свои претензии.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Но их можно понять.
ВОРСОБИН В.В.:
– Там меня больше всего зацепило, что, во-первых, большинство, которое приезжает по этой программе, это бывшие жители азиатских республик, скажем так, которые категорически, чуть ли не под 90%, не хотят учить русский язык. Вот как раз губернатор и, в общем-то, жаловался на это.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Чуть-чуть сложнее. Они не не хотят – они приносят фиктивные справки, что они им владеют, на самом деле. Потому что без этой справки их не допустят к государственной программе. Они их приносят, но чиновник спокойно ее подшивает.
ВОРСОБИН В.В.:
– Там даже слова есть «декларируют, что не хотят», даже вот они высказываются.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– В этом случае они не получат право участия в программе. Вот в чем странность состоит. Вот смотрите, у нас в 2007 году действительно по предложению Президента, по указу Президента была принята эта государственная программа содействия добровольному переселению соотечественников в Россию. Таким образом, слово «соотечественник» в этой программе звучит. И для того, чтобы определить, кто такие соотечественники, конечно, отсылают к действующему Закону «О государственной политике в отношении соотечественников за рубежом», но он принят в 1999 году и обновлен в новой редакции в 2010 году. Там есть эта формула, кто такие соотечественники за рубежом. Я к ней вернусь, но хочу сказать, что когда я внес закон о репатриации, мне его забаллотировали в Правительстве на том основании, что соотечественник, дескать, – это довольно неконкретное понятие, и если мы будем проводить эту репатриацию, то действительно может там изменить этнический баланс в пользу переселенцев, которые хлынут к нам вот из тех самых республик.
ВОРСОБИН В.В.:
– Извините, даже если почитать вот это определение, то и папуаса можно признать соотечественником, почему – потому что там есть такая волшебная формулировка «как правило». То есть это на усмотрение. На усмотрение офицера миграционного, который может и папуаса сделать нашим соотечественником.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Вот я хочу сказать, теперь давайте вернемся все-таки к этому определению или к этой формуле, кто такие соотечественники. Оно содержится в пункте 3 статьи 1 Закона «О государственной политике». В пункте 2 сказано, что нашими соотечественниками, естественно, являются все граждане Российской Федерации, которые живут за рубежом, но на этот счет нет никакого спора. А вот те, кто не обладают этим гражданством, не являются гражданами России, соотечественниками среди них признаются те, кто, как правило, относится к числу народов, исторически проживающих на территории России, либо сделали свободный духовный, культурный и прочий выбор в пользу российского гражданства и российского статуса, статуса соотечественника, при этом будучи людьми, которые прежде проживали на территории Российской Федерации, или чьи предки по прямой восходящей линии проживали на территории Российской Федерации и сами являлись прежде или гражданами Советского Союза, или даже подданными Российской империи. Я немножко сокращаю.
ВОРСОБИН В.В.:
– Это старая редакция, да?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Это старая редакция. Что я предлагаю внести. Во-первых, вычеркнуть то самое «как правило», которое вам не понравилось.
ВОРСОБИН В.В.:
– Резануло глаз, да.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да. Добавить при этом, что не только происходящие из числа и народов, исторически проживающих на территории Российской Федерации, – хочу подчеркнуть, не всего Советского Союза, не всей Российской империи, потому что в ней проживали и финны, и поляки, и многие другие, кто сегодня давно уже обрели свое собственное отечество, – а добавить «знающие государственный русский язык». То есть условие знания государственного русского языка при этом вводится в определение соотечественника.
Я хочу сразу обратить внимание, вот первая реакция, люди, которые поверхностно отнеслись к моему законопроекту, и, судя по всему, не читали сам текст, хотя он опубликован на сайте Государственной Думы, его можно в любой момент открыть, начали говорить, что я собираюсь всех знающих русский язык объявить соотечественниками. Так и начали писать по этому поводу. И гневная реакция со стороны радикальных элементов русского национального движения: «Это что же такое?», и так далее, и так далее.
Вместо того чтобы производить на свет гневную редакцию, лучше было бы однажды взять очки или, если вы ими не пользуетесь, просто своими глазами прочесть, что написано в законе. Речь идет именно о том, что те люди, которые происходят из числа народов, исторически проживающих, они должны знать русский язык. Конечно, англичанин там, египтянин, американец, который где-то по университетской программе выучил русский язык, но не имел и не имеет никаких корней в России, на этом основании не может претендовать на то, что он наш соотечественник. Это как если бы мы с вами, изучая английский язык, затем бы требовали для себя привилегий для получения гражданства Соединенных Штатов или там Великобритании на том основании, что мы учим английский язык и его знаем.
ВОРСОБИН В.В.:
– А если на Украине и в Белоруссии у него корни?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Вот… вот насчет Украины и Белоруссии я скажу чуть позже. Значит, возникает вопрос – а что же это за народы, исторически проживающие на территории России?
ВОРСОБИН В.В.:
– Да, списочек, пожалуйста.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– И вот этот списочек я впервые предложил. Это второй пункт моего законопроекта, а если точнее, абзац 7 главы 2 Закона «О государственной политике». Туда надо внести перечень. Я в этот перечень вношу – государствообразующий народ, русский, представители украинского и белорусского народов, связанных с русским государствообразующим народом, общности исторической судьбы и культуры. Представители всех тех народов и наций, которые формируют национально-территориальные образования на территории Российской Федерации. Представители коренных малочисленных народов Российской Федерации, которые все у нас, кстати, поименованы в едином перечне таких народов, который утвержден Правительством еще в 2000 году. Ну, это, как правило, народы Севера, но не только. Например, адыги шапсуги, живущие у нас в Краснодарском крае, в моем собственном Сочинском округе, они тоже являются коренным малочисленным народом Российской Федерации. И, наконец, представители иных исторически проживающих в России народов. Общий перечень итоговый в соответствии с моим предложением должно составить Правительство Российской Федерации и утвердить.
Таким образом, хочу это объяснить. Я, прежде всего, считаю, что многие уважаемые наши бывшие сограждане по Советскому Союзу претендовать на то, чтобы они обязательно, в любом случае считались нашими соотечественниками, не могут. Потому что они соотечественники своих отечеств, возникших после распада Советского Союза. Таджикистан, Киргизия, Узбекистан и так далее. Эти народы исторически не проживают на территории Российской Федерации. Сразу возникает вопрос – а что же, я вообще закрываю дорогу в Россию? Или, допустим, дорогу даже к российскому гражданству? Да нет же. Они, как правило, у нас в роли трудовых мигрантов, и от трудовой миграции нам сложно отказаться, и не следует, потому что она, если правильно организована, вносит свой вклад в развитие нашей экономики. Мы без нее, по факту, нравится нам это или не нравится, не обойдемся. Вопрос лишь в том, что понятие «трудовой мигрант» не тождественно понятию «соотечественник».
ВОРСОБИН В.В.:
– Да, да.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– И люди, которые вот основную массу трудовых мигрантов представляют, они, конечно, могут с течением времени оказаться и в роли российских граждан, но совсем по другим основаниям – по тому основанию, что они здесь проживают долгое время, прошли это долгий срок адаптации. На том основании, что они замужем или женаты на гражданине/гражданке России. На том основании, что у них есть какие-то другие упомянутые в Законе «О гражданстве» возможности. Но никак не в связи с тем, что они соотечественники. Вот это я, собственно говоря, и предложил.
ВОРСОБИН В.В.:
– А правильно я понимаю, извините, перебил вас, правильно я понимаю, что вообще-то весь закон, его главная цель – это убрать все-таки торговлю российскими паспортами, российским гражданством, которая идет очень бурно среди именно выходцев из среднеазиатских республик?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Нет, это не главная цель, это побочная цель, одна из косвенных целей. Главная цель в другом. Главная цель в том, чтобы, уточнив понятие «соотечественник», в дальнейшем им оперировать – в Законе «О гражданстве», в Законе «О репатриации», саму репатриацию сделать осуществимой. Ведь Закон «О репатриации» отвергнут, в том числе, и потому, что у нас нет такого понятия в законодательстве, возвращение на родину. Я считаю, что в создавшихся условиях тем более каждый русский, русскоязычный человек, имеющий основания считать себя нашим соотечественником, должен знать за рубежом. Он может этим не воспользоваться, но он должен знать, что у него есть право возвращения в Россию.
ВОРСОБИН В.В.:
– Почему ваши законы так трудно проходят все-таки Госдуму, мы поговорим чуть позже. Оставайтесь с нами.
ВОРСОБИН В.В.:
– У микрофона Владимир Ворсобин, с нами Константин Федорович Затулин, специальный представитель Госдумы по вопросам миграции и гражданства, депутат Госдумы. Константин Федорович, мы начали с того, вы рассказывали о своем законопроекте, начали мы с определения, что такое, вообще говоря, соотечественник, и как должна выглядеть эта формулировка. Но вы с самого начала сказали такую фразу, я сразу насторожился. Вы говорите об отрицательном отзыве Правительства, об одной своей инициативе, и сейчас, видимо, не все так гладко пройдет. А в чем мотивация, глубинная мотивация наших чиновников, которые сопротивляются подобному закону?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Мы с вами можем фантазировать о глубинных мотивациях, у меня масса соображений по этому поводу. Но есть формальный отзыв Правительства, подписанный в декабре прошлого года, во-первых, у нас по Закону «О репатриации», мной внесенному. На те законы, которые я внес вчера и позавчера, пока еще нет официальных отзывов, хотя уже есть определенные мнения, конечно. Так вот, в официальном отзыве на законопроект о репатриации приводятся такие контраргументы. Во-первых, «мы не понимаем, что такое репатриация, в нашем законодательстве этого понятия нет». Вообще-то говоря, это международно признанное понятие, и всем оно понятно. И мы пишем, что репатриация – это возвращение на родину.
ВОРСОБИН В.В.:
– У евреев спросите, что такое репатриация.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– У кого хотите, спросите. Не только у евреев – у немцев можете спросить, в конце концов, которые проводили такую репатриацию после развала Советского Союза, и многие поволжские немцы бывшие уехали в Федеративную республику Германия из России и Казахстана. Второе возражение: «Этот механизм репатриации фактически становится конкурентным той самой государственной программе добровольного переселения. И вот мы запутаемся, возникнет хаос, система развалится, и так далее».
Вот поэтому мне приходится сказать несколько недобрых слов о государственной программе добровольного переселения. На самом деле эта государственная программа с самого начала была написана в духе «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». До 2014 года за все время ее существования, с 2007 года, ее прошли всего 114 тысяч человек. Она получила дополнительный всплеск исключительно по одной причине – мы загоняли в эту программу всех, кто бежал с Украины после госпереворота. Это не достоинство этой программы, это просто вынужденные для людей обстоятельства, потому что другого пути к легализации в России у многих из них не оказалось.
ВОРСОБИН В.В.:
– А в чем кривизна этой программы?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Программа, по сути, является программой профнабора. Это не программа репатриации. Вот в свое время Правительство решило, что расходы по этой программе надо возложить на субъекты Российской Федерации, на регионы. Там предусмотрено, что если вы добиваетесь права участия в программе, то вы должны получить вспомоществование на переезд. Цифры эти на самом деле, суммы эти, мягко говоря, смехотворные. От 20 тысяч рублей до 200 тысяч рублей на человека, если он едет на Дальний Восток. А в большинстве случаев это вот эти 20 тысяч. Но решить и платить должны субъекты, и вы должны подавать свое заявление именно туда, в конкретный край или область. Далеко не все области в этом участвуют. Например, Москва, Петербург не участвуют, потому что они и так…
ВОРСОБИН В.В.:
– По понятным причинам.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да. Они и так очень востребованы. Значит, на самом деле на всем протяжении этого периода регионы пытались спастись от этой программы и пытались из нее выйти. Их все время ловили и возвращали. Потому что ну как-то неудобно – все-таки программа в свое время была предложена. Почему они это делали? Да потому что, вообще-то говоря, у них всегда дилемма, на что тратить деньги, – на переезд каких-то неизвестных соотечественников или на дороги, на больницы, на школы в своей области, крае, республике. Конечно, отчитываясь перед своим населением в крае и области, они, прежде всего, на это направляют деньги. Тощие бюджеты субъектов, в результате там конкурс между тратами на одно или на другое.
И как правило, все сводится к тому – вот если вы соотечественник, который по трудовым потребностям этого региона соответствует (например, вы шофер, а в этой области нужны шоферы), у вас есть шанс попасть. В квоту. Квота же еще есть. Она не может быть превышена. Вот регион говорит – вот мы столько можем принять, а сверх столько уже не можем. И то, в том случае, если вы соответствуете. Вот вы соответствуете по профессии, тогда мы вас примем. Или, допустим, у вас возраст предпенсионный или пенсионный – ну какой вы трудовой ресурс? Вы хоть будьте трижды соотечественником и внуком царя Ивана Грозного, вас все равно не пустят.
ВОРСОБИН В.В.:
– Бездушный подход такой.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Поэтому это не программа репатриации, это не то, что мы говорим: «Люди, хотите – приезжайте». И многие соотечественники, я с ними работаю 30 лет уж, я пятый раз депутат Государственной Думы, каждый раз работаю в одном и том же комитете по делам СНГ и связям с соотечественниками, и являюсь директором института, который ведет с ними работу, кроме всего прочего, называется Институт диаспоры интеграции или Институт стран СНГ. И я знаю, что многие нам говорят: «Слушайте, да нам эти ваши 20 тысяч не нужны. Мы понимаем, что это курам на смех такие деньги. Но мы хотим вернуться на родину, мы найдем возможности устроиться сами. Вы только снимите барьеры на этом пути, дайте нам возможность работать легально, а не просто подпольно, как те, кто не имеют ни вида на жительство, ни разрешения на временное проживание, ни гражданство Российской Федерации.
ВОРСОБИН В.В.:
– Не признаются же еще дипломы.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– И так далее, и так далее, и так далее. Дайте нам возможность вообще обойти бюрократию вашу собственную, которая вас самих пожирает и нас жрет, как только мы обращаемся к вам. Вот, собственно, этим и вдохновлен Закон «О репатриации», и в данном случае в отзыве Правительства, который писан рукой МВД, отвечающего за эту программу, тут сквозит защита чести мундира – вот у нас есть программа, вот мы ее администрируем, не лезьте к нам с какими-то другими предложениями. Ну, и сейчас…
ВОРСОБИН В.В.:
– Вот даже в момент, когда это все необходимо, когда люди со всего мира готовы, ну их выживают сейчас, выжимают из Европы, даже вот это не дает им возможность как-то переступить через эту форму свою?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Я хочу сказать, что кому-то до сих пор не дает, а кто-то это понимает. Во всяком случае, в понедельник состоялось, на мой взгляд, в моей жизни историческое событие, я приглашен был выступить и участвовать в заседании межведомственной комиссии по миграционной политике Совета безопасности, которая недавно создана, и которую возглавил Дмитрий Медведев как зампред Совета безопасности. И у меня возникло впечатление по итогам, что он разделяет многие из наших предложений. Во всяком случае, он именно так подводил итоги этого заседания. Я надеюсь, что все, кто имеет уши и слышали, а там присутствовали и министры внутренних дел, иностранных дел, и представители администрации Президента, тех самых управлений, которые все время выступают черными оппонентами, это управление Президента по защите конституционных прав граждан, именно оно занимается законодательством о гражданстве, именно оно нам пишет «неуд» каждый раз на наши законы, ссылаясь на то, что таково мнение всех ведомств МВД и так далее. Но это не все.
ВОРСОБИН В.В.:
– Медведев поддержал вас?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Медведев поддержал. Мы внесли, но дальше начнется обычный путь прохождения закона. Мы посмотрим, выразиться ли это опять в отрицательном или положительном мнении ГПУ.
ВОРСОБИН В.В.:
– А сколько будет стоить для государства российского вот эта программа репатриации своих соотечественников?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да вот в том-то и дело, что в отличие от государственной программы добровольного переселения мы никаких средств на это не затрачиваем. То есть мы говорим, что все расходы несет сам соотечественник. Мы его избавляем от бюрократических барьеров, то, что он нас просит. Он может к ней не прибегнуть. Мы не торпедируем государственную программу добровольного переселения. Вы хотите через нее пройти? Пожалуйста, она продолжает существовать. Вы дайте только более свободную возможность этим заниматься. Ведь Президент это тоже чувствует. Вот в свое время, несмотря на наличие государственной программы, сказал, что надо внести в закон носителей русского языка как категорию, чтобы облегчить путь в Россию. Он же это чувствует. Но чиновники умудрились сделать так, что фактически и это предложение Президента оказалось забюрократизировано.
И самое главное, к чему я это все говорю, – к тому, что на самом деле ведь это происходит все на фоне, когда нам внесен новый законопроект о гражданстве. 29 декабря от имени Президента нам внесен законопроект о гражданстве Российской Федерации. И к глубокому моему сожалению, все прежние родовые травмы, присущие нашему законодательству о гражданстве, в нем продолжают существовать.
ВОРСОБИН В.В.:
– Какие, например?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Слово «соотечественник» не употребляется. Понятие соотечественника в числе основных понятий закона отсутствует. Значит, никаких специальных вот по этому поводу льгот и оперирования понять… У нас понятие «соотечественник» существует в законе, в отличие от репатриации, на законном основании с 1999 года. В 2020 году это была моя поправка в Конституцию, она прошла, статья 69. Работать с соотечественниками – это конституционная обязанность российского государства. И, несмотря на все это, люди, которые готовят эти законопроекты, уходят от статьи почему? Вот оно очень неконкретное, это понятие. Вот мы не можем понять, а кто такие соотечественники? Вот поэтому-то я и внес поправки в это понятие, в эту формулу.
ВОРСОБИН В.В.:
– А нет ли какого-то лоббизма, контр-лоббизма у тех, кто боится, что это перессорит с нашими азиатскими друзьями, ну будет некая ревность? Если раньше и граждане спокойно, в общем-то, этим пользовались, теперь у них эту возможность отбирают. А зачем в наше непростое геополитическое время ссориться с нашими южными друзьями?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Никто, во всяком случае публично, такую цель не заявляет. Более того, в некоторых отзывах как раз и сквозит, что если вы будете употреблять слово «соотечественник», то в этом случае тут к нам хлынут, и так далее. То есть как бы про это говорят, с одной стороны. Ну, пусть не публично, пусть в каких-то внутренних отзывах, но это есть. Я это как раз не снимаю.
ВОРСОБИН В.В.:
– Хлынут? То есть они боятся, что к нам хлынут соотечественники? В чем страх?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Нет, хлынут не соотечественники, а хлынут как бы представители других наций и народностей, изменится этнический баланс драматический и так далее. Я тоже этим обеспокоен, потому что, конечно же, я понимаю, что есть такая проблема, насколько люди здесь соответствуют нашему представлению об общей культуре. Поэтому я и пишу. Я пишу – украинцы, белорусы и русские. Я же это записал. Нигде, кроме как в моем законопроекте и в статье Путина, которая была написана в прошлом году, русские и украинцы фактически там объявляются одним народом. Ну, белорусы, наверное, тоже мы можем представить себе. Ну, раз так, один они народ или три народа, вышедшие из одного корня, ясно, что они по всем параметрам очень близкие, очень близкородственны. И я предлагаю, вне зависимости от того, где жили их предки, жили ли они сами на территории Российской Федерации, по этому признаку кровного родства их считать своими соотечественниками.
ВОРСОБИН В.В.:
– И в этом случае государство российское устранит вот эти препятствия, свои чиновничьи бюрократические препятствия? Настолько они страшны, что их приходится убирать вот таким способом?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Ну, вот смотрите, вы же сами упоминали в начале нашего разговора, что некоторые губернаторы пошли там на драматические жесты. Например, Шапша, губернатор Калужской области, он, кстати, тоже принимал участие, выступал на этом межведомственном совещании, он просто на время приостановил исполнение этой государственной программы у себя в Калужской области. Почему? Потому что ознакомился на одном из пунктов приема с тем, а что, собственно, происходит. А происходит вот что. Если в начале осуществления этой программы в Калужской области 80% участников программы были как раз русские, украинцы и так далее, то сейчас – 17%. А остальные – это таджики, узбеки, киргизы, которые с фиктивными справками о русском языке приходят, а чиновник делает вид, что он не вправе им отказать.
ВОРСОБИН В.В.:
– Не бесплатно, наверное?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Я догадываюсь. Понимаете, если бы я поймал кого-то за руку, если бы были как бы вот у меня такие полномочия, я бы обязательно поймал. Потому что это, естественно, все подводная часть айсберга. Очевидно. Но не пойман, не вор, да? Но, во всяком случае, очевидно, что после этого какое распоряжение издает губернатор Калужской области? Запретить рассматривать заявки участников этой программы на работу в сфере торговли, в сфере там вождения транспорта и так далее. То есть как раз те сферы, куда стремятся представители этих независимых республик, прежде всего. Они ведь не на промышленное предприятие приезжают устраиваться. Они именно туда и собираются устроиться. Значит, это все порождает на самом деле гораздо бо́льшие проблемы взаимоотношений с этими государствами. Я еще раз хочу сказать, я не предлагаю закрыть шлагбаумом въезд всем. Это было бы драматическим решением. Каждый пятый киргиз работает в Российской Федерации.
ВОРСОБИН В.В.:
– Да.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Просто-напросто Киргизия не выживет после этого. Но давайте при этом – богу богово, кесарю кесарево. Значит, вот эти соотечественники, у них одни права и возможности по российскому, в том числе в отношении гражданства. Вот это представители других наций и народов, ну у них другие.
ВОРСОБИН В.В.:
– Прервемся на пару минут. С нами Константин Федорович Затулин, специальный представитель Госдумы по вопросам миграции и гражданства.
ВОРСОБИН В.В.:
– У микрофона Владимир Ворсобин и Константин Федорович Затулин, специальный представитель Госдумы по вопросам миграции и гражданства. Константин Федорович, меня попросили вас спросить. Почему-то даже в Москве и в Подмосковье, я сам наблюдал это в районах, в регионах, зная, что нашим соотечественникам очень трудно устроиться на работу в больницу, в поликлинике, но почему-то, наши слушатели не дадут мне соврать, очень много иностранцев работает в больницах, в поликлиниках с Армении, с Таджикистана. Вот очень много необычных для нас врачей появилось сейчас. Как это совмещается? Вроде бы и человек, который как бы русский, белорус, украинец, у него тут препоны, ему говорят: «Давай справку», и так далее, а иностранцы спокойно работают?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Я специально не проверял персонал больниц Московской области. Вполне возможно, что этот эффект носит такой региональный характер. Я знаю многих врачей, скажем… ну, я не знаю врачей таджиков, которые бы у нас работали, но врачи армяне многие работают, и мои близкие друзья, вот академик Камалов, например, возглавляет медицинский центр Московского университета. Является признанным специалистом в области онкологии.
Вопрос в том, на самом деле, что, вы правильно говорите, возможность проникания через наши барьеры для выходцев из Закавказья или Средней Азии существенно выше, чем способность наших с вами друзей-славян решать эти все вопросы. Во-первых, наши русские или так украинские считают, что они действительно возвращаются на родину, и они не готовы, что с них будут брать взятки или гонять их по кругу. А люди из этих государств к этому привычны, они заранее знают, что по-другому вопросы не решаются, и с ними гораздо легче договариваться. Но если в центре Сахарова под Москвой, где осуществляется прием документов, ходят по очередям… очереди, между прочим, там продаются, потому что очередь два года на сдачу документов, например. И ходят в этой очереди люди и говорят: «Если вам надо побыстрее, платите, и будет побыстрее». И делают так. А если они делают так, эти неустановленные люди, значит там по другую сторону окошка сидят люди, которые с ними на связи, и которые им дают возможность на этом себе и им зарабатывать. Ну, это же очевидно, Ватсон, да? Это же так. Тем не менее, мы все разыгрываем невинность и говорим: «Вот, ну что же, это отдельные случаи», и так далее.
Это система, которая сложилась, и которую надо ломать. Я считаю, что, вообще-то говоря, – и это не является предметом моих законопроектов, но это мое убеждение, – в нашем государстве должно, наконец, возникнуть гражданское полноценное министерство по делам миграции. Потому что сводить все к правоохранительной стороне дела, делать вершителем судеб миграции МВД, которое не обязано знать, в какие регионы надо приоритетно направлять, в чем состоит экономический смысл миграции, социальный смысл миграции, наконец, национальный смысл миграции. Оно не обязано знать, и оно не знает, или делает вид, что не знает, в виде конкретного чиновника.
Да, конечно, правоохранительные задачи никто не снимет ни с МВД, ни с ФСБ, проверку и всего остального. Это естественные функции. Но это не значит, что они весь процесс должны администрировать. Ведь что означает создание комиссии в Совбезе, а до этого – комиссии в Правительстве? Означает, что просто ясно, что министерство одно наедине с этими проблемами МВД оставить нельзя. У нас до ковида в прежние времена одномоментно в России по данным ООН находилось 11 миллионов иностранцев. То есть мы входим в тройку стран в мире с наиболее высоким числом иностранных граждан на своей территории. И мы не считаем, что это повод для того, чтобы у нас было ведомство, которое за это отвечает отдельно.
ВОРСОБИН В.В.:
– Скажите, 11 миллионов иностранных граждан на нашей территории было до ковида, – а сколько наших соотечественников, которые могли бы переехать сюда, потенциально, находятся за границей?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Это зависит от многих обстоятельств. Вот когда Закон «О гражданстве» в свое время писали в 2002 году, то разработчики исходили из того, что все, кто надо, от нас… к нам приехал… Вот была такая официальная линия у разработчиков Закона «О гражданстве» – что все, кто надо, в Россию уже приехал после развала Советского Союза, и нам надо создать такой Закон «О гражданстве», который будет барьером на пути нежелательных элементов. Это была порочная позиция, которая совершенно не брала в расчет то, что великое переселение народов после распада Советского Союза не закончилось. И если это было кому-то не ясно, то в 2014 году это стало, по-моему, ясно и очевидно всем, потому что в 2014 году 2,5 миллиона человек из Украины бежали в Российскую Федерацию.
И что с ними произошло? 1,5 миллиона из них за это время получили разные формы легализации в России, разрешение на временное проживание, вид на жительство, трудовой патент или даже гражданство Российской Федерации. У нас приток вот граждан с Украины, которые захотели стать гражданами России. С некоторых пор еще и граждане ЛНР, ДНР на особых условиях льготных тоже получают российские паспорта. И при этом миллион из этих 2,5 миллионов, по данным самого МВД, около миллиона, он фактически не обрел никакого специального статуса. То есть он остался для нашего закона и для наших правоохранительных органов иностранцем на территории России, который, проживая здесь в течение 90 дней, на 91-й день должен на следующие 90 дней, то есть 3 месяца, выехать из России, чтобы потом снова въехать на 90, снова выехать.
ВОРСОБИН В.В.:
– А в чем проблема их, почему они не могут легализоваться в России?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Проблемы самые разные, прежде всего бюрократизированность наших процедур. То, что у них узенькая щелка, это возможность проникнуть в государственную программу добровольного переселения с ее квотами, с ее претензиями по трудоустройству, и так далее, и так далее. У них на самом деле очень… Вот кто создает эти очереди? Вот они и создают. Вот они и создают… значит, на самом деле, еще в 2018 году я с коллегами внес законопроект о миграционной амнистии для граждан Украины. Исходя из того, что они бежали от государственного переворота, от войны, от репрессий, от того, чтобы призвали их в армию и поставили убивать своих соотечественников на Донбассе, я предложил – давайте мы отменим для них этот выезд, чтобы они не выезжали неизвестно куда из России на 91-й день, а они бы приходили бы в ту же самую полицию и просто отмечались – вот мы здесь. Без выезда, не требовать от них невозможного.
Далее. Второе, что я написал, – пожалуйста, давайте при этом им скажем, что хоть вы и нарушили, многие из вас… а многие из них нарушили, они никуда не выехали на 91-й день, они просто затаились, ушли в полуподполье. Вот их-то и пользуют недобросовестные предприниматели, ополовиненные зарплаты, не оформленные.
ВОРСОБИН В.В.:
– Обманывают просто, да.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Их на самом деле вполне могут все время доить, в том числе и в полиции, потому что – хочешь, мы тебя депортируем, а хочешь – не депортируем.
ВОРСОБИН В.В.:
– Это наша родина, сынок.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да. И вот в результате давайте мы скажем, что если они никаких там преступлений, кроме вот миграционного законодательства не совершили, то в этом случае мы снимаем с них это заклятие, то есть амнистируем их, по сути. Именно это мы по просьбе президентов Таджикистана, Узбекистана, Молдовы, Киргизии делали. Причем, в отношении некоторых стран дважды делали за это время. Президент просит Президента, то есть Президент соответствующей страны обращается к Владимиру Владимировичу Путину, решение принимается, и МВД его в жизнь. Но Президент Украины, ни тот, который был раньше, ни нынешний, не собирается обращаться к Президенту России с просьбой облегчить жизнь украинским беженцам в России.
ВОРСОБИН В.В.:
– То есть опять-таки, среднеазиатским республикам в связи с тем, что они на короткой ноге с Путиным, могут, в общем, договориться, а здесь…
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да. И президент Молдовы прежний, Додон, тоже этим пользовался и повышал свой рейтинг как бы.
ВОРСОБИН В.В.:
– То наши, значит, эти украинцы, они, в общем, это (…).
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Вот это я предложил, и мне опять сказали – нет. И вот сейчас, это я говорю о том законе, который я внес еще вчера, мы предлагаем вновь эту миграционную амнистию провести. И очень любопытно. Значит, я разговариваю с министром внутренних дел, Владимиром Александровичем Колокольцевым, это 10 дней, и он мне говорит: «Да, это надо узаконить. Мы сейчас стараемся этого не делать, их там на 91-й день не депортировать там, ничего, я дал такое указание. Но надо привести в соответствие с законом». Пишем свой законопроект, направляем его на экспертизу. Приходит ответ – нет, не нужно.
ВОРСОБИН В.В.:
– Не нужно что?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Не нужно проводить это им, не нужно заниматься этой легализацией. Почему? Ну, мы же в прошлом году объявляли амнистию по миграционным мотивам из-за ковида. Вот люди превысили 91 день, а мы сказали, поскольку таких ситуаций…
ВОРСОБИН В.В.:
– Ну, всем, всем.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да, всем объявляем. Я говорю, послушайте, во-первых, люди не могли ею воспользоваться, потому что не работали всякие коммуникации, не работали, были очереди в поликлиниках. Да в конце концов, ну даже если они сами виноваты – ну их же около миллиона с Украины. Мы ведем спецоперацию на Украине. Скажите про Украину, не про всех вообще, скажите про Украину, чтобы они это услышали. Ведь что у нас происходит на самом деле? Я же был на пунктах пропуска с Украины, я был с Херсонской области. Вот неделю назад.
ВОРСОБИН В.В.:
– Сейчас?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да. У нас происходит то, что, во-первых, украинский режим пытается, если вывозить каких-то людей за границу, то только в западном направлении. Потому что считают, что в западном направлении – это как бы для них политически выгодно. Не дает вывозить в российском направлении по гуманитарным коридорам.
ВОРСОБИН В.В.:
– Серьезно?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Конечно. Ну, это всем известно.
ВОРСОБИН В.В.:
– Это не дает Киев.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Киев не дает.
ВОРСОБИН В.В.:
– А Россия?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– А Россия дает, она как раз заинтересована. Но куча наших собственных внутренних ограничений создает проблемы. Создает проблемы. И в результате мы эти миграционные потоки проигрываем. Вот по данным на 28 марта, нашу границу пересекли 471 000 человек с Украины, ДНР и ЛНР. Кто они? 144 000 – это граждане России, бегущие с Украины, все понятно. Остальные, в основном это жители ЛНР, ДНР. Вот чисто граждан Украины, не граждан ЛНР, ДНР – 60 000.
ВОРСОБИН В.В.:
– Так мало.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– А в Европейском союзе принято на сегодняшний день 3,5 миллиона человек, и 2 100 000 – в одной только Польше.
ВОРСОБИН В.В.:
– А это, может, политическое какое-то разделение? То есть те, кто украинцы, они бегут на Запад, а те, которые…
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Во-первых, тем, которые хотят в Россию, препятствуют. Во-вторых, препятствует украинский режим и так далее, и так далее. И нацбаты обстреливают эти гумкоридоры в сторону России. А во-вторых, мы сами не формулируем такое предложение, которое было бы привлекательным. Ну, смотрите, Президент сказал – выделяет 10 000 рублей каждому беженцу с Украины. Сначала только тем, которые с ДНР, ЛНР, теперь всем, кто с Украины. Но на въезде стоит ГИБДД и говорит: «Вы въезжаете на своем транспорте…»
ВОРСОБИН В.В.:
– Страховка.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– А что это за транспорт? Это транспорт из Мариуполя, побитый, пострелянный, без стекол, с надписью «дети», собственная машина там «Жигули» или еще что-то в этом роде. «Будьте добры, до 15 000 рублей, автострахование, ОСАГО». Или, допустим, мы должны, значит, те люди, которые получают, проезжают и не имеют родственников на России, оформляют временное убежище. Это занимается как раз подразделение Главного управление по делам миграции МВД. Ну, во-первых, они в течение 3 дней оформляют. Это значит, все это время люди живут в лагере. В школе, например, в Джанкое, которая под это срочно приспособлена. Дальше 3 дня с ними работают, говорят: «Да, мы вам готовы. Но дальше, чтобы получить это удостоверение, вы должны пройти медицинское освидетельствование». А когда вы пойдете за медицинским свидетельством, вы заплатите за это медицинское свидетельство. В 2014 году это было 5 000 рублей. А сейчас это больше.
ВОРСОБИН В.В.:
– На какой стадии люди пожалеют, что вообще приехали в Россию, да?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Вот смотрите, поэтому я внес в закон – отменить медицинское освидетельствование. Все равно даже если он болен, мы не можем его не пускать, он бежит с места боев. Во-вторых, я внес закон, по которому отложить оплату ОСАГО, а сейчас мы работаем над тем, что если закон будет принят во втором чтении, вообще снять. Мы вместе с председателем комитета Государственной Думы по транспорту, Евгением Москвичевым, он ведет работу со страховиками, чтоб они взяли на себя на 6 месяцев оплату ОСАГО, чтобы не брать денег вообще с украинцев. Граждан Украины, которые к нам бегут на своих автомобилях. И так далее, и так далее.
ВОРСОБИН В.В.:
– Прервемся на пару минут. У нас будет заключительная часть, и мы подведем итоги. С нами Константин Федорович Затулин, специальный представитель Госдумы по вопросам миграции и гражданства
ВОРСОБИН В.В.:
– У микрофона Владимир Ворсобин и нами Константин Федорович Затулин, специальный представитель Госдумы по вопросам миграции и гражданства, о чем, собственно, мы и говорим. Вот мы сейчас начали говорить об этом конфликте в Украине и беженцах. У меня такая история тоже есть. Моя знакомая в одном из городков, я уж не буду тогда ее так немножко подставлять, но просто история реальная. Она беженка из Украины, и говорит, что она приехала, там был не один десяток человек. Они поселились в одном из русских городков, и через несколько недель их осталось там ровно половина, потому что половина решили все-таки уехать в Польшу. Осмотревшись, немножко так позондировав, посмотрев, посчитав денежки, они уехали в Польшу.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Ну, вот я могу сказать, что, конечно, условия, которые обещают, по крайней мере, страны Евросоюза, они выглядят по факту более привлекательными. Значит, во-первых, в странах Евросоюза выдается единовременное пособие, суммы разные, там от 350 до 500 евро на руки. Во-вторых, принято, например, в Польше решение о том, что все без оформления какого-либо статуса беженцы с Украины имеют право на трудоустройство в течение 36 месяцев с возможностью продления еще на 3 года. Ничего похожего у нас нет. Хотя сейчас сняли требования платить за патент, это сделали, но все-таки вот такого однозначного решения нет. Да, там тоже есть беспокойство, что они многие осядут в Европе, соответственно, увеличится нагрузка, и они пытаются как-то уйти от автоматизма в вопросе предоставления им гражданства. Но при том они компенсируют это тратами, приемом, распределением, трудоустройством и так далее. То есть они эту явную картинку пытаются показать.
ВОРСОБИН В.В.:
– То есть система их гибче и быстро реагирует, чем…
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Это во-первых. Во-вторых, пропаганда, конечно, у них в этом отношении все – сочувствие там, показ этого всего. Сделают на полушку, а расскажут, естественно, на миллион, и так далее, и так далее. У нас эта работа не пропагандируется так, как там, как и многое другое, что должно бы пропагандироваться. И у нас на самом деле, вот мне кажется, нет полного представления об усилиях, которые мы должны на это направить. Идет уже второй месяц спецоперации, и у нас 2 марта на базе центрального пункта управления Министерства обороны объявлено о создании межведомственного штаба по гуманитарным вопросам.
ВОРСОБИН В.В.:
– Через месяц только.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да. Возглавляет все тот же генерал-полковник Мизинцев, который возглавляет центральный пункт управления. Но я понимаю, что наши военные, могу только им сказать спасибо, что они люди совестливые, на это обратили внимание. Но они и не должны, на мой взгляд, этим заниматься. То есть они должны в этом участвовать, но должно быть, наконец, принято решение, все это сосредоточено в одних руках. А то получается на сегодняшний день, что сегодня с разных сторон пытаются оказать содействие. Ну, большую роль играет, я знаю, просто вице-премьер Хуснуллин, который многие вопросы разрешает в рамках полномочий, данных ему в правительстве. Субъекты Российской Федерации, соседи Украины, Сергей Аксенов, с которым я встречался недавно, глава Крыма, принимает личное участие.
На моих глазах там развертывались, принимались оперативные решения. Ну, самые очевидные обстоятельства – вот переход Чангар, наиболее близкий к Мариуполю, с нашей стороны это Херсонская область, с одной стороны, Джанкойский район Крыма с другой стороны. В пиковый момент там 300 автомобилей ожидают своей очереди. Это значит, что если ты приехал сегодня утром, пройдешь на следующий день утром. Сутки ты ждешь. В Крыму в последнее время было холодно, холоднее, чем в Москве, – минус 6, минус 5 и так далее. Значит, люди жгут бензин, стоя в очереди, бензин пропадает, а надо топить автосалон. При мне разворачивали АЗС, которая давно законсервирована была на украинской стороне, завозили туда топливо, раздавали его людям по 10 литров, бесплатно. Привезли кухни с горячей пищей, развернули на украинской стороне, чтобы людей кормить. То есть сочувствие есть.
А с другой стороны, есть несовершенство наших процедур. Гражданин России, живущий где-то в России, у которого родственники на Украине, таких полно, в том числе и в тех регионах, которые сегодня освобождены, хочет вывезти свою мать, своего отца, свою супругу, своих детей там, еще кого-то, и своих близких родственников. Нельзя. Нельзя выехать на Украину. Почему? Действует ковидное постановление, которое запрещает на время ковида выезд вот…
ВОРСОБИН В.В.:
– Может, ковид уже отменили, по сути, в России-то?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Вот я вам хочу сказать, что вчера я направил, мы это согласовали, и, насколько я понимаю, первый заместитель председателя Государственной Думы, Александр Жуков, сейчас направил письмо Мишустину, я его проект подготовил, о том, чтобы отменить пункт того ковидного постановления, по которому запрещен выезд на Украину. Разрешить гуманитарной помощи, помощи в эвакуации, гражданам Российской Федерации следовать через контрольно-пропускные пункты для того, чтобы забрать своих родственников. Они перечислены, кого именно забрать. То есть полностью – усыновленные, усыновители, супруги, мать там, отец, бабушка, дедушка, братья, сестры и так далее.
ВОРСОБИН В.В.:
– Я хочу вернуться все-таки к соотечественникам. Я все пытаюсь понять логику и философию нашей власти, она как-то очень туманна. Вот вы представляете от себя лично законопроект, я правильно понимаю, да?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да.
ВОРСОБИН В.В.:
– Вы депутат от «Единой России».
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да.
ВОРСОБИН В.В.:
– По моему представлению, наверное, у законопроекта было бы больше шансов пройти, если бы его соавтором был какой-то большой партийный босс, или «Единая Россия» бы как таковая бы вносила проект. Почему все-таки вы лично этим занимаетесь как такой, простите, Дон Кихот, а это не является вот этой государственной политикой и партией власти?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Я не хочу поддерживать идею, что здесь все дело в том, что «Единая Россия» там на этот счет не сориентирована. Многие мои коллеги из «Единой России» в это время, кто как понимает, все пытаются принимать участие. Кто-то возит гуманитарную помощь на Донбасс и в районы Украины, кто-то еще как-то. Я могу сказать, что я внес эти законопроекты в срочном порядке, потому что придерживаюсь, в отличие от многих чиновников, римской истины – bis dat qui cito dat, вдвойне дает тот, кто дает быстро. Если я сейчас начну это согласовывать, в том числе и в рамках «Единой России»…
Я могу вам сказать, что законопроект о поправках в Закон «О временных беженцах», поправки в Закон «О временных беженцах» и в Закон «О правовом положении иностранцев», там где речь идет конкретно о том, чтобы отказаться от медицинского освидетельствования, выдавать единовременные пособия, отказаться от требований знания русского языка (ну и так всем ясно, что они знают русский язык), провести миграционную амнистию, – вот это, суть этого законопроекта, он был готов в прошлый понедельник. Вот всю эту неделю, на самом деле, мы запрашивали и получали со стороны разного рода инстанций их мнение по этому законопроекту, и мнения их были отрицательные. Но после заседания межведомственной комиссии в этот понедельник, во вторник все-таки я этот законопроект внес от своего имени.
При этом я соблюл все принятые теперь у нас формальности в рамках фракций. Я направил его руководству нашей фракции, потому что у нас есть координационный совет, который должен предварительно законопроекты, вносимые депутатами «Единой России», экспертировать. Все дело в том, что и эта неделя, и прошлая неделя – это неделя, которая называется региональной. Ни экспертный совет нельзя собрать, потому что все депутаты в разъездах. Поэтому для простоты, для быстроты я это сделал. Бог меня простит, если я что-то нарушил, но я надеюсь, что в этом вопросе меня председатель Государственной Думы, который в курсе всей этой моей эпопеи и меня поддерживает, в этом случае амнистирует.
ВОРСОБИН В.В.:
– Константин Федорович, мы в самом начале программы попытались понять глубинную логику вот этих чиновников, которые вам все время дают отрицательные отзывы.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да.
ВОРСОБИН В.В.:
– Вы сказали, что вы на прошлой неделе это разослали, да, в ведомства…
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Да, да, да.
ВОРСОБИН В.В.:
– И все как один написали отрицательное заключение.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Ну, это было сведено в один документ – замечания там и так далее.
ВОРСОБИН В.В.:
– Да, да, да. Но все-таки, вот если уйти от их формулировок, часто лукавых, все-таки, в чем их главная претензия к вам и к вашей работе? В чем проблема?
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Во-первых, они не чувствуют, извините, шкурой эту проблему. Вот они, мне кажется, ну как-то у них, что ли, кожа задубела, может быть? Во-вторых, честь мундира. Значит, многие ответы звучат так – вы предлагаете это решить законом, а мы сейчас разрабатываем законопроект, который призван будет, подключитесь к этой работе. Слушайте, я сейчас предлагаю решить, а вы только разрабатываете. Причем, разрабатываете в МВД, который не имеет права законодательной инициативы. Дальше МВД должно прийти в Правительство, оно должно рассмотреть, и потом внести.
ВОРСОБИН В.В.:
– Вы крадете их лавры, их будущие отчеты.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Понимаете, вот это все время присутствует, и я должен признать, что да, я для кого-то кажусь очень неудобным и чрезмерно самостоятельным человеком, которого надо обязательно поставить на место. Это происходит постоянно, меня пытаются постоянно… Ну, вы знаете, у каждого из нас своя судьба, я не делаю никакой карьеры, я хочу сказать. Может быть, когда-то на заре своей политической деятельности, я начинал в 90-е годы, когда большинство фамилий, которые сегодня здесь политики, просто никому не были известны. Но я спокойно к этому отношусь, у меня по этому поводу нет разлития желчи, что вот кто-то за это время прошел в дамки, а я по-прежнему все в той же позиции. Я знаю, что я не совершу никакой министерской или президентской, или еще какой-то карьеры.
Я заинтересован только в одном. Я пятый раз депутат Государственной Думы, второй раз представляю родной город Сочи в этой Государственной Думе, победил дважды на выборах последних там в избирательном округе. Я хочу что-то успеть сделать. Я не хочу быть вечным депутатом. Я так думаю, что, скорее всего, этот мой срок депутатский, на самом деле, предельный, потому что ну хватает нереализованных инициатив, недописанных книг и так далее. Но я хочу, чтобы мы сделали в этот момент по максимуму, тем более в той ситуации, в которой мы оказались после 24 февраля. И мне наплевать на то, что я нарушаю какие-то нормы…
ВОРСОБИН В.В.:
– Традиции.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– …по которым я должен сначала 10 раз сделать намасте, поклониться там и сказать «а если, а вдруг?» и так далее. Многие, к сожалению, мои коллеги, думающие о себе, думающие о будущем, они так себя и ведут, чтобы вот, ну вот знаете вот, ну вот, чтобы, не дай бог, не нарваться и так далее, и так далее. Многие истории у нас в конечном счете сводятся к тому, что… Я люблю в таком случае вспоминать фильм «Служили два товарища», там есть эпизод, напомню вам, когда Высоцкий, он играет поручика Брусенцова, направляется, его наказали направлением на фронт на Перекоп. Он появляется в расположении части, докладывается старшему начальнику. Там сидит в блиндаже полковник усталый, под светом одной лампочки. И вот Высоцкий ему рапортует: «Прибыл в ваше распоряжение, полковник Брусенцов». И дальше говорит: «Господин полковник, а вот мы с вами сейчас обороняем Перекоп и Турецкий вал. А что, если красные сейчас зайдут…
ВОРСОБИН В.В.:
– С Сиваша.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– …с Сиваша через Гнилое море, его форсируют, ударят нам в тыл и так далее?» Полковник поднимает на него глаза и говорит: «Ну, поди ты, вот смотри, вот каждый поручик считает себя Наполеоном. Идите, идите, служите там, отдыхайте и так далее». Он разворачивается и уходит. Ночью происходит все то, что сказал Брусенцов. То есть красные форсировали, мы знаем, как раз со стороны Чонгара там, Гнилое море и так далее. И опять утром опять сцена, уже все понятно, полковник опять встречается с Высоцким и говорит: «Поручик, все произошло так, как вы предполагали». И ответ Высоцкого: «Кто бы мог подумать?»
Я все время в положении, понимаете, в некотором… Я не Кассандра, но когда дело касается Украины вообще, мы о ней сегодня с вами говорили только косвенно, о делах на Украине, когда дело касается соотечественников, то есть тем, которые мне известны, которыми я занимаюсь, я, к сожалению, в положении человека, который каждый раз вынужден повторять вот эту фразу. Потому что многое из того, что происходит, и того, что не было учтено, не было принято во внимание, на самом деле давно было предсказано, что именно так оно и будет.
ВОРСОБИН В.В.:
– Константин Федорович Затулин, специальный представитель Госдумы по вопросам миграции и гражданства. Спасибо вам огромное за диалог.
ЗАТУЛИН К.Ф.:
– Спасибо вам. Спасибо вам.