Затулин: Не хочу, чтобы наши спецслужбы учились у украинских хамству

Известный российский политик, директор Института стран СНГ Константин Затулин покинул Украину. Его визит в Крым продлился всего три дня, но ознаменовался очередным скандалом. В аэропорту Симферополя, куда он прилетел 7 июня, К.Затулину в течение двух часов не давали спуститься с трапа самолета. В результате политик был госпитализирован с диагнозом «гипертонический криз». Не обошелся без инцидентов и отъезд московского гостя из Крыма. Обо всех перепитиях своего визита в Украину К.Затулин за несколько минут до вылета из Симферополя рассказал корреспонденту ЛІГАБізнесІнформ.

— Константин Федорович, с какими чувствами покидаете Украину?

— С противоречивыми. С одной стороны, я в очередной раз убедился в том, что в Крыму любят и ждут гостей из Москвы, из Петербурга, из России вообще. Это сказывается в отношении людей ко мне, особенно медперсонала, которому я очень благодарен за то, что они меня выходили (российский депутат был госпитализирован в Республиканский диагностический центр Симферополя, — ред.). Это сказывается также в отношениях с представителями русских, русскоязычных организаций, с казаками, байкерами, со всеми, кто в эти дни пытался как-то ко мне попасть, проникнуть, прорваться. С другой стороны, впечатление такое, что в Крыму хозяйничают чужие силы, которые игнорируют самые элементарные нормы гостеприимства, я уж не говорю о вежливости. Мало того, что меня довели до гипертонического криза и не извинились, так даже сейчас, когда я покидаю Симферополь, они постарались и это прощание с Крымом максимально отравить.

— Вы о чем? У Вас были проблемы с организацией вылета?

— Началось с того, что меня заставили сесть в фургон, а не в консульскую машину, привезли на край летного поля и долго требовали паспорт и деньги (на билет, — ред.), не хотели пускать меня в зал аэропорта. Когда я отказался это делать, после долгих проволочек мне все-таки дали возможность купить билет самому. Но предварительно «зарежимили» все по периметру, даже журналисты не смогли со мной увидеться, задать вопросы. То же самое не смогли сделать казаки, которые собрались на площади по призыву атамана Крымского казачьего союза.

Тут полно военных, некоторые из них «ряженные», одетые в штатскую форму. В их числе полковник, который начальствует всей операцией. Он страшно боится, что его фамилия где-то будет зафиксирована. Поэтому он действует через людей в форме, а сам к нам не подходит.

— Вы сказали, что Вас везли в каком-то фургоне. Что это был за фургон?

— Микроавтобус «пограничной стражи», со всеми их лейблами, знаками и эмблемами. В микрофургон, кроме меня, консула и руководителя Института стран СНГ в Симферополе Владимира Соловьева, забились еще шесть охранников. Из них три контрактника, два офицера. Один человек с камерой. Они другие камеры не пустили снимать меня, но добросовестно фиксируют для истории все мое поведение, все мои слова и так далее. Хотя я их об этом не прошу. Но они, видимо, именно потому меня и не пускают к журналистам, чтобы располагать эксклюзивом.

— Вы будете требовать, чтобы МИД России как-то отреагировал на этот инцидент?

— Я буду требовать принципиального отношения ко всем подобным случаям. Естественно, я никогда не буду требовать, чтобы наши российские пограничники или наши спецслужбы учились у украинских хамству. Этого я требовать не хочу и не буду.

— Визит в Крым не «убил» желание в дальнейшем приезжать в Украину?

— Я считаю, что Украина такая же моя родина, как и Россия. И я не намерен ее оставлять без внимания в будущем. Когда приеду на Украину в следующий раз — время покажет. Но я думаю, что поскольку Виктор Андреевич Ющенко скоро покинет свой президентский пост, то на его должность придет нормальный человек, который, безусловно, откажется от этой порочной практики.

— Будете просто ждать, пока Ющенко уйдет, или бороться со статусом «нон-грата»?

— Знаете, я не могу понять их поведение (участников конфликта, — ред.), потому что они сами себе противоречат. Они доказывают, что у меня не истек срок запрета на въезд. Действительно, в июле (прошлого года, — ред.) мне был запрещен въезд в Украину сроком на один год. Но ровно через неделю или чуть больше, 7 августа прошлого года, официальной нотой, которая присылалась не мне, а Министерству иностранных дел России, Украина объявила, что снимает с меня всякие запреты, и назвала это шагом доброй воли.

А сейчас они ведут себя, будто ни о чем знать не знают. Я приезжал на Украину 31 января, был в Луганске, — и не было ко мне никаких претензий. Если с июля прошлого года действует запрет, то, в таком случае, почему меня пустили в Луганск?

Я хочу сказать, эти люди абсолютно лживые, подчиняющиеся бездумным и скандальным приказам, которые отдают их начальники. А их начальники — русофобы. Вот и вся подоплека этих событий. Они куражатся напоследок. Но недолго им осталось куражиться.