Вехи кровавой истории

История грузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов богата подробностями, которые частенько приносятся теми или иными политиками в жертву целесообразности.

Корреспондент НТВ Андрей Черкасов попросил экспертов напомнить, с чего все началось.

Здесь все понятно без слов. О неспокойном Кавказе еще в 30-х годах прошлого века сняли немое кино. Отношения России с этим регионом всегда были непростыми. Приняв в состав империи единоверцев Восточной Грузии, военные экспедиции царской армии силой пробивались себе путь к отрезанному кавказским хребтом анклаву. Назвать эту дорогу военно-грузинской заставила сама история.

В состав государства Российского Тифлисская губерния вошла в 1801, но еще раньше сделали это осетины.

Наталия Нарочницкая, руководитель Парижского отделения российского института демократии и сотрудничества: «Осетия целиком и полностью, и Южная, и Северная — это понятия давние. Она сама вошла в состав России за 25 лет до вхождения Грузии в состав России. Это был совершенно самостоятельный государственный акт осетинского народа, подписанный там 11 или больше дальше осетинскими владетелями».

Перевал, который разделили Осетию пополам, на протяжении веков мешал народу, жившему по разные его стороны. Такой естественной преградой слишком часто пользовались политики всей мастей. В постимперской России первыми это сделали грузинские меньшевики. Они аннексировали южную часть Осетии, территорию Абхазии и еще одного независимого княжества, входившего в состав Российской империи.

При большевиках осетины так и остались разделенными. Север отошел к России, а Юг превратился в автономную область в составе Советской Грузии. Абхазия, вошедшая в СССР сначала как одна из республик в составе Закавказской Федерации, усилиями окружения Сталина вскоре также потеряла в политическом весе.

Сергей Арутюнов, заведующий отделом Кавказа института этнологии и антропологии РАН: «Только в 1936 году грузинская коммунистическая верхушка, в частности руками Лаврентия Берии, добьется своего полного влияния и понизит статус Абхазии до уровня автономии в составе Грузинской ССР».

Генералиссимус из грузинского Гори, разумеется, опирался на свою национальную элиту. Насильственная ассимиляция малых народов республики началась в 39-м. В Абхазии и Южной Осетии вводится грузинский алфавит, обучение в школах переводят на грузинский язык. Меняют местные названия на грузинский манер. Тоже самое делают и с фамилиями коренных жителей территорий. В Осетию и Абхазию массово переселяют грузинские семьи.

Константин Затулин, директор Института стран СНГ: «В 42-м была образована организация под названием „Грузпереселенстрой“, которая массово из районов Грузии перевозила грузинских крестьян, давала им землю, подъемные и так далее. Берия уже подготовил указ о депортации абхаз вслед за карачаевцами, чеченцами и так далее. И только в 49-м этот указ был отмен Сталиным».

После смерти отца всех народов каждое десятилетие в Грузии на политическом уровне возникали межэтнические конфликты. Руководство СССР неоднократно получало обращения о желании, например, абхазов покинуть состав республики. Партийное руководство в Тбилиси смотрело на все свысока, чувствуя национальное превосходство над малыми горскими народностями Северного Кавказа.

Подобный настрой, по мнению историков, объяснялся экономической составляющей. Грузия — один из богатейших регионов Союза, а в научной среде давно бытовало мнение об уникальности потомков царицы Тамары.

Константин Затулин, директор Института стран СНГ: «Было целое направление в грузинской историографии, которое с пеной у рта доказывало, что абхазы — это грузины, но не совсем правильные. Было и второе направление в период советской истории Грузии, где утверждалось, что нынешние абхазы — это не настоящие абхазы, а это пришлые люди, которые взяли чужое имя».

После провозглашения независимости Грузии в своих бывших союзных границах страна вступила в период постоянных военных конфликтов. С приходом к власти на президентских выборах в 91-м Звиада Гамсахурдии начинают сбываться самые мрачные прогнозы. Идея грузинского этнического превосходства получает практическое применение.

Алексей Малашенко, член научного совета московского центра Карнеги: «Когда в Грузии у власти был президент Гамсахурдиа, человек незаурядный, националист, но очень неглупый националист. Но, я бы сказал, лишенный политического чутья. Он произнес ключевые слова: „Грузия — для грузин“. Это осталось в памяти и абхазов, и осетин. Вот это была, я бы сказал, та психологическая подоплека конфликтов, которые сейчас мы наблюдаем».

Сергей Арутюнов, заведующий отделом Кавказа института этнологии и антропологии РАН: « Я помню, что в Батуми выступал Гамсахурдиа, он еще не был президентом, но вел свою президентскую кампанию. Он так и сказал, что, мол, Сухумский университет у нас отняли наши враги.

Что это означало? Что в Сухумском университете руководят абхазские профессора. А кто должен в Сухумском университете руководить? С точки зрения Гамсахурдии, абхазские профессора — это были „наши враги“, которые отняли у нас наш грузинский университет в Сухуми».

Война в Южной Осетии началась первой. Цхинвали взяли в кольцо и обстреливали. Так продолжалось полтора года. Уничтожение Южной Осетии подразделениями грузинской национальной гвардии и полиции велось при молчаливом согласии союзного руководства.

После мятежа и силового отстранения Гамсахурдии, возврата Шеварднадзе обстрелы Южной Осетии только усилились. Только летом 92-го Ельцин и Шеварднадзе подпишут Дагомысские соглашения. А в Южную Осетию войдет смешанный миротворческий контингент. К тому моменту в республике уже состоится референдум о независимости.

На очереди был Сухуми. «Абхазский вопрос» Грузия вновь попыталась решить силой. Преследуя отряды «звиадистов», национальная гвардия вошла в республику, но получила отпор со стороны наскоро собранной абхазской армии.

Грузинские солдаты и боевики из отрядов криминального авторитета Джабы Иоселиани занялись грабежами. Вскоре против грузин встало практически все мужское население Абхазии.

Этот конфликт стал одним из самых кровавых в постсоветской истории. Война 1992–1993 годов с обеих сторон унесла жизни 17 тысяч человек, 270 тысяч стали беженцами, большая часть из них — грузины, почти половина населения бывшей автономии.

С 1994 года на территории Абхазии стоят миротворческие силы СНГ, российские подразделения. За годы после конфликтов начала 90-х выросло целое поколение, для которого войны в Южной Осетии и Абхазии — это история, но история незаконченная.

Ведь политический статус территорий так и не определен, точка не поставлена. 16 лет относительного затишья, казалось, достаточно для переосмысления совершенных ошибок, но в большой политике память коротка, а признать ошибки не хватает даже восточной мудрости.