СНГ после Кишинева: начало конца истории
Независимая газета. Содружество
К. Ф. Затулин
Диагноз: накануне предыдущего, мартовского саммита стран СНГ — а в преддверии каждой встречи Совета глав государств Содружества теперь нарастают нервозность, маниловские надежды и апокалиптические ожидания — на страницах «Независимой газеты» был опубликован доклад Института стран СНГ «СНГ: начало или конец истории». Полезно напомнить основные выводы этой работы, чтобы оценить дальнейшее развитие Содружества от Москвы к Кишиневу и далее. Мы утверждали: а) дезинтеграционные процессы в СНГ становятся превалирующими, многие страны-участницы ведут активный поиск новых ниш для себя в других международных экономических, политических структурах и в структурах безопасности. Помимо России, а иногда и против России, б) возникла реальная угроза реализации при участии Запада и соседних с СНГ государств концепции Бжезинского о создании геополитического плюрализма, многоцентризма на постсоветском пространстве; в) доказывает свою тупиковость для России догма о приоритете экономической интеграции над всеми другими направлениями и формами интеграции в рамках СНГ, так как Россия, будучи слабой экономически, перестала быть серьезным экономическим конкурентом даже на постсоветском пространстве; г) отсутствие государственной субъектности в России и борьба олигархических групп интересов не позволяют консолидировать в Москве власть и необходимые ресурсы для проведения осмысленной, целенаправленной, последовательной политики в новом зарубежье.
Реалистично оценивая сложившуюся ситуацию в России и СНГ, мы настаивали на том, что необходима срочная консолидация властной воли и ресурсов в Москве, с тем чтобы дать понять нашим партнерам в ближнем и дальнем зарубежье, что Россия будет вынуждена скорее идти на глобальный пересмотр своего отношения ко всему постсоветскому пространству, чем согласится на внедрение многоцентризма, геополитического плюрализма на территории бывшего СССР.
Мартовский доклад вызвал бурную реакцию как у многих лидеров СНГ, так и у большинства аналитиков и политиков в России. Вожди Украины, Грузии, Казахстана, Азербайджана и др. отказались узнавать себя в зеркале. Идя им навстречу, российский МИД поспешил выступить с официальным осуждением основных положений доклада. Следует, однако, отметить, что основные оценки доклада — о кризисном состоянии СНГ и возникших серьезных противоречиях в рамках этой организации — были по существу воспроизведены через пару дней после публикации в выступлении президента России на закрытом заседании Совета глав государств в Кремле. Очевидцы утверждали, что необычное выступление Бориса Ельцина заставило большинство его коллег отложить заранее заготовленные дежурные тексты, поддержать обращение президента России как пример реализма, призыв к открытому обсуждению проблем СНГ, подошедшего к критической черте (забегая вперед, отметим, что в Кишиневе, в отличие от Москвы, Ельцину не удалось перехватить инициативу. Благодарные ученики перешли в контрнаступление по всему фронту проблем Содружества).
Сегодня приходится с сожалением констатировать, что с мартовского саммита ситуация в СНГ не только не улучшилась, но произошли качественные изменения, делающие еще более очевидным тот факт, что СНГ как инструмент влияния России окончательно теряет дееспособность (любви и уважения уже давно нет, но бывшая семья живет под одной крышей по самым разным причинам имущественного и психологического характера).
К кишиневской встрече Россия подошла еще более ослабленная, еще менее единая. Сокрушительная война олигархов, дискредитирующая высшие эшелоны российской власти в глазах не только россиян, но и зарубежья, потрясла основы так и не окрепшей российской государственности. Война верхов в России болезненно отразилась на российско-белорусском союзе — единственной реальной надежде государственников в России и пророссийских сил в бывших союзных республиках, выдвигавших этот союз на роль катализатора интеграционных процессов в СНГ. Майские договоры с НАТО в Париже и с Украиной в Киеве оформили крупнейшие стратегические поражения российской внешней политики последних лет.
Становление геополитического плюрализма на постсоветском пространстве из фазы угрозы стало реальностью как в недрах СНГ (провозглашение в эти дни ГУАМа — объединения Украины, Молдовы, Азербайджана и Грузии), так и в более широком формате (третья молодость идеи Черноморско-Балтийского кордона и отказ республик Прибалтики от гарантий России на фоне грядущего подписания ими хартии с США). Полным ходом идет процесс формирования транспортных коридоров, восстанавливающих «шелковый» путь в обход России. Вступая в самые разнообразные связи экономического и военно-политического характера — друг с другом, со странами ближнего и дальнего зарубежья — государства СНГ укрепляют свою субъектность в мировой политике без России и вне Содружества, тем самым превращая СНГ и его многочисленные беспомощные структуры в фикцию. Кишиневский саммит еще раз продемонстрировал, что, несмотря на заявления о необходимости укрепления структур СНГ, никто реально не стремится к созданию наднациональных органов с реальными полномочиями для принятия решений, обязательных к исполнению (проект создания Комитета по урегулированию конфликтов был заблокирован в Кишиневе теми самыми странами, которые без устали призывают Россию и СНГ к более решительной поддержке своей подмоченной территориальной целостности). Скорее всего, руководители стран-участниц СНГ искусственно продлевают дни внешней оболочки под названием «Содружество» до тех пор, пока закончится органический процесс их адаптации к новой для них мирохозяйственной картине, до тех пор, пока не будут сняты проблемы, требующие еще осторожного отношения к России, учета ее интересов и присутствия (русский фактор в Казахстане и наУкраине, проблемы Карабаха, Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья, Таджикистана). После всего этого не будет уже необходимости в сохранении фигового листка.
Мы не призываем рубить сплеча, но факт остается фактом: СНГ как структура на данном этапе сильно дезориентирует общественность и политические силы, реально заинтересованные в интеграции, создает иллюзию общности постсоветского пространства. Косвенно это уже признано хотя бы тем, что все попытки кристаллизовать ядро внутри Содружества приводят к возникновению новых отдельных организмов и структур (Союз Двух, Союз Четырех). Попробуем, как и в прошлый раз, подтвердить тезис о дальнейшем ослаблении России в СНГ и СНГ как такового на конкретных примерах развития этого процесса от Москвы до Кишинева, от марта к сегодняшнему дню.
Россия — Беларусь: полгода в Союзе? Казалось бы, есть формальная возможность отрапортовать об успехах отчетного периода в российско-белорусских отношениях: 23 мая, через год после провозглашения Содружества России и Беларуси, оно было преобразовано в Союз. Однако противники этого Союза в российском руководстве оказали столь упорное сопротивление самой идее объединения с Беларусью, что уже на стадии рождения, в результате навязанной обществу нелепой дискуссии, новому плоду русско-белорусской интеграции были нанесены глубокие, плохо заживающие раны. Противники интеграции, не имевшие никакой серьезной поддержки среди населения обеих стран, получили непропорциональную со сторонниками Союза возможность пропаганды своих взглядов и воспользовались ею для публичных оскорблений честолюбивого президента Беларуси. Оживилась загнанная в угол белорусская оппозиция и, что может быть еще более важно в свете последовавших событий, — было посеяно недоверие между Борисом Ельциным и Александром Лукашенко. Свидетельство о рождении — Договор о Союзе, подписанный двумя президентами, был в последний момент выхолощен до такой степени, что стал напоминать ксерокопию Договора о Содружестве. С этого момента, как нам кажется, не только президент Беларуси, но и новая элита белорусского общества почувствовала, что рассчитывать на серьезную договоренность с российскими политическими верхами в ближайшее время не приходится. Поняв это, своены другими нашими партнерами по СНГ, — поиск возможно большей экономической выгоды от связей с Россией без далеко идущих уступок во внутренней политике, без ущерба для суверенности.
Нельзя сказать, что президент Александр Лукашенко совсем оставил попытки активных действий в области интеграции и выхода таким образом на российскую политическую арену. Он наладил определенный контакт с симпатизирующим ему населением российских регионов (достаточно сказать, что его выступление летом в Краснодаре 29 раз прерывалось вставанием и аплодисментами). Однако заурядная провокация — так называемое «дело Шеремета» — позволила нанести ему еще ряд обидных поражений, начиная со скандального отказа в гостеприимстве со стороны бездумного калининградского губернатора и кончая еще более скандальным запретом на посещение Липецкой области, автором которого стал сам Борис Ельцин. И хотя Беларусь — единственная страна, поддержавшая Ельцина в Кишиневе, все более господствующей доктриной политического руководства Республики Беларусь становится реализация принципа «многовекторности».
Главной задачей для Беларуси стал выход из искусственной изоляции, созданной вокруг нее именно ради публичного наказания страны, вступившей на путь реальной интеграции, если не объединения с Россией. Белорусские власти трудились над созданием «пояса добрососедства» с Латвией, Литвой, Польшей и Украиной. Беларусь подготовила проект соглашения с НАТО и намерена заключить его в ближайшее время. Резко усилилась работа на Ближнем Востоке, продолжилось развитие связей с Китаем. Белорусский президент, еще недавно разоблачавший на страницах «Делового мира» происки Нурсултана Назарбаева против Союза Двух, сам выдвинул президента Казахстана на роль руководителя Союза Четырех.
Минск так и не стал координирующим центром Содружества, гарантом стабильности СНГ. Крайне болезненно восприняли в республике скандал вокруг исполнительного секретаря СНГ Ивана Коротчени, которого в России попробовали сделать козлом отпущения и за недостатки СНГ в целом, и за действительные или мнимые финансовые злоупотребления РАИР. Беларусь претендует на роль нейтрального государства, а это противоречит активизации ее участия в военно-политическом союзе внутри СНГ (к тому же руководство Беларуси не может игнорировать прогрессирующий паралич российской армии, скандальную отставку Игоря Родионова и нынешние почести Игоря Сергеева, приложившего много стараний для недавнего вывода подразделений РВСН из Беларуси).
Надежды на рост белорусско-российского товарооборота не оправдываются, напротив, он неуклонно снижается на фоне роста товарных связей с Азербайджаном, Киргизией, Таджикистаном, Туркменией и Украиной. По-прежнему не урегулированы вопросы задолженности и текущих платежей между Россией и Беларусью, в рамках Союза не удалось решить проблемы унификации законодательств в сфере торговли, налогообложения, таможенного пространства.
Союз России и Беларуси перестал быть темой первых газетных полос и все больше перестает быть головной болью для противников России.
Что мы успели сделать для Украины и что она для нас? Руководство России на законных основаниях полагает, что делает для Украины все возможное и невозможное. Апофеозом такой политики стало подписание 27 мая Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве с Украиной — еще не успели просохнуть чернила на русско-белорусском документе. В то время как страницы Договора заполнены пустыми декларациями о «нерушимой дружбе», подлинный смысл и значение его для Украины всегда состоял в признании бывшей административной границы в рамках СССР государственной границей между Украиной и Российской Федерацией. Такое признание теперь получено и это развязывает Украине руки для многого — от обсуждения членства в НАТО до быстрейшего переваривания русского и русскоязычного населения, окончательного закрытия вопроса Крыма и Севастополя. С упорством, достойным лучшего применения, российская власть продолжает уверять, устно и печатно, по радио и телевидению, граждан России в том, что все происходящее в русско-украинских отношениях — в интересах России.
Однако на самом деле события, произошедшие за последние полгода, показали, что феномен «незалежной» Украины продолжает развиваться во всех сферах в направлении, противоречащем российским интересам. Во внешней политике нельзя обойти вниманием, во-первых, последовательное уклонение Украины от продуктивного участия в СНГ. Давно сложившееся впечатление, что сама инициатива создания Содружества была со стороны Украины лишь ловким маневром, обеспечившим ей беспроблемный и легитимный выход из СССР, только укрепилось за это время.
Во-вторых, обращает на себя внимание активное участие Украины в формировании блоков, где ей отведена роль базового центра интеграции постсоветского пространства вне России и против России. Ступенями такой интеграции являются октябрьские украинско-казахстанские соглашения (одна из задач которых — вытеснение России с Байконура), попытка создания транскавказского нефтетранспортного коридора в обход России, учреждение грузинско-украинско-азербайджанско-молдавского комплота (ГУАМ), контакты с Польшей и Прибалтикой, имеющие конечной целью создание Черноморско-Балтийского союза как антироссийского кордона. Очевидным является стремление Украины к вступлению в НАТО: одним из стратегических шагов в этом направлении (помимо совместных маневров) стало подписание договоров с Румынией и Россией, снимающих проблему территориальных претензий. Одновременно с односторонней демаркацией украинско-российской границы, началом обсуждения раздела Керченского пролива и Азовского моря и сосредоточением на российском направлении мощной группы пограничных войск, Украина подписывает соглашения о безвизовом пограничном режиме с Германией и Польшей.
Во внутренней политике, идеологии и культуре Украины взят курс на форсированную украинизацию (точнее, «огаличивание») населения, на вытеснение русского языка и русской культуры, ограничение влияния Русской Православной Церкви, на консолидацию «украинской политической нации». Свежие тому примеры: непризнание постановлений ВС Крыма о переходе на московское время и о русском языке в качестве официального, подавление аналогичных попыток харьковского совета, продолжающиеся преследования УПЦ Московского Патриархата, внесенный в Верховную Раду проект закона о языках, который ставит крест на развитии системы образования для русских и т.д.
Продолжением этой внутренней политики является последовательная инициативная деятельность украинских государственных и общественных организаций националистической ориентации по сплочению и политизации украинской диаспоры в России. Если Москва позволяет себе закрывать глаза на положение русских на Украине, сдавая их на милость украинского государства, то Киев принялся за украинцев в России и странах СНГ активно, вплотную, не упуская ни одной возможности. В то время как российских политиков, заговаривающих о проблеме Севастополя, объявляют персонами нон грата, по всей России совершают рейды такие заядлые руховцы, как Лесь Танюк и Иван Драч, предлагающие сорвать российско-белорусский союз, создать в России украинские культурно-национальные анклавы в союзе с сепаратистами и этнократами в субъектах Российской Федерации. Результатом подобной активности становятся такие феномены, как молодежные сотни Украинской повстанческой армии (УПА) в Сургуте, проект объявления украинского языка вторым государственным в Коми, подписание договора между госкомнацами Украины и Якутии (!) и, наконец, провозглашение федеральной украинской национально-культурной автономии на средства российского бюджета.
В экономике мы являемся свидетелями односторонних уступок России в пользу Украины, увенчавшихся во время визитов Чубайса в Киев и Кучмы в Москву новыми проукраинскими преференциями. Отмена НДС на российский экспорт (а 80% его — это энергоносители) позволит Украине решить многие проблемы с подешевевшим к зиме газом. Зато России, лишившейся в результате этого значительных средств, придется «пересеквестрировать» свой бюджет. А выделение Украине квоты на беспошлинную поставку сахара вернет российские сахароперерабатывающие заводы в состояние кризиса, из которого они только начали выходить.
Украина наращивает свое участие в экономических проектах, реализация которых нанесет большой ущерб России (в частности, по транспортировке казахстанской и азербайджанской нефти в обход России). Только что украинские газопроводы переданы компании «Шелл» — несмотря на то что цена, предложенная «Газпромом», была выше.
В военной области поведение Украины можно назвать демонстративно антироссийским. Это и серия совместных учений украинских вооруженных сил с армиями стран НАТО, и переориентация украинских космических программ с российского на американское направление, и «удушение» Черноморского флота и т.п. Особенно впечатляет сравнение полномасштабных украинско-натовских маневров с российско-украинской военной игрой «Фарватер мира-97», проведенной на деньги, сэкономленные от «Си бриз». Соглашения же по Черноморскому флоту, неоднократно пересматривавшиеся по инициативе Украины, в итоге фактически выводят Россию из баланса сил в данной акватории.
Политика односторонних уступок Украине, позиция «ведомого», которую заняла Россия в отношениях двух стран, ее отказ от формулирования и защиты собственных интересов на Украине, пассивное следование в «фарватерах» событий, фактический отказ от ответственности за судьбы 11 млн. русских и 80% населения Украины, говорящих и читающих по-русски, — все это ведет к утрате, вслед за инициативой, стратегических позиций России не только на постсоветском, но и на всем восточноевропейском пространстве.
Точкой отсчета, пройдя которую Россия может сделать эту ситуацию необратимой, является возможная ратификация подписанного в мае Договора, ради чего Москву штурмуют одна за одной все новые и новые депутации с Украины. Не дружбу и сотрудничество получит Россия в результате ратификации, а закрепление негативных для себя результатов, накопившихся в отношениях двух стран. Учитывая идущую парламентскую и назревающую президентскую кампанию на Украине, Россия получает в настоящее время еще одну возможность для исправления положения.
Постсоветская Азия: дрейф от России набирает темп Прошедшие с момента мартовской встречи восемь месяцев подтвердили реальность наших прогнозов применительно к динамике ситуации в новообразованных государствах Азии. К сожалению, эти месяцы стали очередным «потерянным временем» для России.
Усилия «центральноазиатов» по дистанцированию от РФ стали настолько явными, что их уже не спрятать за декларациями о личной дружбе суверен-президентов, неизбежности ориентации новонезависимых азиатских государств на Россию и т.п. Сегодняшний российский истеблишмент по-видимому готов смириться с мыслью о том, что южнее Оренбурга России делать нечего. Поле геополитического влияния нашей страны в Центральной Азии сужается на глазах.
РФ еще сохраняет свое военное присутствие в Таджикистане (КМС), Казахстане (полигоны, Байконур) и Киргизии (пограничники). Последние решения по внутритаджикскому урегулированию в целом отвечают российским интересам, интегрируя оппозицию во власть и изолируя Ташкент с его «великоузбекскими» устремлениями от миротворческого процесса в Припамирье.
Однако экономику новообразованных республик Центральноазиатского региона (ЦАР) мы продолжаем терять в пользу стран Запада и Юга (даже в «пророссийском» Таджикистане). Кризис, возникший вследствие разрыва технологических цепочек бывшего СССР, постепенно преодолевается новыми государствами Азии за счет форсированного сырьевого экспорта: показатели отправляемого мимо России (и в ущерб ей) минерального сырья увеличиваются из года в год. Конкретная экономическая тактика определяется собственными интересами азиатских национальных элит, вошедших во вкус власти. Поспешная приватизация экономического потенциала стран ЦАР привела к срастанию интересов госчиновников и иностранного капитала (в первую очередь, с западными ТНК). Несмотря на отдельные детали, туркмено-азербайджанские разногласия по поводу права владения рядом нефтегазоносных структур (Кяпаз и пр.), общее стремление прикаспийских ННГ поделить минеральные богатства Каспия без учета национальных интересов России уже не скрывается. КТК рискует, так и не родившись, превратиться в фикцию (многократно озвученные Г. Алиевым, Э. Шеварднадзе, Л.Кучмой и др. высказывания о достижении решения по ориентации «большой нефти» Каспия на юг, а не на север; последние визиты азербайджанского, украинского и грузинского лидеров в Алма-Ату и Ашхабад, договоренности по модернизации и развитию трубопроводной системы Закавказья).
В области интеграционистских усилий РФ дела обстоят так же: ни «четверка», ни Таможенный союз, ни двусторонние соглашения не работают. Причем инициаторами ревизии ранее достигнутых договоренностей выступает кто угодно, но только не Россия. Одностороннее введение Казахстаном дополнительного налогообложения российского импорта — наглядное тому подтверждение. Последняя неудачная поездка В. Черномырдина в Алма-Ату показала, с каким пренебрежением смотрят на сегодняшнюю Россию в «суверенизировавшейся» Азии.
Культурно-информационное присутствие РФ в ЦАР сведено на нет: нас вытесняют Турция, Иран, Китай т.д. Вводятся новые законы о языках и поправки к ранее принятым документам, этноориентированные режимы кардинально пересматривают учебные программы школ и вузов. Русскоязычное население продолжает эмигрировать из азиатских ННГ.
Властные элиты «новой Азии» показали себя гораздо более подготовленными к жесткой борьбе за выживание на постсоветском пространстве, чем их российские коллеги. Они более консолидированы и управляемы национальными лидерами, упорно отстаивают собственную политическую линию во взаимоотношениях с Россией.
От демократии и рыночных преобразований в ЦАР остается одна тень — даже сравнительно европеизированный режим Назарбаева с отставкой Акежана Кажегельдина постепенно трансформируется в некую «семейную деспотию ближневосточного типа».
Перенос казахстанской столицы на север — в Акмолу — еще раз подтвердил твердое намерение Назарбаева «переварить» районы страны с преимущественно русским населением.
Казахстан постепенно приступает к отбору у России ее немногих бывших приобретений. Так можно судить, исходя из назревающего отказа казахстанской стороны ратифицировать в сугубо «ручном» парламенте страны договор об аренде РФ Байконура.
РФ же продолжает смотреть на все более враждебного Москве «казахстанского барса» едва ли как не на стратегического союзника — в Центральной Азии воспроизводится ситуация с Украиной. Сама же Украина заключает с Казахстаном соглашения о сотрудничестве в области космических исследований, а Леонид Кучма заявляет о том, что в недалеком будущем его страна станет «равноправным участником всего, что происходит на Байконуре».
Ташкент, окончательно «порвавший» с Россией, наращивает свою экономическую и военную мощь (в чем ему активно помогают Госдеп США, ЕС и НАТО, совсем замолчавшие о «демократии» в стране И.Каримова).
Транспортные и экспортно-сырьевые коридоры, минующие РФ, постепенно переходят из стадии проектов в плоскость реальности. Формируются новые региональные центры — противовесы России. Ось Украина-Грузия-Азербайджан-Казахстан-Узбекистан с ярко выраженной антироссийской направленностью активно строит срединную материковуюлинию Евразии, пытаясь оставить «демократическую Россию» на задворках континента.
Однако у нас еще есть реальные возможности изменить существующее положение вещей. Правда, с каждым прошедшим месяцем эти возможности размываются. Сейчас кардинально изменить отношение республик постсоветской Азии к РФ, по нашему мнению, могут только силовые импульсы. Перейдя от тактики «запоздалого реагирования» на вызовы, идущие из азиатских ННГ, России следовало бы обратить внимание на то, что ни одно из новообразованных среднеазиатских государств до сих пор так и не сдало исторического экзамена на зрелость. Несмотря на усиливающуюся антироссийскую направленность политики этих стран, сами они обладают таким взрывоопасным внутренним потенциалом, что при концентрации усилий РФ на некоторых направлениях могут очень быстро оказаться перед выбором: «дружить с Россией или не существовать вовсе». При отсутствии в России ясного понимания процессов, происходящих «на южном направлении», и слабости российской политической воли главной нашей надеждой на изменение враждебного РФ вектора политики ННГ Азии может быть разве что угроза Талибана, перенаселенного Китая или пассионарного «исламского фундаментализма».
Закавказье: паломничество в Азербайджан. Продолжается размывание российского влияния в республиках Закавказья. Азербайджан все явственнее становится опорной страной для проникновения в регион западного и турецкого влияния. Нефтяная политика Алиева стала давать ощутимые результаты. С одной стороны, идет поиск путей практического воплощения проектов по транспортировке центрально-азиатской нефти через Баку, что превращает Азербайджан в ключевое звено для всех тех сил и интересов, которые пытаются свести на нет зависимость среднеазиатских и закавказских стран от России. С другой стороны, Азербайджан почти добился принятия международным сообществом и даже Россией плана транспортировки основной каспийской нефти по южному маршруту через Грузию в турецкий порт Джейхан. Таким образом, не блокируя возможности транспортировки каспийской нефти, Россия фактически способствует усилению влияния Запада и Турции в Азербайджане и Грузии. Участвуя в перекачке ранней нефти по нефтепроводу Баку-Новороссийск, Россия окончательно хоронит проблему статуса Каспийского моря. Можно утверждать, что Россия потерпела стратегическое поражение в битве за каспийскую нефть и возможность контроля за ее транспортировкой (хотя южный маршрут еще не состоялся, но как Алиев, так и западные круги говорят об этом как о решенном вопросе).
Политика равноудаленности по отношению к закавказским республикам не позволяет российской дипломатии добиться результатов в этом регионе и в сфере разрешения территориальных, межэтнических конфликтов. При ослаблении роли Минобороны как фактора внешней политики в регионе, особенно после отставки Павла Грачева и поражения российских войск в Чечне, российская политика становится все более беззубой. Заключая договор с Арменией о стратегическом партнерстве, Россия называет таким же своим стратегическим партнером в регионе Азербайджан. Заключив соглашение о военном сотрудничестве с Арменией, российская дипломатия одновременно поддерживает план урегулирования минской группы по карабахскому вопросу, имеющий явно выраженный проазербайджанский характер. Таким образом, направляя взаимоисключающие сигналы в регион, Россия, не укрепляя в реальности свои отношения с Азербайджаном и не нейтрализуя западное и турецкое вторжение в регион, при этом вызывает настороженность у армянской стороны и подозрение по поводу своей надежности как партнера. Не в последнюю очередь именно этим мы склонны объяснить как сенсационную сентябрьскую пресс-конференцию президента Армении, так и недавнюю его статью в «НГ», где обсуждаются варианты решения карабахской проблемы.
Такая же противоречивая линия в российской политике сохраняется и в грузино-абхазском конфликте. Принимая решения о санкциях против Абхазии на саммитах СНГ, Россия затем пытается осуществить сколько-нибудь нейтральную посредническую роль в конфликте, что приводит к усилению антироссийских настроений в Грузии и разочарованию политикой России в Абхазии. Решение же конфликта все чаще ищут в Женеве и других центрах международной политики — происходит дальнейшая интернационализация процесса урегулирования, причем роль и значение России неуклонно снижаются.
Таким образом, отсутствие осмысленной долгосрочной политики России в Закавказье уже приводит к тому, что Россия выдавливается не только из закавказского региона, но и все более туманными становятся перспективы ее присутствия в ее собственных северокавказских республиках.
Заключение.
Продолжение следует. Чудес не бывает. Если из всей палитры возможных действий по сохранению своего влияния на просторах СНГ заранее исключить все, что не срывает немедленных оваций у политического руководства соседних стран, интересы которых могут быть прямо противоположны интересам России; если продолжать рассматривать СНГ как новое издание Священного Союза президентов, не замечая, что для России более выгодно организовывать Содружество так, чтобы наладить прямой контакт с широкими массами населения бывших союзных республик (особенно русского и русскоязычного), представленного в партийно-парламентских структурах; если торопиться отрапортовать мировому сообществу о своей солидарности в урегулировании всех и всяческих конфликтов на территории СНГ по общему с Западом сценарию, выкручивая руки своим союзникам в наивной, с горбачевских времен, уверенности, что Запад поступит так же со своими союзниками; если, наконец, не хватает сил, умения и интереса к интеграции, тогда не пеняйте на таперов, исполнительных секретарей и чье-то объективное слово. Круг замкнулся. Россия, ее политическое руководство действительно само виновато в том, что в Кишиневе братья-президенты сплясали хором на репетиции похорон СНГ. Разве не поощряли мы аппетиты отказом от своих людей, союзников и интересов в ближних и дальних уголках ближнего и дальнего зарубежья? Разве не смотрели сквозь пальцы на политическую и этническую консолидацию авторитарных режимов в СНГ, не понимая, что то, что позволено России, не должно быть именно поэтому позволено никому? Разве не торили тропу «Партнерством», а затем Договором с НАТО, не возлагали все надежды на то, что кривая «экономической интеграции» вывезет и СНГ, и Россию (хотя рубль много зеленее доллара, и на этом все грезы обрываются)?
Россия председательствует на начале конца СНГ. Продолжение следует.