Узбекистан в последний раз избрал Каримова?

Константин Затулин: «Всех бессменных лидеров постсоветских государств объединяет их убежденность в своей вечности и опасности любого приемника»

Президентом Узбекистана вновь стал Ислам Каримов. Бессменному лидеру узбеков уже 77 лет, и у него нет преемников. К тому же оппозиция активно распространяет слухи о его тяжелой болезни… Эксперты гадают, чем завершится очередной срок Каримова, и что ждет страну после него.

«За Каримова отдали свои голоса 17,2 млн человек или 90,39% избирателей из числа, принявших участие в голосовании», — заявил 30 марта глава Центризбиркома Узбекистана Мирза-Улугбек Абдусаломов. Переизбранный узбекский лидер является старейшим из всех глав государств бывшего СССР — ему 77 лет. При этом, Каримов правит Узбекистаном с 1989 года, то есть он стал главой республики еще до обретения страной независимости. Кроме него только президент Казахстана Нурсултан Назарбаев может похвастаться таким достижением.

За 24 года независимости Узбекистан четыре раза избирал своего единственного президента: выборы проходили в 1991, 2000 и 2007 годах. Еще 2 раза Каримов проводил референдумы — в 1995 году (о продлении своих полномочий до 2000 года) и в 2002 году (об изменении президентского срока с 5 до 7 лет). Судя по данным ЦИК, узбеки довольны своим рекордсменом: в 2000 году за него проголосовали 91,9% избирателей, а в 2007 году — 90,76%.

Как сказано в поздравительной телеграмме президента России Владимира Путина, итоги нынешнего голосования «подтверждают высокий авторитет Ислама Каримова среди сограждан и свидетельствуют о признании его заслуг на посту главы государства, а также успехов в решении актуальных задач социально-экономического развития страны».

«МК» узнал, насколько это обычная история для среднеазиатских республик, и не пора ли Узбекистану попробовать что-нибудь новое:

Константин Затулин, директор Института стран СНГ:

— «Осень патриарха» отягощают семейные проблемы, связанные с его дочерью Гульнарой Каримовой, которая сидит под домашним арестом после своей попытки восстать против отца. Но тот факт, что поле битвы перемещается в семью, хорошо характеризует сложившийся политический режим и обостряет вопрос о престолонаследии. В Узбекистане сложилась своя государственность, но ее структура и система власти не дает ответа на вопрос о степени ее устойчивости.

Что будет, когда прежние герои начнут сходить со сцены?

— Есть ли хотя бы какие-то перспективы, что у Каримова появится преемник?

— Это гадание на кофейной гущи. Я думаю, что всех бессменных лидеров постсоветских государств объединяет их убежденность в своей вечности и опасности любого преемника, даже если это член семьи. Чем завершится история Каримова, мы не знаем, но если так обошлись с дочерью, восставшей на отца, то что будет с не связанным семейными узами преемником? Вопрос о престолонаследии — самое уязвимое место всех авторитарных режимов Центральной Азии.

— На кого теперь будет ориентироваться Каримов во внешней политике?

— Каримов никогда не делал однозначных ставок. До 2002 года он пытался выставить себя главным другом США. По подсчетам наблюдателей, его представители в ООН чаще всего голосовали так же, как представители США, по этому показателю Узбекистан сравнялся с Израилем. Но Андижанский мятеж изменил эту картину мира, и Каримов качнулся в сторону России. В 2008 году он почувствовал, что отношения Москвы с Западом испортятся из-за Грузии, и решил дистанцироваться. При этом, Узбекистан всегда лишь формально участвовал во всех интеграционных процессах на постсоветском пространстве. Он пытается выстроить равноценные отношения и с Россией, и с Западом, и с Китаем. Степень их близости зависит от того, какая страна может больше влиять на Узбекистан изнутри. Мы такие возможности постепенно утрачиваем в связи с тем, что узбекским гастарбайтерам становится невыгодно работать у нас из-за ослабления рубля, а Китай воздействует с помощью финансовых и торговых инструментов, но в регионе ему легче работать с Киргизией, так как в Узбекистане слишком жестко все регулируется.