Подпорченная витрина

Цветные революции, прокатившиеся по ряду бывших республик СССР, теперь заканчиваются предсказуемым итогом – смахивают с политической картины былых вождей. Последний пример – Грузия, где меняется власть. Что за процесс мы наблюдаем – оранжевый закат или только смену придворных художников?

Это прекрасно. «Что именно?» – спросите Вы, уважаемый читатель. «Молодость, Грузия и свобода»,– отвечу я, на время потерявший память под впечатлением от побед оппозиции на парламентских выборах 1 октября 2012 года в «стране первых европейцев».Я нисколько не преувеличиваю и серьезен как никогда, утверждая, что от души завидую Матвею Ганапольскому и К^О, уже успевшим воспеть «прекрасное свойство грузинских граждан – умение не только мечтать о счастье, но и строить его, ничего не боясь». Я не сумел сохранить в такой неприкосновенности ум шестилетнего ребенка. Впрочем, дело, скорее, в другом: как Карфаген должен быть разрушен, так и всё в подлунном мире, включая выборы в Грузии, должно быть поводом для бичевания «ненавистного режима Путина». Победил Саакашвили – вот фига Путину под нос, триумф великого грузинского реформатора, не боящегося бросать вызов России. Проиграл Саакашвили – надо учиться у Грузии, «где лидер правящей партии признает свое поражение, заявляет, что поможет избрать спикера, и переходит в оппозицию, будучи действующим президентом» (Матвей Ганапольский. Грузинское счастье. «Московский комсомолец», 3 октября 2012 г.).

Недостойным приемом было бы пытаться раскрыть Ромео глаза на несовершенства Джульетты или смущать веру влюбленного в то, что объект его страсти может уйти в оппозицию, оставаясь действующим президентом. На самом деле, в результате выборов 1 октября в Грузии начинает складываться двоевластие, то есть уравнение, обе части которого стремятся к его разрушению. Это не итог, а пролог, и происходящее на сцене после выборов, – все эти намеки на импичмент и полную смену лиц во власти, тут же отзываемые их автором Бидзиной Иванишвили, – лишний раз это подтверждают.

Правда в том, что Саакашвили хотел совсем другого. Но то, что он не герой романа для большинства людей в Грузии, известно, как минимум, с 2007 года, когда всего за день он дважды разогнал оппозицию на улицах, познакомив жителей Тбилиси с качественным импортным слезоточивым газом, и уложил сотрудников телекомпании «Имеди» лицом на пол прямо в эфире. Про август 2008-го даже не говорю: примерьте, долго ли в по-настоящему свободной стране первым лицом оставался бы политик, допустивший такой провал, как Саакашвили в 2008-м? Запад не дал Грузии его свергнуть, – чтобы не подвергнуть риску созданную на собственные деньги витрину, – но поиски нового мессии начались. И ближайшие соратники Саакашвили, среди которых я хотел бы выделить премьера Вано Мерабишвили, прекрасно это поняли. Я думаю, они оценили тот факт, что Запад, как основной держатель акций ООО «Республика Грузия», не поддержал ни вариант бессрочного президентства, ни рокировки Саакашвили в премьеры. Не случайно под выборы разразился скандал с разоблачением пыток в тюрьмах, в результате которого вынуждены были уйти лично преданные Саакашвили министры, а многолетний хозяин МВД Мерабишвили остался в стороне. Сегодняшнее показное смирение Саакашвили – хорошая мина при плохой игре. Свита играет не короля, а мавра, который должен уйти.

Все это имеет малое отношение к перспективам российско-грузинских отношений. Хуже чем они есть, они быть не могут. Можно смело прогнозировать, что мы на пороге их нормализации. Формальной – возвращение послов, возобновление авиарейсов и т.д. Не приходится сомневаться, что боржоми и хванчкара хотят вернуться на наш рынок. Но разве мы были с Грузией союзниками, когда летали в Тбилиси и Москву без пересадок, а послы тешили свое самолюбие на великосветских тусовках под боржоми и хванчкару?

Увы. Колея на Запад, вырытая за годы независимости Грузии, слишком глубока, чтобы из нее выбраться. Политики Грузии не способны отказаться от мифа о «единой и неделимой», как мы в России или де Голль во Франции. Карты пересданы, игра продолжается.