Выступление К.Ф. Затулина на пленарном заседании Всемирного конгресса российских соотечественников – 2021

(16 октября, город Москва)

Добрый вечер, уважаемые участники конгресса. Этот год у нас – год юбилеев и выборов, не только год пандемии, о ней сегодня не хочется вспоминать. Хочу напомнить вам, что это год не только 800-летия Святого Благоверного князя Александра Невского. 2 ноября этого года исполнится 300 лет Российской империи, о чем у нас почему-то не принято широко вспоминать. После этого исполнится 30 лет Содружеству Независимых Государств. И хотя вспоминать особо нечего, об этом, видимо, все-таки придется вспомнить. А в будущем году – 100 лет Советскому Союзу.

Все это вместе, как мне кажется, называется непрерывностью российской государственности. Может быть, Советский Союз и отрицал свою правопреемственность Российской Империи, но, по сути, был геополитическим  продолжателем этой Российской Империи совершенно в иной форме. Российская Федерация, как вы знаете, не скрывает того, что она является продолжателем Советского Союза. А раз это так, отсюда вытекают наши обязательства по отношению к людям, которые были связаны с Российской Империей, с Советским Союзом и остаются связаны культурно, исторически, человечески с Российской Федерацией.

Ну, вы знаете хорошо, что у нас состоялись выборы в Государственную Думу. Некоторые из нас, я в частности тоже, переизбранный в этот состав Государственной Думы. Уже в третий раз становлюсь первым заместителем председателя Комитета по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками – профильного Комитета по работе с соотечественниками в Государственной Думе. Не могу сказать, что я совершил большую карьеру за время своей политической и общественной деятельности, потому что когда-то я был председателем этого Комитета в Первой Государственной Думе. Но в пятый раз став депутатом, я хочу сказать, что когда мы подводим итоги, особенно в юбилейный год, нам важно, конечно, отделить зерна от плевел. Сказать, что нам в самом деле удалось, что нам еще предстоит сделать.

Я вижу некоторые основания для удовлетворения. Об этом вчера говорилось. И сегодня уже говорилось о том, что в Конституции Российской Федерации появилась известная запись, что работа с соотечественниками является конституционной обязанностью Российского государства. Тем более приятно, что именно я внес эту поправку в Конституцию Российской Федерации. Правда, она была скорректирована в процессе работы подготовительной организационной группы. Дело в том, что первая и вторая главы могут быть предметом изменений только на специально выбранном конституционном совещании. Поправки, которые мы принимали в Государственной Думе, потом были внесены по предложению Президента Путина на референдум, чтобы подтвердить их легитимность. Преамбулу, хотя она и не упомянута в числе тех двух статей, которые нельзя трогать, тоже решили не трогать. В результате поправки – о государствообразующем русском народе и о соотечественниках за рубежом, которые я предлагал в преамбулу, вошли в третью главу.

Я хотел бы объяснить вам, представляющим наших соотечественников разной национальности, почему важно было все-таки сказать о государствообразующем русском народе. Мне пришлось выступать по этому поводу. Если кто-нибудь из вас читает «Московский комсомолец», там была моя статья «Пустите русских в Конституцию». Потому что до этого русские как народ вообще не были никоим образом упомянуты в Конституции Российской Федерации. В одной только главе было сказано, что государственным в России является русский язык. А кому он принадлежит и что это за народ, об этом в Конституции сказано не было. И у многих это вызывало очень серьезные сомнения и протесты. В результате нашего обсуждения в иной редакции, усиленной словами «государствообразующий народ», это появилось в Конституции. Это важно. Важно понимать, что хотя  мы все – соотечественники и граждане – равны вне зависимости от национальности, без русских Россия существовать не может. И вот это очень важно. Это очень важно, потому что до этого возникали всякого рода сомнения. И эти сомнения привели к тому, что у нас в России возникли движения, пусть маргинальные, но все же движения, требующие выделить в составе России Русскую Республику. Пытающиеся столкнуть русский народ с Российским государством. Это было бы смертельной угрозой для нас. Нам важно, чтобы Российское государство и русский народ были сообща. Одно без другого существовать не может.

Это, пожалуй, одно из тех обстоятельств, которым можно гордиться за прошедшее время. То, что на уровне Конституции и о соотечественниках, и о русском народе было сказано.

Я думаю, что мы можем отметить тот факт, что поддержка соотечественников стала модным делом. Через год исполнится 30 лет как я этим занимаюсь, и могу сказать, что это было далеко не всегда модным. Всегда модным является говорить хорошие слова о том, что надо поддерживать соотечественников. Ну, как же! Надо детей поддерживать, надо соотечественников поддерживать, женщин надо обязательно уважать. Целый ряд есть категорий, которым мы традиционно выражаем пиетет, но когда дело доходит до дела, далеко не всегда это, к сожалению, сказывается в результатах.

Вот вчера обсуждались разные вопросы, касающиеся законотворческой деятельности. И председатель нашего Комитета сказал о том, что мы ставим вопрос о репатриации. Если быть точным, 11 июня этого года я внес в Государственную Думу проект закона о репатриации, который зарегистрирован и позавчера уже в новом составе Государственной Думы пошел в рассылку. Почему? Смотрите, когда речь заходит о соотечественниках, надо понимать две вещи.

Первое. Мы должны все силы употребить для того, чтобы помочь нашим соотечественникам, – не создать им сложности, а помочь им, – в том, чтобы они реализовали себя в тех странах, где они сегодня живут за пределами Российской Федерации. У нас нет такого плана, на самом деле, немедленно всех вернуть в Россию. Но само право вернуться в Россию должно быть у каждого соотечественника, если он считает, что он может, должен, он вынужден искать себе место на Родине. Он должен иметь такое право.

Да, у нас действует с 2007 года Государственная программа добровольного переселения соотечественников в Российскую Федерацию. Вчера здесь представитель Министерства внутренних дел, начальник Главного Управления по делам миграции Валентина Казакова вам о ней рассказывала. Вот она говорила о том, что у нас миллионный человек летом этого года был принят в Россию через эту Программу добровольного переселения. Но в целом, я хочу вам сказать, эта Программа, во-первых, оказалась недостаточно мотивированной. Во-вторых, чрезмерно забюрокраченной. Наконец, в-третьих, на сегодняшний день она отдана на откуп регионам Российской Федерации, которые и должны решить: а нужны эти соотечественники им конкретно – Белгородской, Курской, Тюменской областям – или не нужны? Она превратилась в Программу оргнабора, просто заполнения кадровых вакансий. Ведь финансирование этой Программы передано регионам, в которых и так тощие бюджеты. Они думают – строить им школы, ремонтировать дороги или возвращать соотечественников? Выбирают, конечно, школы и дороги. То есть она, эта Программа, к большому сожалению, при таком громком начале и хорошем посыле, к сожалению, продемонстрировала, что ресурсов у нас для того, чтобы оказывать реальную помощь тем, кто переселяется в Россию, недостаточно. Они смехотворны, эти льготы, которые там записаны. Просто они недостойны. А куча претензий, барьеров, условий участия создают трудности для реализации Программы.

Почему, вообще, миллион получился в результате? По простой причине – в 2014 году 2,5 миллиона граждан Украины пересекли границу Российской Федерации в нашем направлении, убегая от переворота, убегая от войны на Донбассе. Ничего другого им не оставалось как пройти через эту Программу, потому что по-другому легализироваться они не могли. При чем тут добровольное переселение? Все беженцы с Украины хотели пройти через Программу, но опять же – препятствия этой Программы были настольно сложные, что большинство не смогло этого сделать.

У нас остается проблема большого количества родственных нам и по крови, и по вере, и по духу людей с Украины, которые у нас здесь живут в состоянии полуподполья. Потому что по нашему закону о гражданстве все они, на самом деле, являются людьми из страны с безвизовым сообщением с Россией (с Украиной), которые, пробыв здесь 90 суток, на 91-й день должны на 90 дней куда-нибудь из Российской Федерации уехать. Куда они уедут? На Украину они не могут уехать. Значит, они ловчат или они нарушают эти правила, и становятся, таким образом, на самом деле, зависимыми людьми, которые нарушили наши же собственные правила. Надо отменить это правило. Надо провести амнистию для этих людей. И мы это предлагаем: три года лежит проект закона, одним из авторов которого являюсь я и другие депутаты Государственной Думы. Но мы не находим пока, к сожалению, сочувствия в тех структурах, которые, как здесь было сказано, с нами ведут спор, диалог и т.д. Это Министерство внутренних дел и Правительство Российской Федерации. У них свои правоохранительные задачи. И они очень тяжело идут в этом случае навстречу.

Конечно, когда Президент беседует с Президентом, когда Президент Узбекистана накануне выборов в Президенты Узбекистана разговаривает с Президентом Российской Федерации, просит его об амнистии для гастарбайтеров из Узбекистана, которые нарушили какие-то правила пребывания в России и не могут в Россию въехать, Президент Российской Федерации идет ему навстречу, принимается решение. Вы знаете, на этой неделе оно было принято. А когда дело касается граждан Украины, кто будет просить Президента Российской Федерации? Президент Украины не будет никогда. Мы должны это сделать, но вот это понимание до сих пор не приходит.

И хочу заметить, так, в скобках, это мое мнение дискуссионное. Я считаю, что давно делами миграции и репатриации в России должно заниматься отдельное ведомство, полнокровное ведомство, понимающее политический смысл, социально-экономический смысл этой миграции. Да, в Российской царской империи этим вопросами занималось Министерство внутренних дел. Но это было Министерство действительно внутренних дел при Столыпине. А наше Министерство внутренних дел – это Министерство полиции или милиции. И оно видит одну задачу, я хорошо ее знаю, – правоохранительную. Есть такая задача? Есть. Существует такая проблема, когда дело касается миграции? Конечно, существует. Должно Министерство внутренних дел этим заниматься? Должно. Но может ли Министерство внутренних дел планировать развитие Сибири, Дальнего Востока, создавать стимулы, решать, из какой страны поощрять мигрантов, а из какой – нет? Это не его функции. Политическая сторона дела его не интересует. И больше всего это сказывается в том, что Министерство внутренних дел упорно отрицает вообще необходимость выделения соотечественников в качестве особой категории при решении вопроса о возвращении на Родину.

(Аплодисменты)

То есть на вопрос о репатриации, который я внес, есть уже отрицательный отзыв. Чей? Министерства внутренних дел. Почему? «А у нас нет в законодательстве слова «репатриация».

Да, вообще нет в законодательстве Российской Федерации слова «репатриация».  Вот мы хотим ввести: репатриация – «возвращение на Родину». А ведомство перед собой         такую задачу не ставят. То есть возникает проблема: Министерство иностранных дел ведет работу с соотечественниками, а Министерство финансов в своем отзыве на мой закон пишет: «В законодательстве Российской Федерации понятие «российский соотечественник» отсутствует». Подпись – замминистра, фамилия его – Горнин. Даже не читал Закон о государственной политике в отношении соотечественников за рубежом. И это подписано 30 июня 2021 года – через год после поправки о соотечественниках в Конституции!

Вы понимаете, о чем идет речь? Люди не понимают главного, что есть проблема миграции, а есть проблема возвращения на Родину. Миграция вообще в нашем обществе встречает отрицательную коннотацию – приедут из Средней Азии, не зная наших обычаев, преступность вырастет, скандалы устраивают… Все это остро переживается. Но выделите из миграции репатриацию. Поймите, что это другая категория – категория соотечественников.

Что находится в том законе, который я внес? Я, конечно, не согласен с нашим уважаемым Леонидом Ивановичем, который вчера на трибуне решил говорить о том, что хоть законопроект он и поддерживает, но в нем есть изъяны. Конечно, у него есть изъяны. Фамилии Калашникова нет. Но ведь впервые поставлен вопрос таким образом в нашем законодательстве: о признании права на возвращение на Родину безо всяких условий.

(Аплодисменты)

В этом законе предложены поправки – кто такие соотечественники? Что вызвало такой шквал эмоций по поводу этого законопроекта на Украине, например? Да то, что я написал, что нашими соотечественниками мы считаем всех русских, украинцев, белорусов, где бы они не проживали. Просто по факту того, что они являются украинцами, русскими, белорусами, исторически близкими культурно и духовно близкими народами.

(Аплодисменты)

Ведь вы попробуйте упрощенным путем гражданство получить, – если вы не докажете, что ваши предки по прямой восходящей линии жили в границах современной Российской Федерации, вы не относитесь уже к категории тех, кто может получить гражданство упрощенно. И справки нужны, что ни сват, ни брат, ни дядя, ни тетя, а именно Ваши папа или мама, или дедушка или бабушка, или прабабушка жили на территории Российской Федерации. Не просто родились, а жили. Это значит, одного свидетельства о рождении недостаточно, нужна справка из ЖЭКа, что жил, прописан был. Можете найти вы такую справку, если вы три поколения назад уехали из Российской Федерации? Не найдете. Архивы сгорели в ходе Великой Отечественной войны. Да мало того, если исходить из этого посыла, что только те, кто родился в границах нынешней Российской Федерации, наши соотечественники, то Даль к ним не относится. Он из Луганска вообще. Это Луганск, пока что, не в границах Российской Федерации. Это, как известно, Украина.

Конечно, я сразу хочу сказать, я не ограничился русскими, украинцами, белорусами. Сказал обо всех народах, которые находятся в наших национальных образованиях на территории России. Тех народах, которые исторически проживают в России, даже не имея собственного образования. Я с большим уважением отношусь и к узбекам, и к туркменам. У меня 13 лет отец служил в Туркмении в погранвойсках. С большим уважением – они наши бывшие сограждане, те, кто еще помнит Советский Союз. Но они не наши соотечественники. А вот люди, которые относятся к этой категории, это наши соотечественники. Именно поэтому этот закон нужно принять. И где в вашей резолюции после вчерашнего дня, что-нибудь по репатриации? Ничего нет, к сожалению. А надо, чтобы было.

Вчера министр иностранных дел сказал о гражданстве детей в смешанных браках. Это касается, на самом деле, не такого большого количества людей, но это принципиально – уравнять  в правах на гражданство детей в России и за рубежом. Я должен отдать должное министру иностранных дел Сергею Викторовичу Лаврову – на всех этапах он это поддерживал. Он вчера об этом сказал. Четыре года лежит в Государственной Думе законопроект по этому поводу, который я внес еще в 17-м году. Почему? Потому что Государственно-Правовое Управление Администрации Президента на основании заключения Управления по защите конституционных прав граждан, на основании заключения Министерства внутренних дел говорит: не нужно этого. Управление внешней политики Администрации Президента говорит: да, нужно. Министр Лавров говорит: да, нужно. А это Управление говорит: если мы дадим такие же права в смешанных браках живущим за рубежом, а вдруг там конфликты возникнут, вдруг дети пострадают от того, что их родители захотели им дать российское гражданство?

Послушайте, это не ваше дело. Если люди не хотят, не могут по каким-то причинам выступить с такой инициативой, они не будут настаивать на том, чтобы их ребенок имел российское гражданство. Но возможность-то должна существовать. Чтобы было понятно: у нас написано, что, если семья живет в России, один из родителей – иностранец, один – гражданин России, родился ребенок, гражданство ребенка российское может быть по обращению родителя – гражданина Российской Федерации, сразу дано этому ребенку. Но если эта семья, где один из родителей – гражданин России, живет за рубежом, например, какие-то мамочки уехали вместе со своими мужьями на Ближний Восток, то в этом случае надо получить согласие родителя-иностранца. Попробуйте в этом случае получить такое согласие. И даже если вы развелись, все-равно надо получить его согласие.

Зачем мы это требуем? Мы таким образом просто-напросто обрезали путь в российское гражданство целому ряду молодых людей. И наши уважаемые органы стоят на этом, лежат на этом и не хотят сдвинуться. И опять же об этом нужно сказать в вашей резолюции, где об этом ничего нет. Есть? Значит, я плохо прочел. Но если есть, значит, хорошо. Если нет, то надо сказать. Этот законопроект лежит. Четыре года лежит в Государственной Думе. Я просто об этом хорошо знаю, потому что я сам его написал.

Я считаю, что, безусловно, есть не только эти проблемы у нас. Есть локальные проблемы, есть проблемы наших соотечественников в Приднестровье, которые выехать оттуда не могут, потому что блокада. Для того, чтобы здесь обрести гражданство Российской Федерации. А если обретут, то не могут вернуться. Надо дать им возможность. На самом деле, также, как это ДНР, ЛНР, то есть на территории Донецкой и Луганской областей по указу Президента мы даем гражданство без выхода из гражданства соответствующей страны.

Это революционно то, что мы предоставили возможность иностранцам, всем, кто живут в России, если они живут в России, претендовать на российское гражданство, не выходя из гражданства своего государства. Вчера наш председатель зачислил это в нашу заслугу. Я не вижу нашей заслуги в этом. Это Правительство внесло, но мы поддержали, конечно. Но и здесь, заметьте, Правительство не сочло нужным выделить соотечественников. Вообще все – иностранцы. Я считаю, что это, может быть, было чрезмерно. Но хорошо, приняли это решение. Но надо жить в России для этого. А нашей целью, с самого начала нашей деятельности в этом Комитете тридцать лет назад, является добиться того, чтобы наши соотечественники за рубежом в случае, если они хотят, без выхода из гражданства страны проживания, получали российское гражданство.

(Аплодисменты)

Ведь есть две вещи, которые сохраняют связь соотечественников всерьез с Россией – это русский язык (сохранение, развитие, употребление русского языка за рубежом) и факт принадлежности к российскому гражданству. Казаки в Австралии говорят мне: «Мы здесь в третьей эмиграции. Сначала мы эмигрировали в Китай, потом китайская революция. Вынуждены были переехать в Австралию. Мы здесь уже обросли семьями, обязательствами, могилами. Мы отсюда, мы знаем – и вы нас не ждете там, в Российской Федерации. Мы здесь, видимо, останемся. Но мы хотим быть гражданами Российской Федерации наряду с тем, что у нас есть австралийский паспорт. Мы хотим детям своим показать, что вы из России». Почему мы против? Почему мы должны их заставить выйти, они же не могут выйти из гражданства или подданства Австралии. Так же, как и в других странах.

Вот на чем мы будем сосредоточены, я вам хочу сказать, в этом и состоит наш план на ближайшие пять лет: доказать, что это нужно и провести это решение. И для этого мы должны все объединить свои усилия.

(Аплодисменты)

Я не буду дальше продолжать. Знаете, в конце хочу сказать вот что. Вы, наверное, помните такой фильм «1492: Завоевание рая». Это фильм о Колумбе, который поставил Ридли Скотт, где Колумба играет Жерар Депардье. Замечательная музыка Вангелиса. И там есть эпизод: Колумб уже открыл Америку, Колумба уже обвинили в том, что он коррупционер (модным словом говоря). Его противники при дворе Фердинанда и Изабеллы уже его ославили. Он пытается пробить следующую экспедицию, его посылают по кругу, как это часто бывает не только в Испании, но и в некоторых других государствах, например, в нашем. И вот его бывший покровитель Санчес сталкивается с ним в каких-то коридорах и пренебрежительно ему говорит: «Неудачник!». Колумб берет его за руку, подводит его к окну и говорит: «Посмотри, что ты видишь?» – «Я вижу дома, я вижу церкви, я вижу город Мадрид, я вижу цивилизацию». «Вот это все, – говорит Колумб, – сделали такие люди, как я. Потому, что мы никогда не успокаиваемся».

Вот я призываю всех нас никогда не успокаиваться. Перестаньте говорить: мы добились, мы сделали. Давайте перейдем на местоимение «я». Я сделал, я добился, я предложил, у меня получилось или у меня не получилось. Вот что у меня получилось, я вам рассказал. Что у меня не получилось тоже. Могу, конечно, продолжить, но это будет слишком долго. Спасибо.

(Аплодисменты)