Стала ли Армения счастливее после «абрикосовой революции»

В воскресенье в Армении прошли внеочередные парламентские выборы, победу на которых одержало некогда оппозиционное движение «Мой шаг» с лидером Николом Пашиняном. Накануне выборов корреспондент «Комсомолки» побывал в Ереване.

СТОЯНКА АНГЕЛОВ

— Сразу ясно: в Армении нефти нет, — поделилась наблюдением соседка в самолете. Я выглянул в иллюминатор. Под крылом нашего лайнера лежал во тьме и тумане Ереван, изредка пробиваясь сквозь пелену тусклыми огнями. Разительный контраст с пылающей иллюминацией Москвы, откуда мы вылетели.

Стрелки на час вперед, форма одежды на полтора месяца назад (ереванский декабрь — это московский октябрь, дождь и +10), нацепить лицо попроще. Добро пожаловать в «Звартноц» (Храм бдящих ангелов, если что). Умеют же назвать аэропорт…

Грузный и дремотный таксист Артур топчет педаль газа, в обступившей полутьме особенно ярко сверкает его золотой зуб. Хочется, как на мониторе, добавить картинке за окном немного яркости. Местные объясняют: всему виной перепад высот в городе, чем ниже спускаешься — тем престижнее район, больше огней. Мол, хотите света — спускайтесь в Разданское ущелье, там лучшие рестораны и вообще «армянский Лас-Вегас». Но мне это объяснение не кажется убедительным. Все проще — все-таки в Армении нет нефти… Но есть бедность.

ЦЕНА НЕЗАВИСИМОСТИ

Проклятье армянской географии надо прочувствовать. На западе — непримиримые турки, на востоке — кровники азербайджанцы. Выхода к морю нет. Путь к главному военному и экономическому партнеру — России — лежит через Грузию, причем одна дорога идет через непризнанную Южную Осетию, а другая — через непризнанную Абхазию. Большая часть страны — голые камни. Из богатств лишь виноградники и металлы.

В городах зимой не только темновато, но и зябко.

— Центральное отопление в Армении отключили на следующий день после объявления страной независимости в 1991-м. Такая была наша цена, — рассказывает мне ереванский журналист Ашот Гарегинян. — Все деревья в городе вырубили на дрова. Пока к вам челноки везли шмотки, у нас самым ходовым товаром были радиаторы отопления.

АРГУМЕНТ РУЗВЕЛЬТА НЕ ПОДЕЙСТВОВАЛ

Скудость ли ресурсов, или ветхозаветная конкуренция за Армянское нагорье тому причиной, но изначально слабые стартовые позиции армяне компенсируют своей бешеной пассионарностью. Как та травинка, что прорастает через асфальт. В США, например, крупнейшая армянская диаспора — под сотню тысяч человек — поселилась ни много ни мало в Голливуде. Про российских армян и не говорю: их у нас столько же, сколько на исторической родине (примерно по 2,7 млн. человек). А сколько среди них знаменитостей!

Весной армяне без видимых усилий, сожженных покрышек и булыжников скинули президента Сержа Саргсяна. Достаточно было того, что постоять на улицы вышло большинство взрослого населения страны.

Формально Саргсяну не простили обычного вранья: ведь обещал, что не пойдет «на третий срок подряд» — а сам взял и пошел.

— Болезнь власти, — разводит руками бывший российский посол в Ереване Вячеслав Коваленко, которого я прошу посвятить меня в армянские реалии. — Вообще-то Саргсян очень хороший тактик, шахматист. Но не смог заставить себя отдать власть, даже человеку приближенному.

Россия за армянским бунтом наблюдала с деланным спокойствием. Знаменитый аргумент Рузвельта («да, сукин сын, но наш сукин сын») здесь не работал. Спасать Сержа не стали — да и была ли возможность?

ЖУРНАЛИСТ, СКАНДАЛИСТ, БОЕЦ

— Звезда Никола Пашиняна взошла в 2006 году. Он тогда только пришел в политику и сразу зарубился против тогдашнего президента Кочаряна. Стихия Пашиняна — протест, скандал, драка. Он всегда был таким, — говорит мне Ашот Гарегинян.

А придя полгода назад к власти, удачливый революционер, но начинающий политик высшей лиги Никол Пашинян (в прошлом — журналист, кстати) чуть ли не первым делом начал мстить людям, которые когда-то посадили его за организацию массовых беспорядков. На экс-президента Роберта Кочаряна и бывшего руководителя ереванского военного гарнизона Юрия Хачатурова завели уголовные дела. И плевать, что на первого распространяется конституционный иммунитет, а второй стал председателем ОДКБ — главного оборонительного союза на постсоветском пространстве, а для бедной Армении — еще и гаранта от обострения вооруженного конфликта с соседним богатым Азербайджаном из-за Карабаха.

— Брат, я тебе про Никола так скажу, — экскурсовод Норик, караулящий туристов на пустынной пешеходной улице, рад поболтать со случайным прохожим. — Он боец. Но слишком обидчивый и горячный. А сейчас ему больше всего нужна холодная голова.

— На самом деле разочарование нарастает, хотя открыто в этом мало кто признается, — говорит журналист Ашот. — Люди видят, что проблемы как были, так и остаются. Кредит доверия у Пашиняна еще есть, но еще полгода — и от него не останется и следа.

«КЕМБРИДЖСКИЕ МАЛЬЧИКИ» ПРИШЛИ

Генерал Норат Тер-Григорьянц — фигура в Армении легендарная, почти что местный Георгий Жуков. Начштаба 40-й армии, он планировал советские операции первого периода афганской войны, теперь их изучают в Академии Генштаба. Потом занимал высокие посты в Минобороны СССР, создавал вооруженные силы независимой Армении, был одним из творцов победы в карабахской войне 90-х.

На девятом десятке лет Норат Григорьевич весел, громогласен, щеголяет советской военной формой и блестящей выправкой и по-прежнему при деле. Вчерашние оппозиционеры, придя к власти, сразу же попросили его проконсультировать их по-военному делу.

— Ребята они грамотные, все из западных университетов. Теоретики! Но на практике, как работает государственная машина, вообще не представляют. Это беда не только Армении, а многих постсоветских стран, — заявляет Тер-Григорьянц.

О том, что к власти пришли «кембриджские мальчики», мне говорит и необычайно политизированный водитель маршрутки Тигран.

— Знаю-знаю, России не нравится, что посты в нашем правительстве могут получить люди Сороса, — ухмыляется он. — Но вы не бойтесь, Пашинян тоже их не любит. Он не такой западник, каким кажется, — многозначительно подмигивает мой собеседник.

Но стал ли народ в Армении счастливее после революции? Этот вопрос заставляет Тиграна на минуту задуматься. Наконец он отвечает.

— Пока непонятно. Вот работа чуть-чуть стала появляться. Малый бизнес.

— А где же он был до того? — интересуюсь.

— Налоговая душила. Поборы были везде. Сейчас нету.

«ЧЕРНОЕ ЗОЛОТО» — ЭТО НЕ НЕФТЬ

Пластиковые розовые жетоны в ереванском метро добавляют щемящую ностальгическую нотку к декабрьскому декадансу Армении. В подземных переходах — базар. Бродя между рядами пластиковых ног в чулках, я упорно не мог найти, где же выход к поездам. Он оказался надежно замаскирован неизбежным ларьком с хот-догами.

Русских вывесок в городе немного. Не больше чем на английском. Но русский язык тут по-прежнему доведет хоть до Киевяна (древнеримского вида мост на одноименной улице), хоть до Московяна (тоже улица в центре).

— Российские армяне — огромная сила, игнорировать ее нельзя. Поэтому дружбу никто не нарушит, — сказал мне за ужином издатель армянской газеты на русском языке «Ноев Ковчег» Юрий Анисонян.

— Армяне — это «черное золото» России. Не нефть, а именно армяне, — смеясь, перебивает его владелец ресторана, по совместительству депутат.

Мы встретились на открытии «Лазаревского клуба», который как раз задуман как собрание друзей Армении в России и друзей России в Армении. И, судя по тому что к нему присоединились почти все известные московские армяне, в том числе крупные бизнесмены, эта мягкая сила будет работать.

СЛАВЯНКА НЕ ПРОЩАЕТСЯ

…Чтобы сделать приятное гостям из России, оркестр в ресторане заиграл «Прощание славянки». А лидер «Лазаревского клуба», депутат Госдумы Константин Затулин, вспомнил, как этот же марш пустили несколько лет назад во время визита в Армению Путина.

— Автор этой мелодии Василий Агапкин когда-то служил в армянском Гюмри, — оценил этот жест Путин. — Но написал он его в связи с совершенно другими обстоятельствами. А Россия прощаться с Кавказом никак не собирается.