Постсоветское пространство — это особый материк

В чем опасность переписывания истории, кем для современной России являются русские и каковы их перспективы в разных странах мира — об этом и многом другом BaltNews.lv побеседовал во время Европейского русского форума в Брюсселе с депутатом Государственной думы Российской Федерации и директором Института стран СНГ Константином Затулиным.

— Как вы оцениваете перспективы развития русской диаспоры за пределами России?

— На мой взгляд, достаточно условно можно говорить о единой судьбе всей российской диаспоры вне зависимости от того, где она проживает. Она проживает в разных государствах, политика которых по-разному сформулирована. И это оказывает существенное влияние на состояние умов. В том числе и русской, или российской, диаспоры.

Во-вторых, хочу отметить, что Россия, по крайней мере с середины 90-х годов, предпринимает усилия — я их не переоцениваю, но они, эти усилия действительно определенные есть — для того, чтобы переосмысливать своё отношение к факту разделённости русского народа и наличия больших масс русского населения за пределами Российской Федерации.

Подталкивают к этому, прежде всего, конечно, распад Советского Союза и тот факт, что от миллионов людей, бывших в Советском Союзе, уехало государство. Вот в чем принципиальная разница между эмиграцией и тем, что произошло в 1991 году.

Всё-таки, не смотря на насилие, которое было поводом к эмиграции в 20-м веке, люди принимали самостоятельное решение уехать из России. А вот, когда дело касается событий 1991 года, люди это решение не принимали. И это для них очень важно. Это, кстати, одна из причин, по которой с трудом налаживается диалог между русскими в ближнем и дальнем зарубежье. Он не всегда налаживается быстро.

Мне кажется существенно важным прорывом в отношениях между Россией и находящимися за рубежом россиянами (не только русскими, но и представителями других народов, которые исторически живут в России, в Российской Федерации) было бы решение двух вопросов. Или, вернее, продвижение в решении двух вопросов.

Это эффективное сохранение и развитие русского языка среди русского зарубежья. Для чего Россия должна оказывать поддержку и помощь, как это делает любая страна, когда дело касается её языковой среды — Франция, Англия. К сожалению, у нас есть только первые шаги, и они далеки от того, чтобы считаться значительными.

И второе, это тоже мое глубокое убеждение, надо снять препятствия по гражданству для соотечественников — если они действительно наши соотечественники. А этот вопрос у нас определяется в соответствующем законе о государственной политике в отношении соотечественников за рубежом, принятом в 1999 году и в новой редакции — в 2010-м. Так вот, чтобы они получали гражданство России без выхода из гражданства страны проживания и без обязательного возвращения в Россию. Не надо на этом настаивать, чтобы они сдавали своё гражданство. Надо сделать всё для того, чтобы они, если захотят, получили и гражданство России.

— Кто для современной России русские, живущие за рубежом? Балласт? Ресурс?

— Внутри России Россия воспринимается государством, созданным русским народом, к которому присоединились так или иначе многие другие народы, имеющие не меньшее право, чем русские, жить на этой территории, так как это исконная их земля.

При этом Россия — это государство не узко националистическое, в котором, знаете, «Россия только для русских». Это совершенно для России неприемлемо.

Это бы означало слом той традиции, которая со времен Московского царства стала развиваться здесь в России и создала всё наше государство. Мы не проведём селекцию внутри России на русских и не русских.

А русские за рубежом — это наши соотечественники. Во-первых, часть нашего народа. Во-вторых, находящиеся в разделении. В силу этого необходимо с двух сторон предпринимать усилия для того, чтобы сохранить связь и продолжать играть в жизни России и русского народа важную роль. Это не только какие-то политические акции (и даже не обязательно политические акции) — это вклад в культуру, сохранение русского языка, это наличие всяких других форм содействия.

Конечно, Россия очень бы хотела, если бы ей это удалось… Это моя тоже мечта — когда-нибудь выстроить такие взаимоотношения с диаспорой, которые существуют, например, у Израиля с его диаспорой, у Армении с её диаспорой, у Китая с его диаспорой и так далее. Когда диаспора служит источником очень многих решений внутри страны и является, в том числе, источником поддержки и помощи.

А мы, в свою очередь, должны смотреть за тем, чтобы русские за рубежом не ущемлялись по национальному признаку. Признавая их существование как граждан чужих государств, надеясь на то, что они вносят свой вклад в жизнь этих государств, при этом всегда остро реагировать на какие-либо нарушения их прав и возможностей — права на язык, права на отношения с Россией.

— Нет ли у России планов по налаживанию связей между зарубежными русскими диаспорами, выстраивания какой-то единой зарубежной русской диаспоры?

— Когда дело касается некоторых центральных органов, у нас существует Координационный совет. Создаются такие координационные советы и в государствах, где проживает русское меньшинство, или население.

Я не переоцениваю этого. Как правило, в координационные советы идут люди, которые являются активистами. Они явно не могут претендовать на то, чтобы представлять всех. И явно их работа, при всем к ним уважении, не затрагивает всех и каждого, скажем, русского или русскоязычного, проживающего в любом государстве.

Есть достойное поощрение деятельности по созданию каких-то координационных структур. В нем, понятное дело, принимает участие Российское государство. Потому что оно помогает, поддерживает, выделяет средства на эту работу: на культурную работу, на проведение совместных праздников, например, Пушкинский день или ещё чего-то. Но есть и гораздо более важная со стороны России обязанность — это найти дорогу ко всем.

А вот в этом качестве никакие организации ничего сделать не могут. Здесь что-то сделать может только закон, который предпишет, что граждане других государств, являющиеся нашими соотечественниками, получают право. Они могут им не воспользоваться, но они получают право, например, на российское гражданство.

А я знаю, что в Латвии обострился вопрос русских школ. Но мы не можем взять на себя всё образование на русском языке за пределами России, потому что это огромные суммы. И потом — это совершенно несправедливо.

Люди, которые являются русскими гражданами других государств, платят налоги и имеют право на свою долю удовлетворения своих потребностей.

Но столкнувшись с этим обстоятельством, когда против нас совершенно чётко ведётся борьба, и с русским языком тоже, надо создавать такие маяки, точки притяжения. На этот счёт у нас далеко не всё благополучно. Мы создали там центр фонда «Русский мир». Но это очень-очень худосочная организация, по факту обладающая маленькими возможностями.

— Многие отмечают схожесть реформы образования на Украине с планируемой реформой образования в Латвии. Будет ли какая-то реакция России на реформу образования в Латвии?

— Когда говорят о том, что Россия не реагирует на Закон об образовании, принятый на Украине — это неправда. У нас принято было специальное заявление на уровне правительства, Министерства иностранных дел и на уровне парламента. Я был одним из авторов этого заявления, выступал с трибуны Государственной думы. Мы осудили принятие этого закона.

Но России сложнее, чем Венгрии, Польше или кому бы то ни было из членов Европейского Союза говорить сегодня с Украиной на эти темы. Потому что Украина находится с нами во враждебных отношениях. Любое наше выступление рассматривается исключительно сквозь призму выступления врага.

Вот, лично я получил сообщение о том, что я объявлен в уголовный розыск Главной военной прокуратурой Украины. Их суд решил, что они будут разбирать мое так называемое дело заочным образом. То есть ясно, что у нас свои обстоятельства с сегодняшней Украиной.

И Украина, кстати, пытается сделку предложить членам Европейского Союза — той же Венгрии, Польше, говоря о том, что на языках членов Европейского Союза образование может быть продолжено. Очевидная сделка — русским они этого не предлагают.

Что касается Латвии, я считаю, что с началом новой сессии (Госдумы РФ — прим.ред.) обязательно вначале на уровне Комитета по делам СНГ, а потом, может быть, и на уровне Государственной думы в целом обсудим вопрос связанный с нарушениями прав русскоязычных жителей Латвии на образование на родном языке.

Мы это делали, когда в предыдущий раз решался вопрос. Поддерживали правозащитную деятельность в Латвии по этой части. И сейчас будем обязательно это делать.

Хотя заранее известно, что нас обвинят в том, что мы создаём 5-ую колонну, что мы стоим за каждым протестом в Латвии, что русские все засланы Федеральной службой безопасности в Латвию и поэтому протестуют и так далее, и так далее. Мы всё время с этим сталкиваемся.

Но на это нельзя обращать внимание. Надо выполнять то, что мы должны сделать. И мы это сделаем. На комитете этот вопрос обязательно будет стоять в январе месяце.

— У русских за рубежом есть проблемы с самоидентификацией. Считаете ли вы это проблемой для России? Ведь Россия многонациональная страна и в Конституции у неё записан запрет на государственную идеологию…

— Вопрос признания или не признания факта его происхождения, его как бы культурно-цивилизационного гена — это не вопрос идеологии. Мы не требуем от живущих в России и от живущих за рубежом, скажем, выступать в роли правых или левых, красных или белых. В этом смысле Россия не идеологизированная страна. Но то, что касается этого явления, то это естественное следствие всего этого периода развития, когда целенаправленно русские унижались потому, что они русские. Когда на них вымещали свои мнимые или действительные обиды за прошлое, объявляя их ответственными за всё и вся в прошлом.

В том числе за собственные ошибки и за собственные проблемы. И сводили с ними счёты. Когда государства, создавшиеся на обломках бывшего Советского Союза, взяли в качестве модели модель 19-го века. Украина — для украинцев. Казахстан — для казахов. Латвия — для латышей. Национальное, или даже националистическое государство. А Россия таким не является и не может быть.

— Можно ли говорить о русской цивилизации, как отдельном явлении? Либо вы считаете Россию и русскую культуру частью европейской или восточной цивилизаций?

— Вы знаете, русская культура в основе своей — это, безусловно, европейская культура. Я отдаю должное усилиям людей, которые изобретают всё больше и больше цивилизаций. Но, конечно, русская культура имеет своё своеобразие. Мы — европейцы, которые дошли за время своего развития до Тихого океана.

Никто же не отрицает европейских ценностей. Скажем, американцы. Хотя они и живут в другом полушарии, они тоже европейцы, которые дошли до Тихого океана. Только в другом направлении. Поэтому, не смотря на все усилия, которые у нас предпринимаются, переодеть нас снова в зипуны или отрастить бороды, я считаю, что это совершенно не главное. А главное, что в основе у нас лежат христианские ценности. У русского народа, по крайней мере.

Являются ли христианские ценности исключительно европейскими? Наверное, нет. Христианство зародилось, как известно, в Палестине. Поэтому, в принципе, это цивилизационный курс. И я считаю, что мы относимся к этой части цивилизации и культуры.

Другое дело, что мы в неё многое привносим. В силу того, что и развитие России пошло по пути многонациональности, многообразия культур и так далее… Поэтому мы представляем из себя материк. Я так назвал свой сайт Института стран СНГ, который возглавляю — Материк.

На мой взгляд, это, конечно, определенное допущение, территория бывшего Советского Союза со всеми осколками, которые возникли, представляет из себя некий особенный материк. Пока ещё существуют поколения, которые жили в общем государстве, он будет сохранять своё существование.

— В странах Балтии раздувается истерия под лозунгом «Россия нападёт»…

— То, что касается: «Россия нападёт» — это к психиатру…

— Считаете ли вы переписывание истории элементом идеологической войны?

— Что касается переписывания истории, до некоторой степени, оно носит неизбежный характер. Это бесконечный процесс, который происходит на протяжении всей истории. Другое дело, когда мы от того, что раскрываем всё новые и новые страницы истории, приходим к огрублению и оглуплению истории под политический заказ.

В большинстве случаев, когда дело касается национальной историографии, после распада Советского Союза это и происходит.

Я уже замучился читать учебники государств СНГ, в которых, например, каждое из этих государств утверждает, что оно изобрело колесо, или что оно изобрело земледелие.

Значит, самыми древними виноделами, безусловно, были грузины или армяне. И так далее, и так далее, и так далее… На это можно смотреть с некоторой долей юмора.

А вот, чего нельзя себе позволить, это юмора по отношению к проблемам, носящим остро воспитательный и, в том числе, идеологический характер. Когда речь идёт о переименовании предателей в героев или, наоборот, героев в предателей.

Притом речь идёт о недавних исторических событиях, где память настолько яркая и острая, что люди на это вынуждены реагировать жизнями. Вот это недопустимо.

Речь идет, прежде всего, о событиях 20-го века. Когда коллаборационисты объявляются героями, когда бывшие фашисты объявляются национальными патриотами и так далее.

Нам обычно говорят, в том числе мне это говорили наши американские партнеры: «Ну, что вы хотите, у этих народов не было других героев, которые бы боролись с советской властью… Вот, они так боролись…»

А я им привожу один простой пример. Это было несколько лет назад, когда мы в Фонде Никсона беседовали — там был семинар по Украине. И мне говорили: «Ну, что делать, вот у независимой Украины нет, кроме бандеровцев, других героев». По-моему, это был посол Мэтлок, который как раз спорил со мной по этому поводу. Бывший посол в СССР, последний.

Я ему сказал, вы знаете, я был в Храме Ясукуни в Японии, где среди военных преступников похоронен Прохандра Чандра Босс — это один из лидеров Индийского национального конгресса. Который на стороне японцев был во Второй мировой войне и надеялся, что Япония принесёт Индии освобождение от Великобритании.

Так вот — в Индии нет такого героя национально-освободительной борьбы. Там есть другое крыло — Неру, Ганди и так далее, которые, при том, что они боролись против английского колониального режима, они не выступали в роли пособников и предателей, когда дело коснулось Второй мировой войны. Вот — они выбрали для себя героев.