Светлана Пикта: До переезда в Россию я была готова к тому, что меня убьют

Многодетная семья Пикта из Киева летом этого года покинула Украину из-за угроз националистов, переехала в Ярославль и оформляет российское гражданство. На Украине скандально известный сайт «Миротворец» обнародовал личные данные Светланы Пикты, обвинив ее в «антиукраинской пропаганде» и «пособничестве терроризму»

Полтора года продолжалась травля — до самого отъезда. В России Светлана начала вести видеоблог, в котором рассказывает о том, как семья входит в новую жизнь. О некоторых нюансах и сложностях этого вхождения, а также о том, как видится из России ситуация на Украине, Светлана Пикта рассказала в интервью изданию Украина.ру.

— Светлана, ваш реалити-блог «Из Украины в Россию» пользуется большой популярностью. Популярным стало уже первое видео — о визите к вам в дом в Киеве националистов из организации С14. Расскажите подробнее об обстоятельствах, вынудивших вас покинуть Украину и побудивших стать блогером.

— Начнём с того, что визитов радикалов было несколько — первый, когда они ломились непосредственно в квартиру (это был рабочий день, и я была дома одна с детьми), второй, когда небезызвестная Лариса Ницой призвала через соцсети и СМИ травить нас, указав наш домашний адрес. И ещё эти «прекрасные» молодые ребята, «надежда и будущее Украины», наведывались к моему супругу, научному сотруднику лаборатории, в Клинику радиационной медицины.

А до этого были также визиты и звонки доблестных сотрудников СБУ (Службы безопасности Украины. — Ред.), особенное внимание СМИ — от порошенковского 5-го канала до совсем мелких и жёлтых типа «Цензор.нет» (издание запрещёно в РФ. — Ред.) и, наконец, размещение всех наших данных, включая домашний адрес, номера телефонов моего и мужа, даже адрес домика в деревне нашей мамы на небезызвестном сайте «Миротворец».

Травля началась благодаря «активистке», одной из родительниц в классе старшего сына, даме с большими связями, за нашу однозначную позицию по поводу так называемой АТО («антитеррористической операции». — Ред.) и прочей русофобской истерии нового правительства бедной Украины. На следующее утро после того, как мы отказались сдавать вещи на АТО в школе, она написала у себя в блоге, что в спортзал не пошла, а пошла в СБУ и к директору школы. После этого она написала два депутатских запроса, обратилась с видеопризывом к журналистам и радикалам из С14. Это всё безумие продолжалось почти непрерывно около полутора лет, то затихая, то возобновляясь, вплоть до нашего отъезда.

Поскольку у меня брали большое количество интервью, я получала очень много откликов от разных людей — иногда это было до нескольких тысяч комментариев и писем в день. Я поняла, что должна отстаивать свою позицию на новом уровне. Так я и стала блогером.

Нужно сказать, что все эти нападки помогли мне самой уяснить, кто я, какие у меня приоритеты в жизни, так как были моменты, когда я реально готовилась, что меня или мужа убьют, старалась причащаться почаще, проверять свою жизнь в исповеди. А потом я даже привыкла к этому адреналину, успокоилась. Руслан Коцаба мне сказал как-то: «Не переживай, если убьют, ты сама этого не заметишь». И я успокоилась, стала наблюдательнее и отважнее. Мало того, я поняла, сколько плюсов дала эта травля, сколько друзей я вдруг обрела!

— Тяжело ли было принимать решение о переезде?

— Очень тяжело. Мы никуда не хотели уезжать. Киев был для меня исходной точкой, ведь оттуда мои предки, хоть и родилась я в России. Там всё — друзья, духовник, службы — я последние десять лет была регентом в храме. Муж вообще коренной киевлянин, всю жизнь посвятил одной работе, очень верный, оседлый человек. У нас пятеро несовершеннолетних детей. Тогда было, правда, трое, я была тогда беременна двойней, а когда Тиша и Маша родились, вообще страшно было подумать, как можно куда-то с такими крохами ехать, как их везти в неизвестность! Но, надо сказать, ради детей как раз и решились. Сами бы ни за что не оставили землю этим гадам.

— Расскажите о самых первых впечатлениях от России. Что удивило, что соответствовало ожиданиям?

— Поскольку я бывала в России каждое лето у бабушки, никаких прямо вот так чтобы потрясений не было. У меня в свидетельстве написано «русская», и родилась я в Камышине, но я считаю, что никаких особых потрясений не испытывает и тот, у кого в свидетельстве написано белорус, как у моего мужа, или украинец. Ерунда всё это разделение на постном масле, до сих пор не понимаю, как это удалось «провернуть» эту идею, что русские чем-то отличаются от украинцев, — уму непостижимо.

Но, пожалуй, что можно однозначно заметить: граждане России медленно, но верно приучаются уважать закон, я не встретила здесь такого явления, как взятка по каждому поводу, появилось какое-то достоинство у русских и гордость за свою страну. Даже у тех, кто критикует российскую власть.

А ещё, знаете, ведь чище в Ярославле, в Волгограде, в Москве, чем в Киеве. Уже гораздо чище! Киев превратили после Майдана в помойку. У меня есть блог об открытой торговле наркотиками в Киеве — за десять минут хода от дома до своего спортзала мне на глаза попались 8 объявлений о продаже наркотиков, и я это сняла. Здесь в Ярославле такого нет, слава Богу. Из недостатков, которые я встретила в России, не удивило ничего. Как будто украинца можно удивить русской бюрократией, ведь это одна школа!

— Ваш блог — об обыденных вещах, о справках, об устройстве детей в школу, о людях. Но как раз это и интересует людей. Какие приходят отклики?

— Самые разные отклики, но в основном люди очень положительно реагируют на то, что я правдиво показываю реальность переселенцев. Очень многие за нас переживают, а есть и такие, что помогают.

К сожалению, есть такие люди, которые на Украине кричали нам «чемодан, вокзал, Россия», а теперь, вместо того чтобы счастливо вздохнуть и, наконец-то, построить своё «светлое будущее», продолжают внимательно следить за нами и исходить желчью из-за того, что мы счастливы, что дети радостно улыбаются. Хочется сказать им: что мешает вашему счастью, задумайтесь. Мы уже в России, а вам всё ещё плохо? Печально.

— Пишут ли вам с Украины? Какая там жизнь теперь?

— Не только пишут, но и приезжают в гости. Недавно вот были прекрасные люди, много рассказали «удивительного». Со стороны всё это кажется ещё бредовее и страшнее. Судя по этим новостям, экономическая ситуация ухудшается. И сейчас эти изменения происходят ещё быстрее. Можно сравнить с лавиной: она сходит сначала медленно и почти незаметно, а чем дальше, тем стремительнее и с грохотом. Мне всё страшнее за тех, кто там остался. Огромные долги перед МВФ, драконовские коммунальные платежи, убитые медицина и образование, никакой защиты от полиции. Что говорить, если в Печерском районе города Киева до сих пор нет горячей воды и отопления! Мне друзья оттуда пишут об этом. А ведь это центр столицы!

Но по сравнению с тем страхом, в котором там живут несогласные с «линией партии» люди, все экономические проблемы — ничто. Главная беда, что людям перекрыли кислород, запретив высказывать своё мнение, запретив родной язык и родную историю. Те, кто смеет как-то бороться за свои права, за будущее своих детей, получают по полной программе в акциях устрашения, как это случилось недавно с Еленой Бережной и Василием Волгой.

Я смотрела в видеосюжетах, как болгаркой резали дверь Елены и понимала: сейчас бы снова пришлось мне принимать «гостей» и снова напугали бы моих детей, как год назад. И это в лучшем случае. Олеся Бузину ведь убили, одесситов сожгли. Эти твари сделают все, за что им заплатили.

— Похоже, темы для блога сами вас находят по мере решения тех или иных проблем. Проблем, как мы видим, достаточно. Какие из них самые сложные?

— Вы знаете, когда двойняшки в доме, сложно реализовать даже базовые потребности. Поспать, например. Самая большая сложность — остаться заботливой, любящей мамой и женой в условиях жизни с нуля. Как сказал мне один священник уже здесь, в Ярославле, «подними якорь, доверься воле Божьей, в бурю якорь может убить». Якорь — это суетные мысли, вроде «ой, что же с нами будет».

— Помогают ли вам простые люди?

— О, это самое большое сокровище, которое я здесь обрела. Помогают. Много. По мелочам, в больших проблемах — во всём. Здесь никто не будет изображать радость от того, что мы свалились на голову, но сделают всё! И это не только к нашей семье такое отношение. Один знакомый украинец мне сказал: «Рядом с русскими чувствую себя немного гнилым». Точнее, это его жена, кажется, сказала. Не суть важно. Важно, что ты смотришь и действительно тянешься к этому уровню открытости, широты и теплоты.

Но не могу сказать, что на Украине иначе. Так же, если нормальный человек, причём независимо от мировоззрения. Вот мы на Черниговщине отдыхали — там тоже невероятные люди, и в Киеве среди моих друзей много Людей с большой буквы.

— А что скажете о помощи от государства? Легко ли пробивать бюрократические барьеры?

— Когда мы ещё сюда не приехали, мне в комментариях написали: «учтите, на Украине надо дать чиновнику на лапу, а в России в морду, чтобы что-то сдвинулось с места». Не знаю, насчёт «в морду», но жалобы в вышестоящие инстанции и на горячую линию МВД — это пока то, что реально работает в случае явных правонарушений. Иногда помогает цитирование (обязательно на диафрагмальном дыхании!) законов. Законы надо знать! Но больше, конечно, сдвигают с места жалобы, фиксация правонарушений.

Что касается помощи от государства: льготы для многодетных положены только гражданам (и только после регистрации!), а потому мне просто смешно, когда пишут, что мы кого-то объедаем. Мы платим за всё 100% везде. Компенсаций по программе переселения мы никаких не брали, так как боимся, что если найдём работу в другом регионе, тогда придётся все вернуть. Это немного, около 15 тысяч на мужа и по 10 тысяч на всех нас — единоразовая помощь. Мы лучше потерпим. Билеты не возвращали, т.к. российскими транспортными компаниями не было возможности воспользоваться. Госпошлины вот надо бы вернуть, есть у нас такое право, да руки никак не доходят.

— В одном из выпусков блога вы отметили, что мы — жители России и Украины — один народ. Но на Украине многие с вами не согласятся. Как вы думаете, почему?

— Потому что бідолашні (несчастные, горемычные. — Ред.). Что с них взять? Многие из них с русскими фамилиями и говорят на русском языке. А русский, если он себе что-то вобьёт в голову, — это всё.

У Достоевского в «Идиоте» есть о русской жажде — великолепный монолог Мышкина о том, откуда берутся русские иезуиты; что не из одного тупого тщеславия они такими становятся, «а и из боли духовной, из жажды духовной, из тоски по высшему делу, по крепкому берегу, по родине, в которую веровать перестали, потому что никогда ее и не знали!»…

— Вы недавно выступили с обращением к клирикам УПЦ, попросив их оставаться в лоне канонической церкви, не допустить раскола. Допускаете ли вы, что действия сторонников автокефалии вызовут на Украине кровавую религиозную войну?

— Допускаю не войну, а гонения православных. Это да, вполне. И убийства, и гонения, и храмы отберут, если Господь попустит. Это всё ужасно, просто иногда не верится, что ересиарх Варфоломей на всё это решился. А вот он решился — из тщеславия как раз, из корысти. И Мишка тут как тут. Дай Бог, чтобы они все (расколькники. — Ред.) там перегрызлись, как при строении вавилонской башни. Может, Бог милует, так и будет.

— Что думаете о ситуации, возникшей в связи с попыткой создавать административными методами «единую поместную церковь»?

— Знаете, что я думаю? На Украине сложилась действительно уникальная, замечательная ситуация, когда Церковь реально отделилась от государства, отделилась полностью — делом, словом и помышлением. В государстве царят русофобия и страх, в Церкви — единство и любовь. И народ пошёл не за государством. Порошенко со своими хозяевами увидели воочию, какая поддержка среди населения у реального лидера украинцев — владыки Онуфрия, и какая это сила, когда спокойно без истерик православные оперативно собираются на защиту храма или под Верховную Раду, или на Крестный ход за мир в Украине.

— Какие сейчас проблемы приходится решать, какие планы? Не жалеете о переезде?

— О переезде я не пожалела ни разу, ни одной минуты. Хотя было трудно, и мы плакали. Я помню, как в первую ночь меня охватил ужас и паника, ведь впереди было столько проблем, а гарантий, что гражданство получим, нет. Как тогда быть? В общем, мысли были тяжёлые. Но у нас есть опора — Господь и Царица Небесная. Проблемы потихоньку решаются, если бы ещё нам больше веры… Тяжёлые мысли — от недостатка веры. О планах пока не могу говорить, может быть, всё станет немного яснее после получения гражданства.

— Что самое трудное в натурализации украинцев в России?

— Регистрация! Человек приезжает без жилья, как правило, он же не улитка! Даже те, кто имеют возможность продать квартиру и купить новую, могут это сделать лишь на том этапе, когда хоть немного определятся горизонты — работа, легализация.

Приезжают все на голое место. И тут начинается. Прошёл мигручёт — регистрация на три месяца. Поставили штамп РВП (разрешение на временное проживание. — Ред.) — регистрация на год или три года. Получили ВНЖ (вид на жительство. — Ред.)?— Регистрация. Паспорт?— Регистрация. А где и как регистрироваться? Так и кинулись мы стоять с переселенцами в очередях. Нам вот крупно повезло, просто нашлись такие люди, которые проходят вместе с нами этот ад на каждом этапе и совершенно безвозмездно.

Ещё очень трудно то, что фарисейское крючкотворство и буквоедство при заполнении километровых анкет на РВП, на ВНЖ (особенно трогательно указывать всех живых и умерших родственников), на гражданство приводит к тому, что человек самостоятельно не может их заполнить, ну или может с третьего раза, если ему милостиво помогут инспекторы. А время идёт. Вместо того чтобы зарабатывать на жизнь своих детей и свою, ты бегаешь по кабинетам.

Ещё одно из препятствий — трудно найти «белую» работу. Работодатели, надо сказать, неохотно берут даже с РВП, предпочтительней быть гражданином. А пока ты станешь гражданином, можно по миру пойти. Одни переводы на русский способны раздеть человека до трусов. Я понимаю, что переводчикам с редкого украинского как-то зарабатывать надо, они тоже хотят жить и мечтать, но как-то… поскромнее надо. Посмотрите: на каждый этап — книжка переселенца-рвп-гражданство-получение паспорта — нужны переводы всех документов, КАЖДОЙ ПЕЧАТИ. У них что, базы нет? Интернет не работает? Бред какой-то. На переводы копите много денег, товарищи переселенцы.

— Какие советы вы могли бы дать тем, кто искренне хочет облегчить миграционную политику для украинцев в России?

— Я очень благодарна тем чиновникам, которые это реально делают. В частности, Константину Затулину и Александре Докучаевой. Если бы их инициативы встречали должную поддержку и исполнение у депутатов Госдумы, было бы очень хорошо. Но дело даже не в миграционном законодательстве, а в косвенных проблемах, которые сопровождают легализацию, — например, в регистрации. Надо задуматься о том, что если в области регистрационного учёта нарушения достигают почти 100%, значит, что-то здесь не так.

Либо надо облегчить принимающей стороне процесс, чтобы они могли, допустим, не выходя из дома, через сайт госуслуг, например, регистрировать гостей у себя, либо позволять переселенцам указывать в качестве регистрационного адреса более широкий субъект. Например, район. Я честно не понимаю, каким образом регистрация переселенца почти в 100% случаев не по месту фактического проживания способствует национальной безопасности? А вот бессовестные фирмы и не слишком добрые люди наживаются на этом. 2500 рублей регистрация на одного человека на месяц — негласная расценка. На месяц! На одного человека! А без регистрации ты никто, даже если есть паспорт РФ.